Крым.Реалии
Корреспонденты Крым.Реалии побеседовали с некоторыми участниками регионального семинара «Подходы к защите прав человека в восточно-европейских спорных субъектах», который проходит в эти дни в Стамбуле. В ходе этого мероприятия, организованного Международной федерацией за права человека (FIDH), правозащитники из непризнанных и частично признанных государственных образований Восточной Европы делятся своим опытом и обсуждают возможности сотрудничества. Сегодня мы предлагаем вашему вниманию короткое интервью с председателем Фонда защиты прав человека и эффективной политики, редактором газеты «Человек и его права» (Тирасполь) Николаем Бучацким, который прибыл на семинар из непризнанной «Приднестровской Молдавской Республики».
– Николай Онуфриевич, как и почему вы стали правозащитником?
- Я очень не люблю, когда людей обижают. Настолько, что не могу не реагировать на это.
По специальности я инженер-электромеханик и 22 года проработал в троллейбусных управлениях Кишинева и Тирасполя. Когда в 1992 году началась война, я вместе со своим коллективом выступил в защиту Приднестровской республики. Мы тогда шли умирать, чтобы побудить политиков найти мирное решение конфликта и перестать обижать людей.
В Приднестровье на тот момент проживало только 17% молдаван, но делопроизводство начали переводить на молдавский язык, что вызвало отторжение у населения. Однако для местных политиков, которые были под влиянием российских спецслужб, это был лишь повод.
В результате была образована Приднестровская Молдавская Республика, которая таким образом защитила права русскоязычного населения. Но Российская Федерация отдала все на откуп местным политикам – Игорю Смирнову и его окружению, которые многое разворовали и угробили экономику Приднестровья. С тех пор ситуация с правами и свободами человека в регионе значительно ухудшилась.
С 1995 по 2000 годы я был избран председателем Тираспольского городского совета и постоянно конфликтовал со Смирновым. После ухода с должности перешел в конструктивную оппозицию и с тех пор вместе со своими единомышленниками выступаю за то, чтобы разрешить приднестровский конфликт в интересах населения.
– Какая ситуация сейчас в Приднестровье? Каков уровень жизни?
– Пребывание в нынешней ситуации ведет к деградации региона и местного населения. Приднестровье – рекордсмен по уровню нищеты в мире! Например, в
1996 году зарплата учителей и врачей составляла 3-4 доллара. Я, как председатель горсовета, получал $7,35, а уборщица, которая прибирала в моем кабинете, - $1,6.
Мы также мировые рекордсмены по уровню безработицы. В 2000 году около 60% населения Приднестровья было незанятым. С тех пор ситуация изменилась только в худшую сторону.
Еще один антирекорд Приднестровья – инфляция, которая в некоторые годы доходила до 2 миллионов процентов! Потом, правда, нас обогнало Зимбабве.
Приднестровье также мировой рекордсмен по темпам сокращения населения. В результате высокой смертности и миграционных процессов за последние 10 лет исчезла треть людей.
– Каковы сейчас наиболее характерные и острые нарушения прав человека в Приднестровье?
– Самая страшная проблема – работа органов правосудия и правоохранительной системы. Приднестровская Молдавская Республика занимает первое место в
мире по количеству заключенных. У нас их – 70-80 человек на каждые 10 000 населения. Для сравнения: в Финляндии этот показатель составляет 7-8.
В регионе «процветают» пытки. Правоохранители добиваются признательных показаний, изуверски пытая граждан. Используют такие бесчеловечные методы пыток как «ласточка», «слоник», подключение электрического тока к половым органам. В результате тюрьмы буквально забиты безвинными людьми.
Вся эта правоохранительная система абсолютно неподконтрольна. Мало того, власти не возражают против всего происходящего и даже поощряют.
Выходом из сложившейся ситуации могло бы стать строительство гражданского общества в республике и ее принуждение к демократии. Однако правозащитники, которые обращают внимание на злоупотребления и нарушения, подвергаются грубому давлению, в том числе на членов их семей. Гражданское общество в Приднестровье как таковое отсутствует. У властей – синдром осажденной крепости. Если кто-то высказывается против них, на него сразу приклеивается ярлык «шпиона».
Корреспонденты Крым.Реалии побеседовали с некоторыми участниками регионального семинара «Подходы к защите прав человека в восточно-европейских спорных субъектах», который проходит в эти дни в Стамбуле. В ходе этого мероприятия, организованного Международной федерацией за права человека (FIDH), правозащитники из непризнанных и частично признанных государственных образований Восточной Европы делятся своим опытом и обсуждают возможности сотрудничества. Сегодня мы предлагаем вашему вниманию короткое интервью с председателем Фонда защиты прав человека и эффективной политики, редактором газеты «Человек и его права» (Тирасполь) Николаем Бучацким, который прибыл на семинар из непризнанной «Приднестровской Молдавской Республики».
– Николай Онуфриевич, как и почему вы стали правозащитником?
- Я очень не люблю, когда людей обижают. Настолько, что не могу не реагировать на это.
По специальности я инженер-электромеханик и 22 года проработал в троллейбусных управлениях Кишинева и Тирасполя. Когда в 1992 году началась война, я вместе со своим коллективом выступил в защиту Приднестровской республики. Мы тогда шли умирать, чтобы побудить политиков найти мирное решение конфликта и перестать обижать людей.
В Приднестровье на тот момент проживало только 17% молдаван, но делопроизводство начали переводить на молдавский язык, что вызвало отторжение у населения. Однако для местных политиков, которые были под влиянием российских спецслужб, это был лишь повод.
В результате была образована Приднестровская Молдавская Республика, которая таким образом защитила права русскоязычного населения. Но Российская Федерация отдала все на откуп местным политикам – Игорю Смирнову и его окружению, которые многое разворовали и угробили экономику Приднестровья. С тех пор ситуация с правами и свободами человека в регионе значительно ухудшилась.
С 1995 по 2000 годы я был избран председателем Тираспольского городского совета и постоянно конфликтовал со Смирновым. После ухода с должности перешел в конструктивную оппозицию и с тех пор вместе со своими единомышленниками выступаю за то, чтобы разрешить приднестровский конфликт в интересах населения.
– Какая ситуация сейчас в Приднестровье? Каков уровень жизни?
– Пребывание в нынешней ситуации ведет к деградации региона и местного населения. Приднестровье – рекордсмен по уровню нищеты в мире! Например, в
Приднестровье – рекордсмен по уровню нищеты в мире
Мы также мировые рекордсмены по уровню безработицы. В 2000 году около 60% населения Приднестровья было незанятым. С тех пор ситуация изменилась только в худшую сторону.
Еще один антирекорд Приднестровья – инфляция, которая в некоторые годы доходила до 2 миллионов процентов! Потом, правда, нас обогнало Зимбабве.
Приднестровье также мировой рекордсмен по темпам сокращения населения. В результате высокой смертности и миграционных процессов за последние 10 лет исчезла треть людей.
– Каковы сейчас наиболее характерные и острые нарушения прав человека в Приднестровье?
– Самая страшная проблема – работа органов правосудия и правоохранительной системы. Приднестровская Молдавская Республика занимает первое место в
Приднестровье занимает первое место в мире по количеству заключенных
В регионе «процветают» пытки. Правоохранители добиваются признательных показаний, изуверски пытая граждан. Используют такие бесчеловечные методы пыток как «ласточка», «слоник», подключение электрического тока к половым органам. В результате тюрьмы буквально забиты безвинными людьми.
Вся эта правоохранительная система абсолютно неподконтрольна. Мало того, власти не возражают против всего происходящего и даже поощряют.
Выходом из сложившейся ситуации могло бы стать строительство гражданского общества в республике и ее принуждение к демократии. Однако правозащитники, которые обращают внимание на злоупотребления и нарушения, подвергаются грубому давлению, в том числе на членов их семей. Гражданское общество в Приднестровье как таковое отсутствует. У властей – синдром осажденной крепости. Если кто-то высказывается против них, на него сразу приклеивается ярлык «шпиона».
