Журналист и издатель Сергей Пархоменко исключен из Русского ПЕН-Центра "провокационную деятельность и систематическое нарушение Устава". За исключение Сергея Пархоменко исполком организации проголосовал единогласно.
В знак протеста против такого решения о своем выходе из организации заявили поэт Лев Рубинштейн, писатель Борис Акунин и лауреат "Русского Букера" Александр Иличевский. Поводом для конфликта послужили выборы президента и исполкома ПЕН-Центра.
В своей статье журналист утверждал, что выборы руководства были сфальсифицированы, а кроме того, по мнению Пархоменко, это руководство не поддержало обращение членов ПЕН-клуба к президенту Путину с требованием немедленно освободить украинского режиссера Олега Сенцова. Вместо этого исполком ПЕН-клуба попросил Путина смягчить условия его содержания.
Мы поговорили с обеими сторонами конфликта: президентом Русского ПЕН-Центра Евгением Поповым и журналистом Сергеем Пархоменко.
– Евгений Анатольевич, тогда скажите мне, за что из состава Русского ПЕН-центра был исключен Сергей Борисович Пархоменко?
Попов: Как говорить? По-ученому или по-простому?
– По-простому, если можно.
Попов: По-простому: всех достал потому что, вот в чем дело. Его приняли два года назад, он подписывал, он читал устав. Как только появился в ПЕН-клубе, он стал тут же наводить свой порядок в чужом монастыре. И это не так, и это не так, и устав неправильный, собрание неправильно идет. И что бы ни делало руководство ПЕН-клуба, а я тогда еще не был в руководстве, все было неправильно. Я помню, как сначала говорили: Битов долго сидит, надо его убрать, Битова. Битов ушел сам: плохо, что Битов ушел, Битов власть узурпировал. Это не только к нему относится.
– Руководство нынешнее ПЕН-клуба утверждает, что никакие нарушения устава допущены не были, выборы прошли честно, а вы воду мутите. Объясните, в чем несоответствие между тем уставом, который Вы считаете правильным, и их версией?
Пархоменко: Лжет руководство российского ПЕНа. Очень жаль, но приходится это констатировать. Есть устав, единственный реально существующий устав, зарегистрированный министерством юстиции (России – КР) и находящийся в министерстве юстиции, он там такой с 1998 года. Есть другой устав, который висит на официальном сайте Русского ПЕНа, он отличается от этого зарегистрированного устава тремя пунктами, точнее, отсутствием трех пунктов. По удивительному, необъяснимому совпадению. В этих трех пунктах описана процедура избрания президента Русского ПЕНа и членом исполкома Русского ПЕНа.
– Утверждают, что видеорасшифровка выборов не соответствует итоговому протоколу, а также утверждают, что выборы проходили не по полному уставу, утвержденному Министерством юстиции, а по некому укороченному уставу, что изменило процедуру выборов и повлияло на их результат. Что бы Вы на это ответили?
Попов: Ответил бы я на это просто: никакой подробной видеозаписи и расшифровки, то есть стенограммы не велось. Это была любительская съемка, произвольно смонтированная из трехчасового заседания, смонтирован примерно был час, так, как хотелось авторам его. Убраны реплики, убраны ответы и прочее. Это одно дело. Второе: все собрание происходило по уставу Русского ПЕН-центра, по которому вступали все граждане последних лет, включая нашего Пархоменко, подписывали, что они знакомы с уставом. Устав утвержден в министерстве юстиции, тьфу, что я плету, устав утвержден общим собранием Русского ПЕН-центра, высшим органом ПЕН-центра, в 2008 году.
Пархоменко: Выборы президента Русского ПЕН-центра господина Попова и членов исполкома Русского ПЕН-центра прошли по фальсифицированной процедуре, не той, которая описана в уставе, который зарегистрирован в Минюсте. Разница заключается в том, что по этой усеченной процедуре кандидатов они могут предлагать только сами: президент предлагает членов исполкома, а члены исполкома предлагают президента. Такой вот у них междусобойчик. Некоторое время тому назад замечательный писатель Андрей Битов, тогда еще президент Русского ПЕН-центра, написал письмо такое отчаянное, в котором он описывал деятельность Людмилы Улицкой, тогда она была вице-президентом Русского ПЕН-центра, а теперь уже давно вышла из него, как и многие-многие другие хорошие писатели. Так вот Битов писал: "Они хотят подвести нас под закон об общественных организациях". Послушайте, под какой еще закон нас можно подвести, если это и есть общественная организация? Русский ПЕН-центр, согласно его уставу и согласно Конституции, есть такой документ – Конституция Международного ПЕН-клуба – является правозащитной организацией, его задача – защита гражданских свобод, прав личности и, прежде всего, фундаментального права на свободу слова.
– Вы как-то негативно отнеслись к заявлению других членов ПЕН-клуба отдельному от общего, в котором они требовали немедленно освободить Сенцова, или нет?
Попов: Вы знаете, а я к нему никак не отнесся и, кстати, замечу я вам, еще одна ложь Пархоменко – то, что ПЕН-клуб "открестился от какого-то заявления, пресс-центр заявил, что он не имеет"… У нас нет пресс-центра. У нас денег нет.
– То есть не открестился, то есть Вы его поддерживаете, то заявление тоже, или нет?
Попов: То заявление, разумеется, но это не мое дело, кто там чего пишет. Это может собраться группа граждан, например, буфетчиков с Киевского вокзала и написать заявление – почему я его должен поддерживать? У нас есть свой ПЕН-центр, мы делаем это заявление.
– Давайте по-другому. Как Вы считаете, надо ли Олега Сенцова освободить?
Попов: Вы знаете, все это изложено, я потерял бумагу. Мы просим о смягчении обстоятельств.
– Нет-нет, если бы Вы могли решать его судьбу, Вы бы его отпустили или нет?
Попов: Если бы я решал его судьбу, я бы его отпустил и поджопника бы дал ему еще. И сказал бы: "Не балуйся больше".
– Ради чего стоит так уж стараться, возглавлять эту организацию?
Пархоменко: Наверное, они ездят на какие-то там, не знаю, международные конгрессы, летают первым классом и живут в хороших отелях, бог его знает, почему им это важно. Мне это неважно, я к этому не стремлюсь, мне это не нужно. Я хотел бы, чтобы Русский ПЕН-центр был правозащитной организацией, чтобы люди, которые в нем состоят, могли делать полезную правозащитную работу. Вот чего хочу я.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: