Amnesty International: гайки в Крыму затягивают все туже

Мониторинговая миссия международной правозащитной организации Amnesty International работала в Крыму на протяжении пяти дней: с 26-го по 30-е сентября. В течение этого времени правозащитники посетили несколько населенных пунктов полуострова, пообщались с местными журналистами, гражданскими активистами, а также с членами семей политзаключенных и их адвокатами.

Красимир Янков – исследователь Amnesty International по Украине, Молдове и Беларуси, был членом правозащитной делегации, посетившей Крым. Он отметил, что итоги этой поездки будут отражены в очередном докладе организации, который будет подготовлен ориентировочно в декабре текущего года.

– Мониторинговая группа Amnesty International работала в Крыму на протяжении пяти дней. Какие основные тенденции правозащитной проблематики на полуострове Вы могли бы отметить?

– Основные тенденции остаются неизменными: это повсеместное суживание свобод на самовыражение, мирные собрания и ассоциации. Все это, равно как и отсутствие эффективных расследований по тем людям, которые были похищены, мы отмечали еще в начале прошлого года. Сейчас все эти тренды только усиливаются. Более того, сегодня мы не просто говорим о попирании свободы слова и суживания прав на свободу самовыражения, мы говорим об уголовном преследовании инакомыслия. И на это мы намерены особо обратить внимание, потому что для нас очевиден факт того, что в Крыму все туже закручиваются гайки. Становится очень трудно и страшно выражать свою позицию, если она не соответствует официальной позиции властей.

​– В Крыму мониторинговая группа Amnesty International провела несколько встреч. Не могли бы конкретизировать, с кем именно вы встречались и на какие темы беседовали с этими людьми?

– Мы посетили Верховный суд Крыма, где слушалось «дело Ахтема Чийгоза». Нам даже удалось с ним лично пообщаться по видеосвязи, мы также встречались с другими представителями крымскотатарского Меджлиса (организацию запретили на территории России и в Крыму). Мы также пообщались с Николаем Семеной – автором Крым.Реалии и Радио Свобода, который сейчас не имеет возможности выехать из Крыма на лечение, потому что находится под подпиской о невыезде в связи с возбужденным уголовным делом, по которому ему может грозить реальный срок. И, конечно, мы поговорили с некоторыми родственниками и адвокатами людей, обвиняемых в связях с «Хизб ут-Тахрир». Тут хотелось бы сказать, что нам показалось, что всех задержанных по этой статье людей связывают некие лидерские качества. Они умели объединять вокруг себя людей, их мнение в местах проживания было значимым и они, разумеется, во многом не разделяли позицию российских властей.

Отдельно следует остановиться на деле против Эмир-Усеина Куку: нам доподлинно известно, что он неоднократно подвергался попыткам вербовки со стороны сотрудников ФСБ. Его пытались сделать информатором, но он ни единожды отказывался, один раз даже подвергся избиению и, в конце концов, его арестовали по подозрению в связях в «Хизб ут-Тахрир». На данный момент он уже находится в СИЗО около 9-ти месяцев и в это время сотрудники ФСБ также предпринимали попытки его завербовать. Крайне неприятная история произошла с его сыном Бекиром Куку – девятилетним мальчиком, на которого в школе сотрудники ФСБ незаконно оказывали давление. После чего, когда зарегистрировали заявление матери Бекира, их семьей заинтересовался местный инспектор по делам несовершеннолетних, который сейчас, по поручению Следственного комитета, выясняет, почему Эмир-Усеин Куку не защитил своего сына от давления со стороны неизвестного человека. Все это в сумме мы расцениваем, как давление одновременно и на семью Эмир-Усеина, так и на него самого с целью принудить его сотрудничать со следствием.

– На днях Amnesty International организовала в отношении Эмир-Усеина Куку акцию срочной помощи, не могли бы рассказать о ней подробнее?

– Акция срочной помощи стала результатом той информации, которую мы получили. Мы попросили наших сторонников со всего мира, а это несколько десятков тысяч человек, чтобы они ознакомились с ситуацией, возникшей вокруг Эмир-Усеина Куку, и начали писать письма в посольство России или напрямую российским властям в Крым с требованиями немедленно остановить устрашение семьи Куку, а также немедленно снять обвинения с самого Эмир-Усеина. Потому что, мы все понимаем, и отсутствие каких-либо доказательств со стороны обвинения это подтверждает, что он сейчас арестован только потому, что отказывался сотрудничать с ФСБ, и занимался правозащитной деятельностью (Куку был членом Контактной группы по правам человека в Крыму – КР), другими словами Эмир-Усеин Куку является узником совести.

– Сегодня часто можно столкнуться с информацией о преследовании крымских татар на национальной почве. В частности, подобная формулировка фигурирует в резолюции, принятой на Втором форуме свободной России. Могли бы вы прокомментировать, имеют ли место, по Вашему мнению, национально мотивированные преследования в Крыму?

Я бы сказал так: в Крыму преследуют не только крымских татар и преследуют не всех крымских татар. Мы знаем, что какая-то часть крымских татар полностью поддерживает российскую власть и сотрудничает с ней. Множественные похищения людей в Крыму и уголовные преследования связаны с инакомыслием. Журналист Николай Семена – не крымский татарин, но он «проходит» по той же статье, как и Ильми Умеров – зампред меджлиса, Вадим Сирук – не крымский татарин, но он также проходит по «делу Хизб ут-Тахрир», наверняка, есть и другие аналогичные примеры. Преследований по этнической принадлежности «крымский татарин» нет, но так получается, что в связи с присоединением Крыма к России, крымские татары составляют основную группу людей, которые не согласны с тем, что произошло. Именно поэтому в тех уголовных делах, о которых мы говорим, чаще всего фигурируют крымскотатарские фамилии.

– Хотел еще обсудить «дело о запрете Меджлиса». Верховный суд России признал его «экстремистской организацией». Каковы Ваши прогнозы в этой связи? Чего следует ожидать членам этой структуры?

После признания Меджлиса крымских татар экстремистской организацией, его деятельность на территории России запрещена. В связи с этим все его члены имеют риск попасть под действие норм закона «О противодействии экстремистской деятельности». Теперь члены Меджлиса могут подвергаться уголовному преследованию на том же уровне, как и члены ИГИЛ (организацию Верховный суд России признал террористической, ее деятельность запретили на территории России и в Крыму), или Аль-Каиды (организацию Верховный суд России признал террористической, ее деятельность запретили на территории России и в Крыму).

– Но Вы все-таки перечислили террористические организации, а не экстремистские…

– Да, там разные списки, но упомянутый закон распространяется на все организации. За участие в них предусмотрена уголовная ответственность. Отныне, теоретически, силовики могут прийти к любому из членов Меджлиса, предъявить ему в качестве обвинения членство в этой организации, а это будет означать, во-первых, содержание в СИЗО до суда, а во-вторых, реальные тюремные сроки. Мы знаем, что накануне принятия решения Верховным судом России о запрете деятельности Меджлиса, членов этой структуры вызывали в ФСБ на проведение профилактической беседы, основным предметом которой был вопрос, чем они планируют заниматься дальше. Разумеется, после запрета, они переформатируют свою деятельность, но те, кто, так скажем, будет особо активен, может подвергнуться преследованию. Как известно, нескольких членов Меджлиса уже привлекли к административной ответственности, назначив, в качестве наказания, штрафы, но эти штрафы могут «накапливаться» и перерасти во что-то более серьезное. Сегодня членам Меджлиса дан очень ясный сигнал, что все они находятся под присмотром, за их деятельностью пристально следят и если российской власти что-то не понравится в их высказываниях или социальной активности, они могут быть подвергнуты более суровому прессингу.

– Еще одним «громким» уголовным делом в Крыму является «дело Ильми Умерова», которое уже упоминали. Вы встречались с господином Умеровым, что можете сказать о состоянии этого дела?

– Ильми Умеров также признан нами узником совести, после того, как он против своей воли был помещен в психиатрическую клинику. Несмотря на давление со стороны многих международных организаций, его продержали в клинике три недели. Уголовное дело против него по-прежнему существует и ему по-прежнему угрожает реальный тюремный срок. Его уже ознакомили с результатами двух экспертиз и теперь, как я понимаю, дело может быть в любой момент передано в суд. У нас существует акция срочной помощи и по Ильми Умерову. Наши сторонники отправляли письма и в крымскую прокуратуру, и в ФСБ, то есть они в курсе, что мир за событиями этого дела следит, что миру небезразлично то, что происходит в Крыму.

– Скажите, а сколько всего акций срочной помощи организовано Amnesty International в отношении крымчан?

– Если я не ошибаюсь, всего их пять. Три активных: по Ильми Умерову, Эмир-Усеину Куку и Эрвину Ибрагимову – бесследно исчезнувшему в Бахчисарае члену исполкома Всемирного конгресса крымских татар. Четвертой была акция по Решату Аметову и пятой – по Геннадию Афанасьеву.

– Вы, насколько мне известно, контактируете с местными крымскими правозащитниками. Как Вы можете оценить их работу?

– Работа Крымской контактной группы по правам человека, с точки зрения международных правозащитников, таких как мы, просто бесценна. Она очень важна и нужна. Потому что они, в силу своих возможностей, привлекают внимание к проблемам с правами человека в Крыму, а именно внимания Крыму крайне не хватает. К сожалению, они работают на волонтерских началах и не всегда успевают отслеживать все, что происходит на полуострове, но если бы их не было, мы, наверное, не знали бы и о половине тех нарушений прав человека, которые в настоящее время имеют место. В Крыму нет представительств ООН, ОБСЕ или офисов международных правозащитных организаций и поэтому информация из Крыма становится широко известной всему миру только лишь благодаря таким людям, как Абдурешит Джеппаров.

– Крымский полуостров, как известно, разделен на два субъекта: Крым и Севастополь. В ситуации с соблюдением прав человека, насколько отличаются эти два региона?

– Конечно, сообщений о каких-то жестких нарушениях прав человека, как это происходит в Крыму, из Севастополя практически не приходит, за исключением дела тех четверых человек, осужденных за участие в «Хизб ут-Тахрир». Но тут мы понимаем, что в Севастополе население практически поголовно поддержало присоединение к России и там это не является предметом какой-то серьезной дискуссии. Также мы общались с одним из общественных активистов, который ранее проживал в Севастополе, а сейчас живет в Симферополе. Он говорил, что в Севастополе он обычно легко проводил различные пикеты и другие публичные акции по законам Российской Федерации, и это не привлекало внимания силовых структур, но как только он вышел на одиночный пикет у здания ФСБ в Симферополе, у него тут же начались проблемы. На его странице в социальной сети нашли экстремистское видео за 2013 год и ему присудили за это штраф. Из этого можно сделать вывод, что какая-то разница между регионами все-таки есть.