Радио Свобода продолжает публикацию документов из открывшихся после украинской Революции Достоинства архивов Службы безопасности Украины (другие материалы об этом можно прочесть, например, здесь, здесь или здесь).
В декабре 2017 года российский историк Андрей Берман опубликовал архивный документ 2-го управления НКГБ СССР, в котором рассказывалось о планах чекистов "подобрать кандидатов" для отправки на Поместный собор РПЦ 1945 года. Этот собор стал первым после знаменитой "встречи Сталина со священниками" и фактической легализации советскими властями Московского патриархата и последним перед окончательной ликвидацией в качестве отдельной структуры Обновленческой церкви, созданной большевиками в 1922 году. В конце документа предписывалось: "Всем агентам из числа епископов, участников предсоборного ноябрьского совещания, по прибытии в Москву, связаться с работниками 5 Отдела 2 Управления НКГБ СССР". Новые сведения о том, как духовенство сотрудничало с Лубянкой (или саботировало это сотрудничество, что тоже случалось), можно найти в докладной записке из архива СБУ в Киеве (архивный шифр – ОГА СБУ ф.16, оп.1, д.562, л.141-152), копию которой предоставил Радио Свобода исследователь украинских архивов Константин Богуславский.
"Докладная записка о работе и поведении агентуры из числа епископата русской православной церкви на Украине" составлена народным комиссаром государственной безопасности УССР генерал-лейтенантом Сергеем Савченко и адресована начальнику 2-го управления НКГБ СССР Петру Федотову. Она датирована 15 января 1946 года и содержит сведения о 7 епископах, трое из которых признаны "ненадежными", а остальные – "честно работающими с нашими органами". В записке, которая, как следует из ее текста, была не единственным документом такого рода, упоминаются только агентурные клички иерархов, однако описанные эпизоды их деятельности и другие детали позволяют с высокой долей вероятности установить личности этих людей. Документ, если верить сделанной на нем пометке, был рассекречен еще в марте 2013 года, однако доступ к нему историки смогли получить только сейчас.
Содержание записки комментирует священник Украинской автокефальной православной Церкви, историк и ведущий программы Радио Свобода "С христианской точки зрения" Яков Кротов: "Идентифицировать этих людей вполне возможно. Хотя в отчете и пропущены некоторые топонимы, часть географических названий все-таки указана, как и реальные имена и фамилии священников, не являющихся главными фигурантами документа. Главным источником информации для этого служит справочник митрополита Мануила Лемешевского об архиереях московского патриархата, некоторые факты легко проверить с помощью материалов, доступных в открытых источниках в интернете".
"2-е управление НКГБ – это управление контрразведки: Украина в 1946 году воспринимается как территория завоеванная, более того, граничащая с другими недавно завоеванными странами, и в этом смысле еще не совсем "внутренняя". Однако, и по другим источникам очевидно, что Кремль сохранял религию прежде всего из внешнеполитических соображений, как один из каналов воздействия.
Генерал-лейтенант Петр Васильевич Федотов – ровесник века, родился в 1901 году, умер в 1963-м. В 19 лет – цензор при "Кавтрудармии": под таким названием Троцкий возродил идею казаков – солдат, которые сами себя кормят. Службу нес в Грозном. В сентябре 1937 года стремительный взлет, переведен в Москву. После ХХ съезда в 1956 году исключен из партии, уволен в запас по служебному несоответствию, "за грубые нарушения социалистической законности". Но, конечно, под суд не отдан.
Автор документа – главный чекист Украины Сергей Романович Савченко (1904-1966) – даже чуть помладше Федотова. Родился в Скадовке (Херсонщина), судя по многим украинизмам в тексте (например, "высвятить" – "поставить в епископы") – украинец. В ЧК был взят в 17 лет делопроизводителем, ровно поднимался по карьерной лестнице, украинских чекистов возглавил во время войны, в 1951 году перебрался в Москву, а в 1955-м тоже был уволен "по служебному несоответствию". Савченко был инициатором и организатором убийства греко-католического епископа Теодора Ромжи 1 ноября 1947 года.
В Украине и в 1946 году, и позднее было в два раза больше действующих храмов, чем в России: около шести тысяч. Епископы-украинцы, епископы, поставленные для Украины, в дальнейшем служили в разных областях России, причем обычно приводили за собой и соответствующие "команды". В карикатурном виде повторилась ситуация XVIII века, когда украинское духовенство активно "импортировалось" в Россию как имевшее более высокий образовательный уровень.
Агент "Спокойный": "проявляет тенденцию к уклонению от выполнения поручаемых ему заданий разведывательного характера", "устанавливаются факты нелояльного отношения к Советской власти".
"Агент "Спокойный" – это епископ Борис Вик (1906–1965), саратовец (почему и выписал себе секретаршу из Саратова, что ставится ему в упрек в записке). Вик начинал церковную жизнь в обновленческой Церкви, в 1934 году перешел в Московский патриархат, но в 1935 году был арестован. Однако он был освобожден уже через полтора года, и теперь ясно почему – стал агентом. Поставлен в начале списка, видимо, потому что он был первым рукоположен в епископы для новозавоеванной Украины – 2 апреля 1944 года, с титулом епископа Нежинского, викария Черниговской епархии.
Что стоит за словами "прибыл в епархию в марте 1944 года, имея специальное задание НКГБ СССР разведывательного характера"? Вик был викарием ("заместителем") епископа, который за три месяца до его приезда был арестован, – Симона Ивановского, пережившего в Чернигове оккупацию. Через год, в 1945-м, Вика сделали епископом Черниговским, а Ивановский, который был старше Вика на 18 лет, провел 10 лет на каторге, на лесоповале.
Вик характеризуется в записке не слишком положительно. Он написал всего три доноса на своих священников – мало! Имеет "тенденцию к уклонению от выполнения" заданий. Ему дали задание – бороться с епископом Украинской автокефальной церкви, а он не борется. Правда, тут сами чекисты дали маху: епископ Геннадий Шиприкевич, с которым они требовали от него бороться, на самом деле успел уйти на Запад, скончался в 1972 году в Канаде, где была и есть огромная украинская диаспора из беженцев 1944 года.
Вик взял себе сомнительного заместителя, подкупал уполномоченного по делам РПЦ, переписывался со ссыльным профессором Казанской духовной академии Н. В. Петровым. Вик – это известно, хотя и не упоминается в приведенном документе, – очень пышно служил, что вызвало неудовольствие властей.
Интересно, что через пару месяцев после даты, которой датирован документ, Вика вместе с епископом Сергием Лариным (тоже бывшим обновленцем) направили в Японию для воссоединения Японской православной Церкви с Москвой. Американцы Вика и Ларина не пустили. Миссия, скорее всего, контролировалась контрразведкой. Вик несколько раз руководил епархиями Московского патриархата за границей, в том числе в США. Так что агентом он все-таки оказался надежным".
Агент "Кольцов": "высказывает среди духовенства антисоветские настроения, назначает на лучшие приходы священников, подозрительных по антисоветской деятельности и связанных с оуновским подпольем" (ОУН – Организация украинских националистов). "В погоне за личной наживой ввел в своей епархии всевозможные налоги на священнослужителей".
"Агент "Кольцов" – епископ Феодосий Ковернинский (1895-1980). Коренной украинец, священник с 1916 года, перешел в обновленчество, служил в Черновцах. В 1945 году перешел в Московский патриархат и был поставлен епископом Черновицким и Буковинским. Отчет сообщает, что в марте 1945 года с Ковернинского была снята судимость 1937 года. Среди репрессированных Ковернинский не упоминается – вполне возможно, что он был осужден, но после согласия на вербовку освобожден – как и Борис Вик.
Ковернинский, как следует из документа, не считается слишком благонадежным, карьеры он не сделал, с 1956 года и до смерти жил на покое в Киеве. Возможно, его подвела чрезмерная алчность, красочно описанная Савченко. О Ковернинском сохранился престранный анекдот – и именно связанный с деньгами: "Пребывая на покое в Киеве, он решил испытать, как относятся к нему другие архиереи. К празднику Рождества Христова в 1976 году он послал каждому архиерею поздравления и деньги в сумме 50 рублей с просьбой молиться за него при жизни и после его смерти, и стал ждать результата: кто и как отнесется к его просьбе. Тем архиереям, которые не ответили на его письмо, он его повторил, желая узнать, согласны ли они молиться бесплатно или за деньги".
Автор записки Сергей Савченко упрекает Ковернинского в том, что тот назначил благочинным некоего Юрия Стефюка, 1896 года, якобы активного члена ОУН. Действительно, в ОУН был Юрий Стефюк, но он бежал с немцами в 1944 году, а когда вернулся нелегалом в 1951-м, то был сразу арестован и перевербован – выступил с книгой, обличавшей ОУН ("На свiтлу дорогу", Киев, 1962). Видимо, причина этой нестыковки – путаница в картотеке НКГБ".
Агент "Твердый": "отдает приходы священникам-западникам", "ведет двурушническую линию", "скрывает данные об антисоветских настроениях священства от УНКГБ", "группирует вокруг себя враждебный элемент", "существенных материалов об антисоветской деятельности духовенства не предоставляет". "Взят в активную агентурную разработку".
"Агент "Твердый" – это епископ Винницкий и Брацлавский Варлаам Борисевич (1899-1975). Уроженец Волыни, там и служил, при Пилсудском даже попал под суд за нападки на католиков. Во время войны под бомбежкой погибла его жена. Савченко им недоволен: Борисевич стал ставить "своих", священников с Волыни. Местное же духовенство стучало на владыку чекистам, и Савченко потребовал нетвердого в лояльности "Твердого" убрать. С января 1946 года он действительно был убран на родную для него Волынскую кафедру.
Видимо, урок пошел агенту Борисевичу впрок: дошло даже до того, что верующие жаловались на него патриарху, – мол, владыко не защищает Церковь, а даже наоборот. Патриарх, разумеется, мер не принял, напротив, в 1961 году Борисевич возглавил Белорусскую церковь. При нем закрылись сотни церквей, прекратила занятия Минская семинария. В 1963 году у агента "Твердого" случился инсульт, и на этом его карьера закончилась".
Агент "Глебов": "ведет активную работу по ликвидации униатской церкви", "активно включился в работу по выявлению враждебного элемента", "находится под постоянным агентурным наблюдением".
"Список агентов, которые "честно работают с нашими органами" открывает "Глебов" – епископ Макарий Оксиюк (1884-1961). Хронологический порядок "записки" остается в целости – от более ранних рукоположений к более поздним.
Оксиюк – крупный византолог, профессор Киевской духовной академии с 1917 года, стал священником в 1942 году, когда овдовел. 22 апреля 1945 года – уже после вербовки – был поставлен епископом Львовским и Тернопольским. Идея заключалась в том, что для борьбы с греко-католиками требовался прежде всего "уважаемый" человек, как минимум без "обновленческой истории". Ликвидация Греко-католической церкви была запланирована в марте 1944 года, в апреле рукополагают Оксиюка, когда он приезжает во Львов, арестовывают главу греко-католиков кардинала Иосифа Слипого, в марте 1946 года проходит Львовский собор, на котором ликвидация и осуществляется – с участием "Глебова". Еще через пять лет его "бросают на Польшу": Московский патриархат отбирает Польскую православную церковь у Константинопольского, Оксиюк возглавляет "рейдерский захват" – операцию контрразведки. В антисоветских замечаниях не уличен, за греко-католиками охотится исправно, и все же "находится под нашим постоянным агентурным наблюдением". "Доверяй, но проверяй".
Агент "Усов": "выполнял специальное задание 2-го управления НКГБ СССР", "провел большую работу по выявлению агентуры румынских и немецких разведывательных органов и другого антисоветского элемента".
"Агент "Усов" – епископ Сумский и Ахтырский Иларион Прохоров (1889-1973). Священник еще дореволюционного поставления, в 1938 году был на пять лет отправлен на каторгу на Дальний Восток, 28 сентября 1945 года поставлен в епископы. В 1947 году его наградили орденом "За доблестный труд в Великой Отечественной войне", что довольно пикантно, учитывая, что он практически всю войну прожил в оккупации. Сумы были освобождены 2 сентября 1943 года, после чего Прохоров "находился там в течение 2 месяцев как представитель Московского патриархата, выполняя одновременно задания 2 Управления НКГБ СССР". Судя по следующей фразе, он помогал арестовывать священников, которые были "румынскими и немецкими" разведчиками. Какие немецкие разведчики могли быть в оккупированном регионе? Видимо, речь идет просто об арестах всех, кто казался недостаточно "лояльным". Поработав доносчиком, Прохоров потом служил и в России – возглавлял Ивановскую, Омскую и Ростовскую епархии".
Агент "Петров": "использовался Управлением НКГБ по разработке антисоветского подполья иоаннитов и враждебного элемента из числа духовенства и церковников", "с помощью Петрова вскрыт и ликвидирован нелегальный монастырь в г. Лисичанске".
"Агент "Петров" – это епископ Донецкий и Ворошиловградский (Луганский) Никон (Александр Порфирьевич Петин, 1902-1956). Обновленец, в 1933 году осужден на пять лет каторги (отбыл их целиком). 21 мая 1944 года поставлен епископом, в июле прибыл в епархию и, судя по тому, что в октябре о его деятельности чекисты посылали в Москву отдельный отчет, успел многих посадить. Этот отчет хвалит его за донос на две нелегальные общины, которые были ликвидированы (одна в Лисичанске).
Тем не менее за "Петровым" присматривали двое агентов-стукачей из ближайшего окружения. Еще бы – он пригрел в епархии своего учителя Нафанаила Смердынского. В августовском номере "Журнала Московской Патриархии" за 1945 год Смердынский печатает свою статью, в которой восхваляет патриаршество как "возвращенный рай": "Титул "Святейший" неотъемлем от Патриарха, как земного главы Церкви, как земного образа Христа, посредника, проводника … милостей благодатных … от … Иисуса Христа, сан которого носит Патриарх" (С. 55).
С 1948 года Петин возглавлял Одесскую епархию, тут и скончался от лейкемии, заслужив похвалу от местного уполномоченного по РПЦ: "Не могу припомнить случая, чтобы он отклонился или пытался доказать невозможность тех или иных моих рекомендаций".
Агент "Павловский": "характерной особенностью в работе "Павловского" является представление ценных проверенных агентурных материалов, на основании которых Управлением НКГБ были успешно ликвидированы агентурные дела "САМОСТИЙНИКИ" и "КЛУБОК". "По материалам "Павловского" был арестован священник Березюк Платон Маркович, проводивший в период оккупации активную антисоветскую деятельность".
"Седьмой и последний агент в списке – "Павловский". Это "бриллиант" в "епископской короне" чекистов, епископ Антоний Кротевич (1889-1973). Сын священника, рукоположен был еще до революции, стал обновленцем, перебрался в Москву и был настоятелем Софийской Церкви, что напротив Кремля. В 1937 году приговорен к 5 годам лагерей, освобожден в 1942-м. Рукоположен в епископа 14 августа 1944 года.
По его доносам было посажено сразу две группы православных. Кротевич возглавлял несколько епархий в России, в 1961 году сменил в Минске агента "Твердого" – Борисевича, довершив уничтожение тут семинарии. Будучи епископом в Иванове, даже сжег епархиальную библиотеку и архив, а дом епархиального управления подарил городским властям.
Историк А. Сухоруков отмечал, что "деятельность митрополита Антония (Кротевича) в 1950-1960-е годы принесла много бед Церкви" и выдвигал остроумное предположение: "Обновленческое прошлое митрополита Антония многое объясняет". Только вот незадача: обновленческое прошлое было почти у всех иерархов Московской патриархии".
По словам священника Якова Кротова, отчеты чекистов показывают: практически все иерархи Московского патриархата были агентами Лубянки. Впрочем, не все одинаково усердствовали. Некоторые, как видно из опубликованного документа, даже имели "тенденцию к уклонению от выполнения заданий". В 1946 году главной заботой украинских чекистов была ликвидация Греко-католической церкви. Епископы оказались в то время, прежде всего, агентами внешней политики Кремля. Епископ Мукачевский Нестор Сидорук (1904-1951) в августе 1946 года ездил в Венгрию, чтобы принять под руку Москвы тамошних православных. И что же? Биография Сидорука как две капли воды похожа на биографии других агентов – видимо, чекисты следовали жесткой инструкции: из Полтавы, 4 года каторги, после завоевания Полтавы становится священником, а в октябре 1945 года – епископом, участвует во Львовском соборе. Умер епископом Курска.
Все начало 1946 года митрополит Николай Ярушевич (кличка пока неизвестна) убеждал парижских православных вернуться в Московский патриархат – убедил митрополита Евлогия Георгиевского, но тот в августе скончался, чем сорвал спецоперацию. Писатель и философ Иван Ильин писал тогда: "Наивная беспомощность иногда выражается в своеобразном "дальтонизме": человек вдруг (или постепенно) слепнет для одного "цвета", для определенного сектора жизни. Один уверовал, что успех Красной армии составляет честь и славу России... Другой уверовал, что сан Всероссийского Патриарха делает человека "мудрым", "гениальным", "святым", "священномучеником"... И вот он уже шепчется с чекистами в рясах, прислуживает в храме перебежавшему епископу и мечтает подмять под советскую церковь все восточные патриаршества (клерикальный империализм советской церкви). … Одежда не гарантирует ничего. Разве иерочекисты, прилетевшие в Париж и соблазнившие митрополита Евлогия и митрополита Серафима (Лукьянова), были не в рясах? Разве шулер не выдает себя слишком безукоризненным фраком и белоснежной рубашкой с бриллиантовыми запонками?"
