Москва – Независимые, непредвзятые эксперты, способные всесторонне и глубоко проанализировать состояние, в котором пребывает страна, и причины к этому приведшие, сознательно не востребованы нынешней российской властью, считает ведущий исследователь Института Брукинса Лилия Шевцова.
По ее убеждению, вместо них на коне оказались аналитики-международники, призванные обслуживать интересы Кремля и выполнять сугубо пропагандистские функции.
Как представляется Шевцовой, работать в российских средствах массовой информации сегодня могут лишь те, кто неукоснительно придерживается логики «осажденной крепости». Об этом, а также о сути сложившегося положения в сфере экспертизы и концепции «осажденной крепости» ведущий исследователь Института Брукинса рассказала в эксклюзивном интервью Русской службе «Голоса Америки».
Стране и миру предлагаются два пакета или два лозунга. Первый лозунг: Россия унижена
– Есть ли в сегодняшней России объективные эксперты, способные непредвзято проанализировать сложившуюся обстановку внутри страны, а главное – существуют ли точки приложения их сил?
– Думаю, что независимая экспертиза внутренней политики все еще сохраняется в определенных очагах. Но непредвзятые эксперты, в принципе, не интересны сейчас власти. По сути дела, сегодня правят бал эксперты международного поля. Почему? Потому что внешняя политика для Кремля стала инструментом решения внутренних задач с целью полностью подчинить себе логику внутриполитической реальности. И поэтому, естественно, основную нагрузку по объяснению политики Кремля несут эксперты-международники. К сожалению, их задачей, мейнстримом стала поддержка новой модели легитимации власти и пропаганда во вне. Они стали лицом новой путинской, более агрессивной России. И здесь возобладал следующий мейнстрим: работать в рамках внешнеполитической экспертизы и быть представленным в медиа, на телевидении и радио могут, прежде всего, те, кто не допускает какой-либо вариативности в оценках и сомнений в основной парадигме власти, парадигме ее внешней политики, не отступает от логики «осажденной крепости». Что остается остальным? Есть, понятно, независимые эксперты, которые дают непредвзятую оценку международной политике: Гарри Каспаров, Андрей Пионтковский, Андрей Ларионов, Георгий Кунадзе, Александр Гольц и другие. Но где их площадка – в основном на закрытых сайтах, на Радио Свобода, «Голосе Америки», в «Новой газете».
– К чему же сводится основная аргументация российского внешнеполитического мейнстрима и насколько она состоятельна?
– Стране и миру предлагаются два пакета или два лозунга. Первый лозунг: Россия унижена, Россия приобрела «веймарский синдром», по определению Сергея Караганова. И вот суть этого тезиса: Россию пытается окружить НАТО, Запад не учитывает интересы России, Россию не включили в евроатлантические структуры, не дают ей надлежащего место в мировой системе отношений, и вообще Запад не рассматривает Россию как равную. Но между тем, если взглянуть правде в глаза, оказывается, что эта аргументация не выдерживает никакой критики. Увы, к сожалению, тех, кто пропагандирует, легитимирует и оправдывает именно «веймарский синдром», очевидно, не беспокоит ни логика, ни убедительность этой аргументации. Нет никакой основы для «веймарского пакета». Во-первых, жалобный посыл номер «один»: Россию не включили в Евроатлантический структуру, прежде всего, в НАТО. Но ведь Российская Федерация была членом совета Россия-НАТО и могла использовать это для воплощения в жизнь своих амбиций. А как можно было включить в рамки Евроатлантического альянса страну, которая следует совершенно иным стандартам? Думаю, жалобщики прекрасно понимают невозможность вступления России в НАТО, но им нужен был повод для обиды.
Обида номер «два»: Россию со всех сторон окружает НАТО
– В чем заключаются другие поводы?
– Обида номер «два»: Россию со всех сторон окружает НАТО. Но ведь последняя волна экспансии альянса произошла в 2004 году, когда в организацию вступили балтийские государства. Так почему только десять лет спустя Кремль, а вместе с ним и пропагандисты-охранители вдруг начинают ощущать тревогу в связи с этим «окружением»? Неужели вступление в НАТО Хорватии и Албании каким-то образом угрожает интересам России? А в 2008 году Грузия и Украина получили от НАТО твердое «нет» по поводу перспектив включения в организацию. Поэтому и этот аргумент не выдерживает никакой критики. Третий момент. Почитайте обновленную доктрину внешнеполитической стратегии России. Там четко сказано: эпоха и эра господства Запада закончилась. Эта концепция зиждется на чисто умственном, шпенглеровском понимании заката Запада. Возникает естественный вопрос: как Запад, эпоха которого закончилась, может угрожать России? Как может угрожать ей Великобритания, Германия и другие страны, которые практически являются экономической составляющей жизни российского сырьевого класса? На этот класс работают бывший немецкий канцлер, бывший финский премьер-министр. Российская элита построила в Великобритании Лондон-град. Именно представители российского истеблишмента – Абрамович и Усманов – значатся в соответствии со списком журнала «Форбс» самыми богатыми людьми на берегах туманного Альбиона. Я не вижу в этом никаких признаков унижения России.
– А что скажете по поводу требований российской элиты равенства во взаимоотношениях?
– Это уже совсем из области фантасмагории. Равенство означает одинаковые права России и других государств. Какие права России нарушаются в Совете Безопасности либо ООН? Россия была даже принята в ряды большой «восьмерки», не имея на то никаких оснований. Возникает впечатление, что равенство российскими экспертами понимается как право иметь сферы влияния, сателлитов, то есть право на уникальность. Но уникальность и принцип равенства абсолютно несовместимы. Трудно избежать ощущения, что, педалируя по концепции Веймарского синдрома унижения России, наши эксперты вместе с российским истеблишментом пытаются убедить себя и окружающий мир в том, что Россия настолько уникальна, что она настолько особая цивилизация, что по-иному жить не может, кроме как, по сути дела, подавляя собственное общество и окружающий мир. Вот в чем и заключается российский подход.
