Специально для Крым.Релии, рубрика «Мнение»
15 января 2016 года в здании бывшего Верховного суда Крыма, а позже возле него, сотрудники оккупационных правоохранительных органов с подачи «капитана полиции» Руслана Шамбазова пытались задержать известного крымского журналиста и блогера Заира Акадырова, при этом оказывали на него моральное давление, сажали в автомобиль, угрожали отвезти «в подвал», неправомерно задержали и допрашивали, фактически обыскивали, пытались запугать. Какой смысл и какая цель этой так называемой «работы» правоохранительных органов.
Есть большая группа правоведов и журналистов, которые придерживаются мнения, что в 99% случаев так называемые «дела журналистов» – это признак вопиющего непрофессионализма как отдельных работников правоохранительных органов, так и всей их системы в целом, что дискредитирует государство, в котором такое происходит.
Имитация работы
Судите сами. Зачем спецслужбы и правоохранительные органы тратят огромные средства из бюджета на прослушку, слежку, наблюдение за журналистами, если все, что журналист снимет, напишет, вскоре будет опубликовано? Бери и анализируй, если это кому-то надо. В силу этого положения уже получается, что всякая слежка, прослушка и «работа» спецслужб с журналистами – это не работа, а только имитация таковой, поскольку она полностью безрезультатна, и к тому же тот мизерный «результат», которого они достигают, может быть добыт ими за в сотни раз меньшие деньги, или почти бесплатно.
В деятельности журналистов, то есть в процессе сбора ими информации, обычно нет никакого терроризма или экстремизма. Тем более, если речь идет об известных журналистах, профиль деятельности и стиль работы которых давно известны. Например, ФСБ и крымская «полиция» давно знают, кто такой Заир Акадыров, и можно быть на 200% уверенными, что они знают, что он не террорист, что он не экстремист, и предъявление ему претензий в этом плане не могло принести никакого реального результата.
Всему миру ясно, что Сенцов, как и Акадыров, никакой не террорист, но спецслужбы гордятся этим делом
В этот день имел шансы повториться случай как с кинорежиссером Олегом Сенцовым и его коллегами по делу. Всему миру ясно, что Сенцов, как и Акадыров, никакой не террорист, но спецслужбы гордятся этим делом, хотя достойны понести наказание. Глядя на работу «коллег», профессионалы Мюллер и Штирлиц гомерическими смеются и обсуждают, до чего же докатилась контора!
Например, какой такой экстремизм можно было заподозрить полицейскому в мирно сидящем в фойе Заире Акадырове? Что, он держал в руках оружие, кому-то угрожал, кричал, нарушал порядок? К тому же, он уже прошел проверку, фактически обыск, на входе в здание, и ни запрещенных предметов, ни незаконных намерений никак не обнаруживал. То есть ни для «центра «Э», ни для спецслужб, ни для «полицейских», если подходить к делу серьезно, в то время в суде вообще не было ничего, что бы попадало под их компетенцию. И надо же было «изобразить» работу…
Беда в том, что спецслужбы тратят силы и средства на выявление «экстремизма» и «терроризма» среди журналистов, в то время как настоящие экстремисты и террористы плетут свои заговоры и планируют террористические акты далеко от средств массовой информации и журналистов, а спецслужбы просто не там их ищут.
Журналисты – благоприятный контингент для агентов спецслужб
Это понятно, журналисты – благоприятный контингент для агентов спецслужб. Журналисты не подготовлены к оперативной работе, они, как правило, не знают способов противодействия слежке, прослушке, их легко обмануть, они не носят оружия, как настоящие экстремисты и террористы, их ум вообще во время работы занят совсем другими проблемами. Поэтому вместо того, чтобы выслеживать настоящих вооруженных агентов террористических организаций, которые владеют и приемами борьбы, и методами противодействия слежке, а там еще чего доброго наткнуться на вооруженное сопротивление, может быть, и погибнуть за Родину, спецслужбы идут легким путем. Выследил журналиста, посидел за соседним столиком в кафе, поел или выпил кофе за счет службы, записал его разговор во время интервью с кем-то – и ты уже герой, поработал с «противником», достал информацию, да еще чего-нибудь приврал в «оперативном донесении» – и сверли дырку для очередной звездочки на погон.
Поэтому работа спецслужб с журналистами и против журналистов – это с их стороны, как правило, прямой обман государства, народа и тех органов власти, которым они подчиняются. Например, Герман Греф недавно вспоминал типичный для работы спецслужб случай. Так, в его бытность вице-премьером России, он попросил свою пресс-службу делать для него обзоры немецкой печати, в которых он искал новые социальные и экономические идеи. В целом интерес Грефа к Германии понятен. В то же время, по установленному в правительстве порядку, ему как заместителю премьера еженедельно под личную роспись фельдъегерем доставлялась сводка разведданных, добытых агентами КГБ. Он обратил внимание на то, что в отдельных случаях содержание этих сводок совпадало. Его пресс-служба, например, писала: немецкая газета (название) поместила статью известного ученого (фамилия), который выдвинул следующие интересные идеи (перечень). То же самое, но через неделю, содержала и сводка спецслужбы, но под другим соусом: нашей резидентуре удалось завербовать агента Х, который сообщил, что ученые ФРГ выдвигают следующий идеи (тот же перечень). Сводка спесцслужбы повторяла все содержание статьи в той газете, которую цитировала его пресс-служба, но, во-первых, на неделю позже, во-вторых, заслугу получения этой информации она приписывала себе, хотя это данные открытой печати. Герман Греф утверждает, что главой резидентуры КГБ на то время был Владимир Путин.
Нарушение законов
Дело в том, что большинство законодательных систем мира, в том числе Украины и Российской Федерации содержат нормы, которые гарантируют гражданам свободный сбор, хранение, использование, распространение информации с определенными ограничениями, связанными с государственной тайной. При этом они устанавливают, что ответственность за сохранение гостайны, лежит на самом ее обладателе, говоря другими словами, гостайна не должна валяться на улице и не должна быть доступна первому встречному. В открытом судебном процессе, который шел тогда в суде, априори никакой гостайны быть не могло. Поэтому «работа» Руслана Шамбазова и десятка других полицейских с Заиром Акадыровым – это прямое нарушение российского законодательства. Акадыров, находясь в фойе, ничего не нарушал, и у полицейских не было законного повода заниматься им.
В автомашине Шамбазов незаконно пытался завладеть телефоном Акадырова, пытался запугивать его, угрожая «отвезти в подвал», «надеть наручники», «посадить ОМОНовца», и так далее. На фоне того, что в Крыму постоянно пропадают люди, преимущественно крымские татары, у Акадырова обоснованно могли возникнуть опасения за свою жизнь, что давало ему право защищаться всеми доступными средствами. Поэтому он совершенно правомерно вырвался и вышел из машины.
Есть в Крыму некий «подвал», куда могут без суда и следствия, по одной прихоти плохо владеющего собой «капитана» посадить любого законопослушного и ничего не нарушившего гражданина
Еще одно обстоятельство. Акадыров находился в суде не ради личного интереса. Как блогер и независимый журналист он имел возможность сообщать народу то, что происходит в суде. И хотя формально Акадыров не представлял какое-либо конкретное СМИ, однако как профессионал-блогер он находился при исполнении профессиональных обязанностей. Нападение на него Шамбазова прервало его работу, то есть действия «капитана» подпадают под статью об ответственности за препятствование журналистам в выполнении их профессиональных обязанностей, которая есть в российском и украинском законодательстве о СМИ. Стоит ли говорить, что после предъявления документа, выяснения личности Акадырова, все эти вопросы к человеку, ничего не нарушившему, есть нарушение закона.
Акадыров пишет, что Шамбазов сказал: «Работа у нас такая!» А теперь подумаем: правильно ли вообще понимает свою работу Шамбазов? Кто ему сказал, что его работа – нарушая закон, задерживать законопослушных граждан, обманывать своих же сослуживцев, срывать работу журналистов, угрожать человеку, пытаться отвезти его «в подвал», «надеть наручники», составлять никому не нужный протокол допроса. Зачем все это? В конце концов, что полезного для государства, для Крыма, для общества, для правоохранительных органов сделал этими действиями «капитан» Шамбазов, а вместе с ним вся правоохранительная система Крыма? И за «такую работу», заслуживающую полной дисквалификации и немедленного увольнения, он еще получает зарплату из карманов налогоплательщиков, то есть, в том числе и с налогов того же Заира Акадырова?
Есть и другие выводы из этого события. Первый: из действия «капитана» Шамбазова, – не рядовой же полицейский! – следует, что есть в Крыму некий «подвал», куда могут без суда и следствия, по одной прихоти плохо владеющего собой «капитана» посадить любого законопослушного и ничего не нарушившего гражданина. И там у Шамбазова уже вообще будут развязаны руки для чего хочешь! А раз он есть, значит он используется, значит вполне возможно, что он звено цепи, в которой пропадают крымчане, будь то взрослые крымские татары или мусульманка 16 лет.
Эта система вместо работы занимается профанацией, обманывает и общество, и власть
Второй вывод: наверняка «капитан» Шамбазов действовал не по своей инициативе, а предварительно доложил наверх, офицеру с большими звездами, что тут вот в фойе суда сидит какой-то подозрительный тип в очках, который все время что-то пишет на телефон. И после этого получил санкции на выяснение личности, доставку в «центр «Э», проведение допроса, фактически обыск. Следовательно, уровень компетентности этого руководителя также не соответствует ситуации, он дал добро на явное нарушение закона своим подчиненным. Таким образом, эта система вместо работы занимается профанацией, обманывает и общество, и власть. Прискорбно, но факт.
Константин Веприцкий, крымский политический обозреватель
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
