Национализм в России – в основном государственный: к этому выводу все чаще приходят политологи, анализирующие процессы, разворачивающиеся в сегодняшней Российской Федерации. Как в России, так и на Западе наблюдателей тревожит тот факт, что национализм в российском обществе и на государственном уровне постепенно сливаются в единое целое. В причинах и возможных последствиях этого явления пытались разобраться участники прошедшей в Вашингтоне конференции.
Россияне больше доверяют властям, чем общественным организациям, вследствие чего националистические группировки страны малы, разобщены и не имеют потенциала для роста
Гостями встречи, в числе прочих, были российские аналитики Александр Верховский и Дмитрий Дубровский. По их мнению, специфика российского национализма заключается в том, что он насаждается сверху. Россияне больше доверяют властям, чем общественным организациям, вследствие чего националистические группировки страны малы, разобщены и не имеют потенциала для роста. Не поощряют их и власти России, стремясь сохранить государственный контроль над ними. «В политической жизни России, – отмечает американский политолог Пол Гобл, – мы видим смену картинки по принципу калейдоскопа. С годами общий рисунок меняется, но составляющие его компоненты остаются прежними».
В течение вот уже тысячи лет жители России не могут ответить на вопрос: что это значит – быть русским?Пол Гобл
По мнению Гобла, следствие этой парадигмы состоит в том, что в течение вот уже тысячи лет жители России не могут ответить на вопрос: что это значит – быть русским? Слишком уж много существует неясных определений и гипотез, из которых невозможно вывести стройную формулу. «Трагедия России и русского народа в том, что российское государство превратилось в империю до того, как русские стали считать себя нацией, – сказал Гобл в интервью Русской службе «Голоса Америки». – В результате Россия никогда не была национальным государством наподобие тех, что мы видим на Западе. Вместо этого Россия стала огосударствленной нацией. По такой схеме в ней строятся все отношения между властью и народом, и слишком часто это приводит к негативным последствиям».
Пол Гобл, на протяжении многих лет работавший консультантом Госдепартамента по народам СССР, находит этому феномену следующее объяснение: могущественные империи Евразии – Испанская, Австрийская, Османская – придя в упадок и потеряв колонии, не исчезли, а превратились в однородные этносы, занимающие относительно небольшие территории. Аналогичным образом должна была развалиться после Первой мировой войны и Российская империя. Но усилиями большевиков, осуществивших революцию, Россия не отказалась от своих земель в Сибири и на Кавказе. Ее сегодняшние лидеры продолжают культивировать имперские амбиции и территориальные претензии. Однако на российских землях проживает почти двести различных народов, многие из которых не ассимилировались. Сделать их русскими советской власти так и не удалось, но многие, в результате таких усилий, утратили самоидентификацию.
Сегодня в российском обществе все чаще слышны разговоры о «русской цивилизации». По мнению участников конференции, этот термин поощряется Кремлем намеренно: он позволяет идеологически сопоставлять Россию не с отдельными государствами, но с Европой или даже всей западной цивилизацией в целом. Границ страны, установившихся в 1991 году после распада Советского Союза, россияне так и не приняли. Теперь же, после аннексии Крыма, находятся и те, кто требует присоединить к Российской Федерации... Эфиопию и Гавайские острова. Это, отмечают эксперты, еще одно свидетельство того, что идеологическое брожение, начавшееся в обществе в годы перестройки, продолжается в России по сей день и, скорее всего, закончится только через несколько поколений.
