Доступность ссылки

Мустафа Джемилев о голодовке Савченко: Мы ее будем спасать другими методами


Надежда Савченко в суде, 21 августа 2015 года
Надежда Савченко в суде, 21 августа 2015 года

Голодовка украинской военнослужащей Надежды Савченко в российском СИЗО, которую она начала 17 декабря в знак протеста против действий российских судей, продолжается уже более трех недель. Первая голодовка Савченко год назад в московских СИЗО продолжалась 83 дня. Советские диссиденты, находясь в заключении, неоднократно объявляли голодовки, таким образом выряжая протест против ущемления своих прав. Самая известная голодовка – диссидента Анатолия Марченко – закончилась трагически.

4 августа 1986 года Анатолий Марченко объявил в Чистопольской тюрьме голодовку с требованием освободить всех политзаключенных в СССР. Голодовку Марченко держал 117 дней, а через 12 дней после выхода из нее почувствовал себя плохо. 8 декабря 1986 года Анатолий Марченко умер в Чистопольской больнице.

Смерть Марченко имела широкий резонанс в диссидентской среде СССР и на Западе. По одной из версий, именно это событие и реакция на него западных политиков побудили Михаила Горбачева начать процесс освобождения политзаключенных. Через неделю после смерти Марченко Михаил Горбачев позвонил в Горький Андрею Сахарову, сообщив, что академик может вернуться из ссылки в Москву.

Известный советский правозащитник и диссидент, бывший глава Меджлиса крымскотатарского народа Мустафа Джемилев считает, что голодовка Марченко сыграла роль и в его освобождении в апреле 1987 года:

​– Именно после смерти Марченко начались освобождения политзаключенных. Когда меня судили в Магадане закрытым судом в 1986 году, то совсем неожиданно дали 3 года условно с испытательным сроком. Ссылались на гуманность советского суда, что у меня есть несовершеннолетний ребенок. Это было странно, потому что где была эта гуманность на предыдущих моих шести процессах? Как будто тогда у меня не было детей. Единственной в зале суда из свободной публики была моя жена. И когда меня освободили из-под стражи, она бросилась мне на шею, и первый ее вопрос был такой: "Ты знаешь, какой ценой освобождаешься?" Я говорю: "Не понял. В чем дело?" – "Несколько дней тому назад скончался Толя Марченко. Он требовал освобождения всех политзаключенных". В моем освобождении тоже была его заслуга. Но прекрасного человека не стало. Все это достается нелегкой ценой.

Почти все советские диссиденты, имеющие опыт пребывания в лагерях, объявляли голодовки. Один из них, Иван Ковалев, считает, что прибегать к такому методу борьбы с беззаконием следует весьма осторожно:

Цена такого способа давления на администрацию сильно падает, если человек без конца объявляет, а потом снимает голодовку

– Это крайнее средство, к которому прибегают заключенные, когда уже ничего другого не остается. Но если это не символическая голодовка, ну, например, в День политзаключенного, на один день, а голодовка с каким-то требованием, тогда возникает вопрос: а что лучше – объявить голодовку и, в конце концов, ее снять или лучше все-таки не объявлять. Мне кажется, что прибегать к такой крайней мере следует очень осторожно и всеми способами лучшее ее избегать. Хотя бы из стратегических соображений. Потому что цена такого способа давления на администрацию сильно падает, если без конца человек объявляет, а потом снимает голодовку, не добившись результата.

Советские политзаключенные, как правило, снимали голодовку тогда, когда администрация колонии обещала выполнить их требования. Но в большинстве случаев эти обещания не выполняла. Иван Ковалев не раз объявлял голодовку, так же как и его жена, член Московской Хельсинкской группы Татьяна Осипова. Она боролась за то, чтобы ей разрешили видеться с мужем. По словам Ковалева, требования его супруги так и не были выполнены:

– Она голодала за наше право видеться, хотя мы оба были заключенными. Это разрешалось тогдашними законами, но никогда не выполнялось. И мы были не единственной семьей, которая находилась одновременно в заключении и имела, в принципе, право на свидание. Таня получила заверения, что требования эти будут выполнены, когда сняла голодовку. Другое дело, что они не были выполнены, но заверения она получила.

Cергей Ковалев
Cергей Ковалев

Отец Ивана Ковалева – диссидент и правозащитник Сергей Ковалев – выступал против голодовки Татьяны Осиповой, считая это не лучшим методом борьбы. Впрочем, в интервью Радио Свобода Сергей Ковалев признается, что, находясь в заключении, сам не раз объявлял голодовку, и вполне возможно, что сейчас, окажись он в неволе, снова стал бы протестовать таким образом. По словам Ковалева, нынешняя голодовка Надежды Савченко – это воззвание не к российским властям, а к обществу. Что касается возможного обмена украинской летчицы, то здесь, по мнению Ковалева, результат может быть не тем, на который рассчитывают сторонники Савченко:

– Она голодает против хамского судебного произвола. Это совершенно очевидно. Что будет результатом этой голодовки? Это вопрос не к ней. Это вопрос, если хотите, к нам. Эта голодовка может иметь результатом то, что она повышает себе цену в качестве предмета обмена. И это ухудшает ее положение. За нее могут потребовать больше. К тому же она – член ПАСЕ. Поэтому вопрос о том, что может быть результатом этого хамского суда и этих ее многочисленных голодовок, обращен к нам с вами. С моей точки зрения, сейчас ее голодовка имеет только один смысл – этим действием она взывает к совести людей. Если они откликнутся на голос совести, тогда имеет смысл. Я повторю – эта голодовка обращена не к Кремлю и не к российскому полицейскому судейству. Она обращена к нам с вами.

Мустафа Джемилев
Мустафа Джемилев

Мы будем спасать Надежду другими методами

Мустафа Джемилев, многие годы боровшийся за возвращение своего народа на родину, тоже имеет опыт голодовок в советских лагерях. Во время первой длительной голодовки Надежды Савченко Джемилев по-отечески обратился к ней с просьбой не рисковать своим здоровьем. Советский диссидент как никто знает цену этой форме протеста:

– Моя самая страшная голодовка была в 1974 году. Она продолжалась 303 дня с принудительным кормлением через зонд. Расчет был, конечно, не на жалость или милость советской власти. Такое исключалось. Просто хотелось обратить внимание мировой общественности на тот беспредел, на то беззаконие, которое творится в отношении правозащитников, в отношении крымско-татарского народа. И в этой части я, можно сказать, добился своей цели, хотя, конечно, очень тяжелой ценой. Что касается Надежды Савченко, то она тоже своей голодовкой добилась больших успехов. В отношении нее творится вопиющее беззаконие, ее выкрали, а теперь предъявляют вымышленное обвинение. Я просил ее прекратить голодовку, потому что она уже достигла цели. Российское государство – не то государство, где есть право и гуманность. Я хотел, чтобы она сохранила свое здоровье и жизнь, потому что она еще очень молода. Но она отказала. Она сказала мне: "Вы 303 дня голодали, а я всего 70 с чем-то". Я думаю, это не аргумент. Все-таки ей не следует подвергать свою жизнь опасности, потому что мы ее будем спасать другими методами.

Зоя Светова
Зоя Светова

Правозащитница Зоя Светова в качестве члена общественной наблюдательной комиссии посещала Надежду Савченко в московских СИЗО во время ее предыдущей голодовки. В нынешней ситуации Светова считает голодовку не самым лучшим способом борьбы за свои права:

Честно говоря, я считаю, что эта голодовка абсолютно бессмысленна

– Я ее посещала почти каждую неделю, когда она голодала в прошлом году, она тогда очень сильно похудела, потеряла 20 килограмм и была совершенно без сил. Было знаменитое письмо российской интеллигенции в ее защиту, обращенное к Владимиру Путину с просьбой ее освободить, опять же, из гуманитарных соображений. Но, как мы понимаем, Путин на такие письма не реагирует, и сейчас Надежда Савченко будет голодать непонятно зачем. Очевидно, что ей будет вынесен обвинительный приговор и ее голодовка в этой истории ничего не изменит. Поэтому, честно говоря, я считаю, что эта голодовка абсолютно бессмысленна. Тогда голодовка придала ее истории какой-то героический флер, и Надежда Савченко стала известна на весь мир – действительно, мужественная женщина, которая не могла смириться с тем, что она, невиновная, содержится в российской тюрьме. Но сейчас уже идет процесс и нужно, чтобы он как можно быстрее завершился каким-то приговором. А дальше ее судьба будет уже решаться не в судебных кабинетах, а, конечно, на политическом уровне.

Адвокат Илья Новиков
Адвокат Илья Новиков
Каждый раз, думая о том – заявлять ли очередное ходатайство, мы вынуждены будем постоянно оглядываться на состояние здоровья Надежды

Один из адвокатов Надежды Савченко Илья Новиков, так же как и его коллеги, с пониманием относится к решению своей подзащитной объявить голодовку, но признает, что это обстоятельство осложняет работу защиты в этом процессе.

– Все слова, ласковые и не очень, относительно того, что будет обмен, мы пока воспринимаем лишь как слова. У нас нет причин воспринимать это как-то иначе в контексте истории другого украинца, Юрия Солошенко, который был в аналогичной ситуации и которому тоже пообещали, что его обменяют. В итоге его обманули. Поэтому мы исходим из того, что нам нужно дорабатывать до конца. Мы, к сожалению, стеснены во времени решением Надежды объявить голодовку. Сейчас каждый раз, думая о том, заявлять ли очередное ходатайство, приводить ли очередного свидетеля, мы вынуждены будем постоянно оглядываться на состояние здоровья Надежды и сопоставлять это с тем, сколько она еще выдержит. Потому что у нас даже нет уверенности в том, что на четвертой неделе голодовки она сможет посещать суд, что это ей позволят тюремные врачи, что вообще заседания будут проходить в ее присутствии.

По словам Ильи Новикова, приговор Надежде Савченко может быть вынесен уже в феврале.​

Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода

В ДРУГИХ СМИ




Recommended

XS
SM
MD
LG