Мария Ежова
В начале сентября восток и север Приморья накрыл тайфун «Лайонрок». Он начался 31 августа и продлился до 3 сентября, но перед ним шли долгие дожди, из-за которых разлились реки. Больше всего пострадали Кавалеровский, Ольгинский, Дальнегорский и Чугуевский районы. Паводки подтопили несколько тысяч домов, вода смыла урожаи, заборы, деревянные постройки. Сейчас жители затопленных сел ждут положенных им компенсаций и пытаются как-то отремонтировать свои дома, чтобы встретить наступающую зиму.
К селу Высокогорск Кавалеровского района от Владивостока ведут 500 километров неплохой асфальтированной дороги. Но чем ближе к северу, тем больше на пути встречается аварийных мостов с табличками «Объезд» и коротких размытых участков – здесь из берегов выходили мелкие речки. В самом поселке асфальта больше нет. Его смыла разлившаяся река. Новое ее русло в советские времена проложили во время строительства рудника и обогатительной фабрики, которые уже давно закрыты. Но река, разлившись, пошла по старому руслу прямо через село. Теперь в воде на месте дороги играют дети.
В 1989 году, вспоминает старожил этих мест баба Неля, Высокогорску также угрожало наводнение: Приморье тогда накрыл тайфун «Джуди». И он был сильнее, чем «Лайонрок» в 2016-м, но таких разрушений не принес: смыл всего лишь домов пять.
– Такого аврала не было. Быстренько, как случилась эта беда, бульдозер пригнали, валуны привезли, заткнули дырку, речку куда следует направили, – говорит Нелли Жабская, бывший мастер обогатительной фабрики, ветеран труда, а ныне пенсионерка. Тайфун она и еще 10 человек пережидали в здании, где был тогда поселковый совет.
– Здесь было море воды, мы стояли наверху и смотрели. Чайки летали, – с некоторой даже ностальгией вспоминает баба Неля.
Спасатели в наводнение и сразу после него тогда здорово помогали, вспоминают местные жители. Вывозили всех на лодках, на машинах до пунктов временного размещения. А когда ушла вода, убирали мусор, ставили на место сараи и бани, которые сохранились. Выкачивали воду из подвалов. Помогали возвращать из воды потерянные вещи. Обеспечивали людей едой и водой, одеялами. Технику пригнали, чтобы разгрести завалы. Даже перезахоронениями занимались: в тот тайфун в Высокогорске смыло кладбище, гробы плыли по селу. Сейчас две могилы на погосте так и стоят с надписями: «Неопознанные жертвы наводнения».
В этот раз последствия чрезвычайной ситуации местные жители ликвидируют сами. Краевые власти призывают всех приморцев принять участие в работе ремонтных бригад, помогать социально незащищенным гражданам ремонтировать дома (заявку можно оставить по телефону горячей линии). Накануне зимы люди торопятся как можно скорее вымыть, подлатать и высушить свои дома. По ночам в Приморье уже вовсю чувствуются заморозки.
Недавно в Высокогорске была оценочная комиссия: двое мужчин из управления архитектуры края и женщина из районной администрации. Дом Нелли Жабской признан пригодным для проживания. Но зимовать в нем Нелли Семеновна не сможет. Грибка и холода, говорит она, зимой не избежать: сырые стены промерзнут, вода по фундаменту пошла, в подполе грязь и глина. Поэтому Нелли Семеновна уже решила уехать на зиму к дочке. Но многим уезжать некуда.
Как сообщает администрация Приморья, «по предварительным итогам работы оценочных специальных комиссий, в Приморье непригодным для проживания признано 407 домов, еще около тысячи нуждаются в ремонте». Владельцам непригодных домов дадут сертификаты на покупку жилья. Какая в сертификатах будет указана сумма, люди не знают, им не сказали. Но вообще зависит все от того, сколько человек зарегистрировано в доме. По сообщению краевого департамента социальной защиты населения, на каждого члена семьи будет выдаваться сумма из расчета 18 квадратных метров на человека. Стоимость квадратного метра по этим расчетам – 35 тысяч рублей (по данным же на сайте Росстата квадратный метр на рынке первичного жилья в Приморье во втором полугодии 2016 года стоит чуть больше 70 тысяч рублей, "вторичка" дороже).
В Высокогорск в сентябре даже приезжал губернатор Владимир Миклушевский. Точнее, прилетал на вертолете. Постоял, рассказывают нам местные жители, на мосту, в село заходить не стал. Но пообещал, что все будет хорошо и что выплаты все получат, кому положено.
Выплаты по потере имущества в крае начались сразу после тайфуна, но пострадавших очень много, так что до бабы Нели, например, очередь еще не дошла. Приморцы написали почти 33 тысячи заявлений на компенсации. Из федерального бюджета «затопленцам» положены 50 тысяч рублей на каждого члена семьи за частичную потерю имущества и по 100 тысяч рублей – за полную утрату имущества. Из краевого бюджета – по 10 тысяч рублей за подтопленные земельные участки, 25 тысяч – за подтопленные дома. «Федеральные» деньги уже получили 13 476 человек, «краевые» – 15 473 человека.
Выплаты положены каждому прописанному в доме человеку, считая детей. Но жительница Высокогорска Вика Александрова с гражданским мужем и маленькой дочкой осталась ни с чем. Она только купила дом, передала бывшей хозяйке деньги, начался процесс оформления документов, как грянул потоп. Выплаты забрала себе бывшая владелица, формально еще прописанная в доме. А Вике с Женей достались гнилые, черные от грибка стены и пол с мокрой глиной и грязью. Бытовую технику залило, мебель переломало, даже детской кроватки, и той нет теперь. Кто получит сертификат на новый дом, пока тоже непонятно.
– Мы прописаны были у мамы, но она за нас денег не получила – сказали, что мы за этот дом получим. А за этот дом мы тоже ничего не получили, – говорит девушка.
На вопрос, хватит ли выплат на восстановление, люди усмехаются и отвечают (если переводить на литературный язык), что не хватит, все вкладывают в ремонт домов свои деньги. Река унесла заборы, сараи, туалеты, бани, машины. Принесла песок и камни. Кто живет повыше, на сопке (так в Приморье называют холмы), остались просто без урожая. В низинах у людей смыло и урожай, и землю. В следующем году посадить здесь ничего не получится.
– Вот он наш огород, до холодильника, – житель Высокогорска Александр Плотников показывает на большую кучу, в которой действительно валяется белый холодильник. Границы земельных участков в приморском селе больше не определяют по заборам – их снесло месяц назад во время наводнения, вызванного дождями и тайфуном. На этой земле уже ничего не посадишь – плодородный слой почвы смыло. Но это не главная проблема сельчан – сейчас им надо решить, как зимовать.
Плотниковы выплат тоже пока не видели. Но подготовки к зиме это не отменяет. Уже закупили овощи, для собак ограду поставили, глава семьи чинит фундамент (на половине дома бревна буквально вымыло, и строение висит в воздухе), выгребает завалы с того места, которое раньше было огородом. Александр Васильевич говорит, что помог бы грейдер или трактор, но огород на камнях все равно уже не посадить.
– Переезжать, – спрашиваем мы Александра Плотникова, – будете?
– Куда? Деньги не дают. Я на пенсии.
– А вы на пенсию сможете прожить, если без огорода?
– Нет, конечно.
Для справки: пенсия у Александра 14 тысяч рублей.
Жительница улицы Первомайской села Высокогорск Тамара Маркина 35 лет проработала в детском саду воспитателем, была заведующей. А сейчас она на пенсии, живет одна. Сегодня с помощью длинной железной балки-рычага поднимала угол крыльца, он теперь держится на бревне и кирпиче, веранда тоже на подпорке стоит.
В поисках картошки женщина рыхлит лопатой пыльную землю, на которой раньше был ее огород. В основном находит округлые камни. Но есть и несколько чудом не сгнивших картофелин – восемь штук (и еще несколько гнилых). Присев на край колодца (воду из него пить больше нельзя – берет у соседей из скважины), Тамара Митрофановна рассказывает о своей нынешней невеселой жизни. Что сама заделывает угол дома, что в подпол через дыры в фундаменте забегают собаки, что сегодня из подпола вытащила ящик картошки – из последних сил, что зимовать будет в доме и на комиссию не рассчитывает. Несмотря на отсутствие заборов, она отлично знает границы своей земли.
– Вот здесь у меня была картошка, шесть ведер, вот здесь – морковка, а здесь – малина, – говорит Тамара Маркина. Мы идем как раз по картошке, морковке и малине (точнее, по местам, где они могли бы быть). На вопрос, что она будет в следующем году делать, отвечает просто: «Не знаю».
Еще в Высокогорске есть дом, выходить из которого можно только через окно. И входить тоже – только так. Потому что дверь в этом доме на улице Первомайской завалена, а подоконник как раз на уровне земли.
– Раньше окно выше моего роста было, – объясняет Олеся Анисимова и показывает на каменные завалы. – Вот здесь был прекрасный огород. Теперь надо сюда загонять мощный трактор, бульдозер, грейдер. И все это грейдеровать, землю завозить. Улицы такие, словно здесь война шла. Вчера комиссия приехала – и грейдеры с ними. Дорогу грейдеровали. С двумя мужчинами была женщина из Кавалерово. Сказала, что либо сертификат дадут, либо денежную сумму. Но будет мало – у нас три человека прописано. На каждого 18 квадратных метров положено. Больше 600 тысяч, сказали, не будет. Дали бы хоть какую-то денежную помощь. Я жилье в Кавалерово купила под материнский капитал, там сейчас ремонт делать надо. Все равно уеду отсюда. Зимовать я здесь не буду. Морозы начнутся – а в погребе вода, чачи по колено...
В Антоновке Чугуевского района река тоже разлилась, но хотя бы почву не смыла. Так что главная проблема сейчас – восстановить дома. И поставить хотя бы какие-то заборы, чтобы держать скотину в загонах. Даже если у кого что и осталось на участке, все поели овцы, козы и коровы.
Житель улицы Молодежной села Антоновка Владимир Лось отодвигает кровать и проводит рукой по полу. Пол мокрый.
– Неделю, наверное, она на улице и была. Притащил вот. Она сыроватая, – говорит он про кровать.
На веревке в доме висит белье, но не сохнет – слишком большая влажность. Чтобы просушить помещение, приходится топить печь и спать с открытыми настежь окнам и дверями. Вообще хозяйствует Владимир справно. Хорошая нестарая мебель, компьютер на столе. Сам одет чисто, в камуфляжные штаны и белую футболку с логотипом партии власти. Гордо говорит: голосовал за нее.
– И как, помогает вам «Единая Россия»? – интересуемся.
– Ну не видно что-то помощи, – чуть смущается он.
– А какой помощи хотелось бы?
– Квартиру хотя бы другую. А в этой уже невозможно же жить. Запах чувствуете какой?
– Зимовать здесь будете?
– Да. А где мне еще зимовать?
Село Уборка (тоже Чугуевского района) оказалось под водой полностью. На поле у въезда в деревню валяются доски от чьего-то забора и куча гнилой картошки, над которой кружат мухи. На повестке дня у жителей Уборки тоже очистка домов и покупка новой мебели. Кто-то уже успел поставить себе новые заборы, кто-то копит деньги. Люди купили все самое необходимое, на что денег хватило: бытовую технику, спальные места. Но не то, конечно, что было накоплено за долгие годы.
Люди говорят, что вода поднялась за считаные минуты. Если бы было предупреждение за два-три дня до «всемирного потопа», была бы эвакуация до тайфуна, удалось бы спасти больше вещей.
Местные жители благодарят МЧС: вывозили на лодках людей, мусор помогали убирать, помогали с заборами и постройками, вкапывали столбы. Но спасатели ушли раньше, чем ушла вода. И, например, поставить на место туалет у пенсионерки Галины Алексеевны, жительницы улицы Новой, они не успели.
– Выплыл он да и стоит, – показывает она на валяющуюся на дороге напротив дома деревянную будочку. – У нас тут была красивая усадьба, все было загорожено. Доски остались. Птица утонула, голов 15, каждая рублей по 450 стоит. Кормежку для скота, какая была, всю выкинули. Ковры все выбросили. Старожилы, дедушка с бабушкой, тут по 60 лет живут. Говорят, такой оказии никогда не было. Мы в воде были шесть дней. 4 сентября зашли в дом. Вот от тех кустов до трассы вода была, речка Павловка сорвала дамбу. В лесу чего только нет: столько досок, дров, столы даже. Нанесло ила, гальку, песок, все на свете. Я не знаю, что и как будет к весне, понятия не имею.
– Но как вы, простите, без туалета-то обходитесь? – задаем мы нескромный вопрос.
Галина Алексеевна усмехается.
– А ты что, сама не видишь? Кустов вокруг хватает.
Страховка жилья и имущества могла бы как-то помочь. Но ею, конечно, никто не озаботился. Людям периодически раздают гуманитарную помощь (картошка, немного хлеба и чистой воды – ведь колодцы загрязнены). Как обычно в таких случаях, рядовые приморцы собирали для жителей затопленных сел одежду и теплые вещи. Но всего этого явно не хватит, чтобы встретить наступающую зиму.
Всего от тайфуна «Лайонрок» пострадали 170 городов и сел в 25 районах Приморья. 4 октября режим ЧС в крае понизили с федерального уровня до регионального. Сотрудников МЧС, которые ликвидировали последствия, увозят по домашним регионам. Как сообщил глава МЧС Владимир Пучков в ходе селекторного совещания, дороги и мосты начнут восстанавливать в 2017 году. Тогда же начнется строительство жилых домов. Причем, по его словам, прошел только первый этап оценки ущерба. До окончания весеннего половодья по подворьям вновь пройдут комиссии и оценят состояние домов «затопленцев».
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: