Некрымские татары: четыре года тюрьмы за Украину

Сергей Баранец

В эти дни в Москве возмущаются 38-дневным арестом активиста Марка Гальперина, который вышел на одиночный пикет с плакатом «Je suis Charlie». Вы даже могли слышать об этом случае.

В эти же дни в Казани исполняется месяц со дня задержания татарского национал-демократа Рафиса Кашапова, и две недели с того момента, когда он объявил голодовку. Ему грозит четыре года тюрьмы за невинные по оценкам правозащитников тексты в поддержку Украины. Но об этом случае слышать вы точно не могли.

Новости об арестах активистов национальных движений России – а их случается по несколько каждый год – не доходят до Москвы, а Киев и не пытается взглянуть на Россию иначе, кроме как через призму московских же СМИ.

Глава Татарского Общественного Центра Рафис Кашапов может составить компанию нескольким лидерам национальных движений, отбывающим сроки за то, что они перешли неписанные границы дозволенного в российской политике, стремительно сужающиеся в последнее время.

Однако на этот раз силовики даже не потрудились найти что-то, хоть отдаленно напоминающее нарушение законодательства, как, например, намеки на сепаратизм в текстах. Они не стали возиться и с подбрасыванием наркотиков – методикой, проверенной на башкирском политике Фанзиле Ахметшине, правозащитнике из Чечни Руслане Кудаеве и многих других.

Как уверяет обвинение, Рафису Кашапову удалось разжечь ненависть, опубликовав на своей странице «Вконтакте» несколько сообщений в поддержку Украины и крымских татар.

Ранним утром 28 декабря в дверь квартиры Кашапова в Набережных Челнах постучали. Он как раз вернулся из Турции – там он работал над созданием сети оперативного реагирования для тюркских народов. Сотрудники ФСБ, пришедшие с обыском, предъявили документ об открытии в отношении Кашапова уголовного дела за «возбуждение ненависти или вражды».

После того, как этим же утром активиста увезли в Казань (якобы для беседы), семья и адвокат задержанного два дня искали его во всех СИЗО столицы Татарстана, а когда, наконец, нашли, оказалось, что суд об избрании меры пресечения уже состоялся, и политик арестован на два месяца.

Тогда же выяснились и подробности его уголовного дела. Тексты, вменяемые в вину Кашапову, все еще доступны в сети на его странице «Вконтакте»: «Где Россия – там слезы и смерть», «Защитим Украину и весь тюркский мир!», «Вчера – Гитлер и Данциг, сегодня – Путин и Донецк!» и «Крым и Украина будут свободны от оккупантов!».

Год назад Россия удвоила тюремные сроки, предусмотренное по 282 статье УК за «возбуждение ненависти или вражды». Теперь максимальная санкция, которая грозит татарскому националисту, – четыре года лишения свободы.

Дело Кашапова уже повлекло за собой шлейф неприятностей для тех, кто оказался с ним связан. Грозит увольнение профессору, который высказался в том смысле, что татары имеют такое же право воевать за крымских татар, как русские – за русских. Один из организаторов акций в защиту Кашапова уже был уволен, другого провоцировали на нарушение законодательства об общественных собраниях.

Истории вроде этой чаще всего вызывают справедливое негодование. Но то, что напрашивается при взгляде на тексты Кашапова – это недоумение. Само собой разумеется, что в них криминала не нашли ни российские правозащитники, ни «Международная Амнистия». Что такого в этих нескольких заметках, что их автору грозит несколько лет тюрьмы?

Каждый день россияне генерируют тысячи сообщений, где в гораздо более крепких выражениях высказываются о кремлевской политике. Но чтобы вспомнить хотя бы несколько уголовных дел, возбужденных за статусы в соцсети, придется хорошо задуматься.

Часть ответа на этот вопрос состоит в том, что российские силовики почему-то особенно болезненно относятся к поддержке Украины со стороны татарских националистов.

Этой осенью председатель Милли Меджлиса татарского народа Фаузия Байрамова уже получила условный срок в том числе и за заявление возглавляемой ею организации по поводу оккупации Крыма. Вторым материалом, на котором основывался приговор, стала ее статья о пытках и несправедливых судах в отношении мусульман, заподозренных в «экстремизме».

Самому Рафису Кашапову в этом году уже пришлось побывать в тюрьме из-за Украины. Он подпал под весьма циничную и извращенную российскую традицию правоприменения: карать антифашистов с помощью антифашистского законодательства.

Пять суток админареста он получил за демонстрацию нацистской символики. В виде вытатуированной свастики. На плече российского боевика. На фотографии из Донбасса. В социальной сети, опять-таки.

Однако соратники Кашапова склонны связывать его нынешний арест не с поддержкой Украины, а с попыткой создать центр оперативного реагирования тюркских народов. Центр должен был реагировать как раз на подобные случаи, подключая организации из разных регионов и стран к защите прав задержанных активистов.

Еще больше ФСБ могли заинтересовать турецкие контакты Рафиса: он не скрывал, что общается с политэмигрантами, в том числе – и с чеченской диаспорой.

В России так или иначе позволяют существовать многим формам оппозиционной деятельности. Оппозиционные партии борются за существование, развиваются антикоррупционные команды, кое-как выживает загнанная в оппозицию правозащита и экология.

Но сколь-нибудь серьезные попытки создать национальные оппозиционные движения пресекаются на корню. Заграничные контакты, входящие в обязательный джентльменский набор московского оппозиционера, для татарского национал-демократа оборачиваются годами тюрьмы.

Независимые национальные движения в России и так находятся в бедственном положении, и на первый взгляд непонятно, почему силовики так тщательно ликвидируют любые ростки национал-демократии.

Чтобы понять ситуацию в Татарстане, представьте, что после создания Руха в Украине больше не появлялись новые сколь-нибудь влиятельные политические силы. Власть была узурпирована коррумпированными, но в целом симпатизирующими национальной идее функционерами.

Национал-демократы выпадают из парламента уже на втором созыве. В то же время спецслужбы постепенно разваливают старые организации, находят способы вывести из игры независимых политиков и общественных деятелей.

Несколько ярких лидеров, которые в свое время не смогли ни достичь нужного градуса конформизма с властью, ни смириться и отойти от дел, оказываются вырваны из контекста современной политики, оболганы, измучены преследованиями.

Наберите имена Кашапова и Байрамовой в Яндексе – и на первых местах обнаружите весь набор мифов русского шовинизма, вплоть до мотива невинно убиенного русскоязычного младенца. Рожденный в Киеве вместе с делом Бейлиса столетие назад, в Татарстане этот миф воплотился в приписанные националистам призывы «убивать детей от смешанных браков», а теперь вернулся назад в Украину в образе распятого гвардейцами мальчика.

Татарский Общественный Центр в Набережных Челнах, когда-то служивший главной площадкой общественной жизни второго по населению города Татарстана, сейчас насчитывает несколько активных членов. Бизнес братьев Нафиса и Рафиса Кашаповых, возглавлявших центр, был разгромлен, а им самим пришлось жить под пристальным и постоянным вниманием силовиков, с вереницей уголовных и административных дел за спиной.

Нафис Кашапов в 2005 году эмигрировал в Киев, но, так и не дождавшись статуса беженца, в прошлом году перебрался в Варшаву.

Времена изменились: в 90-х годах желанными гостями у первых лиц Ичкерии были и Рафис Кашапов, и молодой атаман Николай Козицын. Сейчас банда Козицына вместе с другими боевиками вторглась в Украину не без помощи российских спецслужб. Рафис Кашапов голодает в заключении, куда он попал по воле тех же служб за свои высказывания об агрессии России.

Давно прошли те времена, когда националисты собирали многотысячные митинги в Казани, а республиканские власти нехотя вели переговоры с федеральным центром после победы на референдуме о независимости республики в 1992 году.

Остались в прошлом и те времена, когда президенты республик были чем-то большим, чем назначенными из Москвы управленцами. В этом смысле Татарстан сейчас может гордиться разве что тем, что президента республики переименуют в «главу» на год позже, чем в других субъектах Федерации.

Но глобально поводов для гордости все же больше. Казань стала современным и динамичным городом, Татарстан занимает первые места в экономических рейтингах субъектов Федерации, татарский язык отвоевывает позиции в городе, хоть и теряет их в школе. В Татарстане есть даже несколько телеканалов и радиостанций, вещающих исключительно на татарском языке. Единицы на десятки русскоязычных – но все же есть. Большинство республик лишены и того.

И несмотря на то, что независимая политика давно была выдавлена из публичной плоскости, сам по себе татарский патриотизм позиций не потерял. Сейчас он идет рука об руку с верой во все пропагандистские мифы России, но когда-нибудь их пути могут и разойтись.

К независимым активистам татарский истеблишмент относится двояко. Их могут уважать за непреклонность в отстаивании прав татар, но в то же время и не любить за то, что они «мутят воду», – а именно так их деятельность выглядит с точки зрения путинского большинства.

Всемирный Конгресс Татар, время от времени выражающий обеспокоенность в связи с задержаниями крымских татар, смолчал по поводу суда над членом исполкома Конгресса Фаузией Байрамовой, молчит и сейчас о деле Кашапова.

Дела Байрамовой и Кашапова проходят незамеченными для татарстанского обывателя, в Москве о них слышали разве что правозащитники, а в Киеве, считай, никто о них и не знает.

Тем не менее, сейчас в одном из следственных изоляторов Казани уже две недели голодает человек, поводом для ареста которого стали его высказывания в поддержку Украины.

И, откровенно говоря, то, что ни украинские, ни крымскотатарские политики никак не попытались поспособствовать его освобождению, использовав имеющиеся у них международные рычаги, – это, как минимум, странно.

Сергей Баранец, российский блогер

Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции