Юлия Каздобина: «Запад не понимает наших эмоций»

На прошлой неделе министр информационной политики Украины Юрий Стець представил своего нового советника по вопросам Крыма. Вместо Эмине Джеппар, которая уже полгода находится в должности первого заместителя Мининформаполитики, эти функции теперь исполняет аналитик Украинского независимого центра политических исследований Юлия Каздобина.

Она стала уже третьим по счету советником, сменившимся в этом ведомстве за два с половиной года. При этом Юлия Каздобина – единственная из всех, кто до нее занимал эту должность, не крымчанка. Она уроженка Киева, получила образование в США и имеет большой опыт работы с информацией – сначала в посольстве США в Украине, а затем в авторитетной украинской общественной организации «Украинский независимый центр политический исследований». На данный момент Каздобина продолжает работать в этом центре, сотрудничая с Мининформполитики на общественных началах.

В интервью Крым.Реалии она рассказала, чем ей интересна тема Крыма и как в ближайшее время будет перестраиваться система коммуникации украинских властей с жителями полуострова и мировым сообществом.

«Я выскочила, как чертик из табакерки»

– Юлия, впервые советником министра информполитики назначен человек не из Крыма. Почему вы решили заняться крымской темой?

– У меня интерес в Крыму профессиональный. Я занимают крымской темой уже несколько лет, и во время работы в посольстве США в Украине, и в рамках своей общественной деятельности. Эта тема мне близка. Крымский вопрос – сложный, но интересный. Искать пути его решения для меня интересно. И когда мне предложили стать советником министра информполитики, у меня сначала от неожиданности были квадратные глаза, но я подумала и согласилась.

– Кто вам сделал это предложение?

– «Украинский независимый центр политический исследований» недавно делал исследование об украинской политике по отношению к Крыму и мне досталось направление информационной политики. И когда я консультировалась по этому вопросу с представителями экспертного и журналистского сообщества, то стала плотно работать с Эмине Джеппар. Она предложила мне стать советником министра по вопросам Крыма. Скорее всего, это была чисто ее инициатива и идея. Она познакомила меня с министром. Юрий Стець посмотрел на мое резюме и, я так поняла, что оно его впечатлило. И когда он принимал решение о моем назначении, никто об этом не знал. Я даже переживала, что выскочила, как чертик из табакерки, и опасалась, что реакция в обществе на меня будет негативной.

– Какие задачи поставлены перед вами?

– Основная задача – разработка стратегии информационной реинтеграции Крыма. Мы сейчас пытаемся проговорить основные ее цели и задачи с людьми, которые будут причастны к реализации этой стратегии, налаживаем сотрудничество с институтами гражданского общества и органами власти Украины. Потому что те задачи, которые будут поставлены в рамках этой стратегии, находятся на стыке обязанностей различных министерств.

Также мы знаем, что у государства небольшие ресурсы и число людей, которые занимаются крымской темой, очень мало. Поэтому стараемся налаживать сотрудничество со всеми, кто профессионально занимается темой Крыма.

«Крымчане должны знать сложную правду»

– Как вы видите эту стратегию?

– Мы говорим о работе с тремя разными аудиториями: крымской, украинской и зарубежной. Каждая из них требует своего особого подхода. Мы будем прорабатывать для них основные месседжи и способы их донесения. Понятно, что с оккупированной территорией коммуницировать достаточно сложно, но это возможно, если есть понимание целей и задач.

С зарубежной аудиторией мы хотим общаться не только через политиков, но и интеллектуальную элиту, которая там имеет большой влияние.

– Какие цели вы закладываете в этой стратегии?

– Крымской аудитории, особенно настроенной проукраински, нужно дать понимание, что Украина о них не забыла. И нужно донести до них сложную правду о том, что в вопросе возвращения полуострова от Украины зависит далеко не все.

Аннексия Крыма – это не только противостояние Украины и России. Мы должны учитывать, что все таки Россия видит этот конфликт как свое противостояние с Западом. От исхода этого противостояния зависит судьба Крыма и крымчан. Украинские власти однозначно должны применять усилия для возвращения полуострова, но они не способны дать 100% результат. Это правда и ее должны понимать люди, которые находятся в оккупации, хотя я и понимаю, что для них это достаточно сложно. Но нужно смотреть правде в глаза, потому что нереалистичные ожидания порождают ощущение недовольства. И нам очень важно, чтобы эта правда крымчанам была сказана. И уже отталкиваясь от нее, мы будем дальше работать над возвращением Крыма.

– В экспертом сообществе все чаще звучит мнение, что глобальным провалом украинских властей в вопросе возвращения Крыма под контроль Украины является отсутствие коммуникации с жителями полуострова. Украинские чиновники не научились общаться с ними, и потому многие крымчане, подверженные российской пропаганде, боятся Украины. Намерены ли вы работать над исправлением ситуации?

– Однозначно. Я считаю это одним из самых важных направлений работы. Но необходимо, чтобы это были не просто слова, а посылы, которые должны быть зафиксированы на законодательном уровне. Мы сейчас налаживаем сотрудничество с различными органами власти Украины, чтобы сначала была наработала совместная позиция по тем или иным вопросам, а затем мы уже о ней говорили публично. В таком случае у людей, которые находятся в Крыму, к этому будет больше доверия.

– Причину такой пассивной коммуникации украинских чиновников с крымчанами эксперты связывают с отсутствием государственной стратегии деоккупации Крыма. Не будет ли отсутствие этого документа негативно влиять на внедрение будущей стратегии информационной реинтеграции Крыма?

– Насколько мне известно, информационная стратегия действительно начала разрабатываться несколько позже, чем планировалось, поскольку в Мининформполитики ожидали, что будет принята стратегия деоккупации Крыма. Но она так и не была принята.

С другой стороны, уже есть некоторые стратегические документы о национальной безопасности Украины, тот же закон об оккупированных территориях, в которых обозначен концептуальный подход: что крымчане – это украинские граждане, что освобождать Крым Украина будем дипломатическим путем. Поэтому я не думаю, что для разработки информационной стратегии нужно что-то большее. Общие направления уже заданы и мы будем двигаться по ним.

– Еще один важный момент: сохранение крымских СМИ на материковой части Украины. После вынужденного переселения из Крыма они столкнулись со многими проблемами, в первую очередь, финансовыми. Мы знаем ситуацию с крымскотатарским телеканалом АТR. Также непростые времена сейчас переживает старейшая телекомпания Крыма – «Черноморская ТРК», которая продолжает вещание из Киева. Будут ли эти СМИ отражены в информационной стратегии?

– Если честно, я совсем немного знакома с ситуацией на АТR. О ситуацией на «Черноморке» я пока не в курсе. Но я думаю, в любом случае во время обсуждения стратегии информационной реинтеграции Крыма необходимо будет совместно обсудить эти проблемы и найти пути их решения.

Крымские СМИ как один из элементов коммуникации с оккупированными территориями в стратегии будут отражены однозначно.

– Когда следует ожидать презентацию стратегии?

– Изначально предполагалось, что процесс ее написания займет месяца четыре. Но я очень в этом сомневаюсь. Думаю, что это случится не раньше, чем в конце первого квартала 2017 года.

«Наша задача – делать все, чтобы санкции действовали»
– В ноябре в Крыму ожидается начало судебного рассмотрения уголовного дела, возбужденного российской ФСБ в отношении автора Радіо Свобода, крымского журналиста Николая Семены. И это не единственный пример уголовного преследования крымских журналистов за их профессиональную деятельность. Есть ли у вас лично и у Мииинформполитики понимание, как защитить их от репрессий российских властей?

– Защита украинских журналистов очень важна. Но понятно, что механизмов их прямой защиты у Украины практически нет. Однозначно об этом нужно говорить и формировать задачи, как это делать. Идей хороших очень много, но проблема в том, что машина государственного аппарата в Украине просто сломана, она не работает. Задачи ей ставить можно, конечно, но сейчас очень важно понять, как эту машину заставить работать на интересы своих граждан. Я пока этого еще не понимаю, но если мы этого не сделаем, ничего не будет.

– Проблема усугубляется еще и тем, что во многих органах власти Украины нет людей, уполномоченных отвечать за крымские вопросы.

– Да, это правда. Но я знаю, что решением этого вопроса занимается Эмине Джеппар. Это один из ее приоритетов. И в Министерстве культуры Украины уже назначен советник по вопросам Крыма. Сейчас идет работа над тем, чтобы появился советник при Министерстве образования Украины.

Но отмечу, что на поиски советника в Минкультуры ушло шесть месяцев. То есть, мы должны понимать, как медленно работает наше государство. И мы, конечно, можем его пинать и упрекать, что оно ничего не делает, но от этого ничего не поменяется. Это как воспитание ребенка: его можно запугать и он будет всех бояться и шарахаться, или можно попробовать с ним поговорить и объяснить, что он делает не так. Так же нужно работать и с государством: разобраться, почему оно не работает и найти пути решения проблемы.

– Есть ли у вас видение того, как дипломатическим путем возвращать Крым под контроль Украины?

– В первую очередь, с помощью санкций в отношении России. Это то, что называется дипломатией принуждения. Многие считают, что санкции неэффективны, поскольку не смогли пока нанести большого урона российской экономике. Но на самом деле задача санкций не столько навредить российской экономике, сколько бить по определенным точкам: по важным секторам и по определенным физическим и юридическим лицам. Санкции создают давление на государственную машину России.

И наша задача – делать все, чтобы эти санкции действовали. Для этого мы должны говорить с Западом на его языке. Надо понимать, что Запад не понимает наших эмоций. Мы можем сколько угодно говорить, что у нас отобрали территорию и нам плохо, но с Западом нужно говорить языком логики и рациональности. Не запугивать его тем, что на него Россия тоже нападет, а доказывать, какие их интересы совпадают с нашими и где мы можем успешно сотрудничать ради общих интересов.

– Готовы ли, на ваш взгляд, украинские власти находить эти подходы? Ведь это сложнее, чем просто попросить денег.

– Если мы хотим, чтобы Украина стала государством, которое на что-то влияет и от которого что-то зависит, у нас выбора нет. Если мы этого не хотим, то будем жить на задворках России.