Севастополь: ритуальные танцы с «отставкой» в «законодательной песочнице»

Специально для Крым.Реалии

Отставка Алексея Чалого, второй раз уже, кстати, инициированная им самим, дает богатую пищу для анализов и размышлений. Во-первых, о самом Чалом. Второй раз уже он порывается уходить. Первый раз ему «отлуп», то есть вразумление, давал Константин Затулин, но не помогло. И, наконец, вроде бы ушел, но говорит, что готов вернуться, и даже место забронировал пока двумя вице-спикерами с приставкой и.о. Зачем вернуться, если два раза уже не смог справиться? Чтобы уйти третий раз? Чего ждет? Что Путин приедет и лично попросит его вернуться? Думаю, Путин легче найдет еще три-четыре меняйла и поставит их спикерами, чем приедет кланяться перед «великим», то и дело уходящим Чалым. Ни серьезные политики, ни серьезные бизнесмены, ни просто солидные люди так не делают. «Уходя – уходи!» – не зря сказано. Но смысл этого «ухода» глубже и серьезнее. И тут есть над чем поразмыслить.

Во-вторых, о самом Севастополе. Всю Советскую историю этот город отставал в развитии от того, что был военной базой. Его деловой, курортный, научный, исторический потенциалы были просто угроблены. Только-только в Украине у него открылся горизонт для развития, как его опять с помпой превратили в военную базу еще круче той, что была в СССР. И Чалый теперь плачет и «уходит» от того, что «не видит выхода из кризиса». А раньше куда смотрел?

В-третьих, подумать вообще о роли муниципалитетов. Например, солидно ли в ХХІ веке городу всего в 350 тысяч (военных не берем во внимание) населения иметь целый «парламент», принимающий «законы»? Севастополь – это ж не Херсонес и не Боспор, не государство-полис, как у греков. Стыдно: вместо того, чтобы взяться и подмести город, убрать мусор, депутаты так называемого «заксобрания» полдня заседают и в итоге НЕ принимают «закон» «об отходах производства и потребления в городе Севастополе», который призван, как они помпезно объясняют, «сформировать правовые основы обращения с отходами производства и потребления». При такой постановке вопроса можно гарантировать: «закон» может и будет, но чистоты не будет точно. Городу нужны не абстрактные «законы», а конкретные «решения» по важнейшим вопросам жизни домов, улиц, микрорайонов, всей инфраструктуры, быта и экономики. Говоря фигурально – законы для города напишут в столице, а здесь кому-то нужно заботиться о том, чтобы работала канализация, потому что ремонтировать ее из столицы точно не приедут.

В итоге «сессия», которая на днях состоялась, кричала, спорила, ругалась, угрожала, унижала, но в результате оказалось, что единственным принятым решением оказалась отставка Чалого. Не слишком ли «круто» для депутатов, которые получают зарплату из карманов горожан до 300 тысяч рублей ежемесячно? Этого хотели севастопольцы на подставных митингах, когда избирали Чалого «народным мэром» и на фальсифицированном «референдуме»? Получите и распишитесь.

Кроме того, «заксобрание» и целое «правительство» вместо простого исполкома, слишком обременительны для казны города. Кроме высоченных зарплат, в десятки раз больше зарплат рабочих, севастопольские начальники только в одну Москву налетали на 12 миллионов, на один вояж в Сочи на выставку, от которой пользы городу вообще не было, потрачено 711 минимальных зарплат. Извоз городских чиновников по Москве на 2016 год заказан на сумму около 10 миллионов рублей. Таких трат из карманов горожан при Украине не было.

Чалый – это «патриотический миф»

Чалый, говорят, «патриот России». Извините, но в XXI веке бы уже надо определиться с патриотизмом. Сахаров разве не был патриотом? Григоренко разве не был патриотом? Сотни тысяч эмигрантов, которые с болью покидали Россию во все века, – разве они не были патриотами? Миллионы россиян к этому времени уже убедились, что любить Россию – это для здравомыслящего человека слишком непосильная задача. Многие предпочли любить ее издалека. Точно так же и здесь: хорошо и удобно было любить Россию издалека в украинском Севастополе, тем более, что любить ее никто не мешал, но теперь и трудно, и глупо любить такую Россию вблизи.

Для того, чтобы любить Россию, а тем боле современную, в которой сформировалось военно-административная диктатура, нужно ее сначала переделать так, чтобы в ней уважались не возможность отхватить кусок чужой земли, а права человека и гражданина на достойную жизнь. Такой Россию можно было бы любить и гордиться ею. Но кто способен ее сделать такой? Только тот, кто придет к власти честно, кто будет владеть не наукой воевать и «смелостью» бомбить города, а наукой управлять гражданским обществом. Генералов, полковников и подполковников этому не учат. Прискорбно, но сегодня в России нет силы, способной сделать из нее цивилизованное государство, путинский режим вытравил в городах и весях всякий здравый смысл.

Так Чалому для того, чтобы понять, что Россия, как объект патриотизма, никуда не годится, нужно было притянуть такую Россию в свободный и уже демилитаризованный город Севастополь и убедиться, что быть патриотом России – это значит на практике не иметь возможности ничего сделать, быть связанным по рукам и ногам, «не видеть выхода из кризиса», и каждый день спорить и тягаться с каким-то Меняйло, у которого не голова, а адмиральская звезда? Этого патриот Чалый хотел?

Говорить сегодня о патриотизме Чалого просто неуместно. Ведь сегодня, спустя два года, особенно отчетливо видно, что согласиться быть выдвинутым на подставном митинге мог только человек, который:

1) не имел ни малейшего представления о правовом сознании и правовой ситуации, ибо мог бы догадаться, что незаконные решения не могут привести к положительным результатам. Как он собирался руководить городом в правовом пространстве?

2) не имел представления о чести, поскольку идти на поводу у людей, намеренно обманывающих город, мог только бесчестный человек. Как он собирался управлять горожанами, большинство из которых, безусловно, не лишены чести и достоинства?

3) не имевший представления, что завтра, после митинга ему придется смотреть горожанам в глаза, и совестливый человек не согласился бы стать на сторону обманщиков. Он не понимал, что согласившись, он навсегда утрачивает звание честного человека.

4) Чалый – это человек, не имеющий ни малейшего представления о науке управления, ибо тогда он понимал бы, что управлять городом так, как он бы хотел, ему не дадут, а иначе он не умеет.

Несомненно, у Чалого нет и не было дара предвидения, ему не дано было предположить, во что выльется его «народное избрание» и чем это закончится. Так люди без предвидения вообще-то и в «народные мэры» не годятся, куда и зачем он сунулся?

Чалый как будто бы уверен, что в городских проблемах он разбирается лучше, чем Меняйло. Возможно. Но если бы у Чалого был действительно управленческий талант, то он бы и из нынешнего кризиса нашел бы выход без отставки. А так резюме однозначное – Чалый не справился с ситуацией, которую сам и создал! И в результате – город выбросил его – как бы «лучшего», и из двух заведомо слабых управленцев.

Муниципальное «законодательство» – «биться лбом об стенку»

С точки зрения науки управления объяснить наличие в России сотен законодательных собраний невозможно, поскольку законодательная власть должна быть одна. Еще Ленин предостерегал против того, чтобы была «законность тамбовская и законность рязанская». Объяснить это с точки зрения здравого смысла тоже сложно, поскольку в небольшом городе депутаты должны не местечковые «законы» писать, а содержать город в образцовом порядке, а для этого нужна метла, а не «закон». Поэтому «законодательные собрания» в областях и городах представляют собой «дворовые песочницы», в которых амбициозные взрослые «дети» играют в бесполезную игру, называемую «законодательство».

Как ни странно Алексей Чалый это признает: «В той конфигурации власти, которая у нас сегодня сложилась в городе, с моей точки зрения, реализация позитивной повестки развития невозможна. Потому, что основные рычаги находятся в руках правительства, которое не способно выполнять эту реализацию, прежде всего из-за некомпетентности главного лица исполнительного органа региона. Закс (так он называет законодательное собрание – авт.) не может потянуть эту повестку из-за отсутствия необходимых ресурсов. Это значит биться лбом о стенку, чем мы благополучно занимались полтора года».

Чалый не прав. «Такая конфигурация власти» не сложилась, она такая же во всех областях и больших городах России, она построена по конституции страны. Везде ресурсы в руках «правительств», а «заксобрание» их хотело бы иметь, но не имеет. Вся Россия тормозит одинаково. И странное дело – никто не подает в отставку. Смирились. Боятся вякнуть.

Не высокого Алексей Чалый мнения и о своей бывшей (а может и будущей – авт.) должности. Журналисты восприняли как парадокс его заявление о том, что теперь он как простой депутат сможет сделать больше (!?), чем если бы продолжал быть «спикером». Странно: «спикеру» «губернатор» мешает, а депутату не сможет помешать? Чалый говорит: «Честно говоря, позиция спикера занимает столько времени, причем, формального, – какие-то там ритуальные танцы в огромном количестве, которые мне лично даются очень тяжело с моральной точки зрения, ну и забирают громадное количество времени. Просто подумать и подготовить что-то серьезное времени нет». Зачем тогда весь огород городил, может в Севастополе где-то прозябает талантливейший спикер, пока Чалый занимал не свое место? Тем более, что он не успел еще уйти, а уже говорит: «Хотя... я готов занять пост спикера в случае замены губернатора. Если повестка развития города будет реинкарнирована».

Российская машина власти, однако, так устроена, что и прозябание Чалого на должности спикера, и уход его с этой должности ничего принципиально не меняют. На вопрос журналистов «с вашим уходом с поста спикера противостояние между законодательной и исполнительной властью уйдет в прошлое или обстановка останется напряженной?» он сказал: «Я думаю, что не уйдет в прошлое, если исполнительная власть продолжит подбрасывать нам сюрпризы, особенно в той области, о которой я говорил. Конфликт – он же не существует сам по себе, он существует как ответная реакция на действия, которые, с моей точки зрения, являются неприемлемыми…».

Сложная штука диалектика, потому, что со своей стороны, «губернатор» Меняйло, и вся исполнительная власть считает, что сюрпризы подбрасывает «заксобрание» и его спикер. Чалый говорит: «Что касается губернатора – то для меня этот вопрос закрыт, я его кроме того, что непрофессиональным, считаю человеком непорядочным, и иметь с ним дела не собираюсь». Меняйло отвечает ему тем же.

Севастополь попал в заколдованный круг, никто не видит выхода из кризиса. И нужно правду сказать, что появился этот заколдованный круг в тот момент, когда Чалого избрали «народным мэром». И когда он на это согласился – он тем самым сам толкнул город в эту пропасть. Так что первая и главная ответственность за это преступление лежит именно на «герое крымской весны» Алексее Чалом.

Суть этой пропасти в интервью севастопольским СМИ выразил «глава» севастопольской «Деловой России», «претендент на мандат депутата Госдумы» Олег Николаев: «Решение Чалого продиктовано его математическим складом ума. На мой взгляд, оно звучит так: «Задача не имеет решения с такими исходными данными». Если данные не меняются, бессмысленно ее решать».

А исходные данные этой отнюдь не математической задачи такие: в Севастополь пришла Россия во всей своей красе. И задача перестала иметь решение. И кто ее туда привел? Весь Севастополь скажет, что сделал это Алексей Чалый. Вот это и было началом того кризиса, с которым тот же самый Чалый уже в течении двух лет не может справиться. Это было бы смешно, если бы не было так больно. Кто же ответит за это? И главное – что сделать, чтобы, как говорят юристы, «вернуть стороны в первоначальное положение»? Это неизбежно. Однако, как скоро это случится? Ответить на эти вопросы может только само будущее.

Алексей Голобородько, политический обозреватель.

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции