Специально для Крым.Реалии, рубрика «Мнение»
Следующие выборы президента США состоятся в ноябре текущего года, но уже сейчас можно определить контуры американской внешней политики в отношении Кремля в условиях «посткрымских» геополитических реалий. При этом не имеет существенного значения, кто именно займет Овальный кабинет: демократ или республиканец. Мы наблюдаем начало нового цикла в американской внешней политике, когда Вашингтон активнее вовлекается в мировые дела. Москва, напротив, совершает все больше ошибок, тщетно пытаясь выторговать себе даже неформальное признание российского статуса над Крымом.
У правящей Демократической партии осталось два претендента на президентское кресло – сенатор от штата Вермонт Берни Сандерс и бывший Госсекретарь Хиллари Клинтон. Российские СМИ откровенно поддерживают первого, смакуя новости о том, как Сандерс в преддверии праймериз в штате Нью-Гэмпшир опережает соперницу на 10%. Причина простая. Сенатор от Вермонта публично заявил, что не согласен с политикой изоляции России. Главной угрозой США он считает КНДР, хотя американские аналитики обратили внимание, что Сандерс редко говорит о внешней политике, концентрируясь на внутренних проблемах. Общественность не знает, кто именно консультирует его в таких вопросах. Клинтон, напротив, рассматривает агрессивные выходки Кремля как угрозу мировой стабильности.
«Россия пытается изменить границы послевоенной Европы, пытается настроить европейские страны против друг друга. Она захватывает и удерживает территории, например, Крым. Они (Кремль – авт.) прощупывают почву для вторжения в Балтийские страны. Мы знаем, что они глубоко вовлечены в поддержку Асада, потому что хотят иметь место на Ближнем Востоке, где у них есть военно-морская и воздушная база», – заявила Клинтон.
Отчасти сам российские президент Владимир Путин, как бы парадоксально ни звучало, дает Вашингтону новые рычаги влияния на Россию
Пока нельзя с точностью прогнозировать, кто именно будет баллотироваться от демократов, но Клинтон имеет хорошие шансы. Фактически администрация президента Барака Обамы (в плане внешнеполитический активности) работает на ее победу. Начиная с осени прошлого года, они заложили хороший фундамент для дальнейшего давления на Кремль по поводу Крыма, Донбасса и Сирии. Отчасти сам российские президент Владимир Путин, как бы парадоксально ни звучало, дает Вашингтону новые рычаги влияния на Россию. В Кремле некоторые это понимают. Весьма показательно недавнее высказывание главы российского МИД Сергея Лаврова о том, что «слишком частые выборы» в США якобы мешают сторонам «решать важные проблемы». Оговорка по Фрейду и признание российской стороной того факта, что любая электоральная кампания в Америке – неблагоприятный период для Кремля. Кандидаты не упустят возможности указать России на ее место. Ни о каких кулуарных договоренностях за счет Украины и речи быть не может.
В отличие от постсоветских стран, внешнюю политику США нельзя считать персонифицированной. Она не зависит от прихотей или ошибок одного человека или небольшой группы лиц. Речь идет о сложном политическом институте, сформировавшемся еще в период Первой мировой войны. На протяжении прошлого столетия американская политика в отношении Евразии развивалась циклами: условный изоляционизм сменялся более активным вмешательством в мировые процессы.
Победа Вашингтона в «холодной войне» внесла свои корректировки, но не изменила генеральной линии. В 2009 году Обама шел на пост президента, стремясь минимизировать отвлеченность Белого дома в конфликты за пределами США. Тогда администрация демократов предпочла заняться внутренними проблемами: медицина, образование, поиск выхода из мировой финансовой рецессии.
Вашингтон на время закрыл глаза на российскую агрессию против Грузии в 2008 году, предложив Кремлю «перезагрузку» отношений
Вашингтон на время закрыл глаза на российскую агрессию против Грузии в 2008 году, предложив Кремлю «перезагрузку» отношений. Хиллари Клинтон, занимая пост главы Госдепартамента, была проводником указанной политики. Путин расценил действия американской стороны как слабость и своего рода признание за Москвой «сфер влияния» на постсоветском пространстве. Это была его первая и самая главная ошибка в вопросах геополитики. Клинтон, если станет президентом, еще не раз припомнит россиянам об этом.
Аннексировав Крым, Путин разрушил прежний баланс сил в регионе, пытаясь посеять хаос и смуту в Украине, которая де-факто выступает первой линией обороны от нового российского «варварства». Он вынудил Вашингтон раньше срока перейти к новому внешнеполитическому циклу. Захват украинского полуострова был, с одной стороны, истеричной реакцией Кремля на украинскую Революцию достоинства; Путин, помня «болотные протесты», решил отомстить украинцам. С другой стороны, он поднимал свой рейтинг внутри страны, который с 2008 по 2013 год заметно потрепался из-за экономических неурядиц.
«Крымнаш» стал лишь тактическим успехом, но предопределил стратегическое поражение Москвы. Далее Кремль, дабы начать торг по Крыму, устроил войну на Донбассе, наводнив восток Украины «отпускниками», бандитами и террористами. Выбить признание Крыма не получилось. Чтобы выторговать себе право вмешиваться в украинские дела, Путин полез в Сирию, хотя, с военной точки зрения, там давно все потеряно. Де-факто страны не существует. «Легитимный» президент Башар Асад контролирует только часть территории. В сказки о «совместной борьбе» с ИГИЛ никто не поверил. Американцы и европейцы отказываются давить на Киев по вопросам Крыма и Донбасса. Вдобавок, сирийская оппозиция настаивает на прекращении российских бомбежек. И Москва в архитруднейшем положении. С одной стороны, они отправились убивать в Сирию, чтобы выдернуть противников на переговоры, а с другой – никакого диалога нет, потому что российские как бы «военно-космические» силы бомбят кого угодно, но только не ИГИЛ. Москва изрядно подпортила отношения с Анкарой. Стороны в шаге от военного противостояния.
Москва ведет себя как нерадивый должник, который вынужден постоянно занимать деньги, дабы вернуть прежние долги
В этом нет ничего удивительного. Москва ведет себя как нерадивый должник, который вынужден постоянно занимать деньги, дабы вернуть прежние долги. Рано или поздно кредитный пузырь лопнет. Кремль с «Крымнашем» в руках – эдакий «геополитический голодранец». Есть амбиции, но нет амуниции. Какой смысл Вашингтону считаться с «российскими интересами», если у Путина вообще нет никакого плана и стратегии? Есть только рефлекторам реакция на внешние раздражители. Причем, реакция весьма глупая и инфантильная.
Обама на саммите G-20 осенью прошлого года согласился на разговор с Путиным. Двадцатиминутная беседа проходила в коридоре, что уже показательно само по себе. По одной из версий, американский президент настойчиво потребовал от Путина убраться с Донбасса и из Крыма. Судя по потому как Запад в последнее время начал «мочить» кремлевского хозяина, некий ультиматум со стороны Обамы имел место. Путин по старой привычке полагал, что «пережмет» оппонентов, но на этот раз он крупно просчитался.
Политические тенденции таковы, что следующая администрация в США поставит российскую элиту в такие условия, при которых речь будет идти не о дележе сфер влияния, а о «почетной капитуляции» по всем фронтам: Крым, Донбасс, Ближний Восток. Если, конечно, в российской верхушке еще остались люди, не утратившие связи с реальностью. Упорство в грехе лишь ухудшит кремлевские позиции. В таком случае цена выхода из украинского кризиса для Москвы возрастет в разы. У Вашингтона достаточно рычагов, чтобы далее требовать и демократизации внутриполитической жизни в России, защиты прав человека. Кстати, американцы недавно помахали перед россиянами Актом Магнитского. Если в окружении Путина не уловили сигнал, то им же хуже.
Сергей Стельмах, политический обозреватель
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
