«Крымская декларация»: стратегическая пауза на фоне «красной линии»

Специально для Крым.Реалии

Не успели американцы опомниться от намеков Дональда Трампа на признание Крыма и его «​провальной»​ пресс-конференции с Путиным в Хельсинки, как Госдепартамент озвучил позицию США касательно украинского полуострова. Госсекретарь Майк Помпео однозначно заявил, что США никогда не признают попытку российской аннексии Крыма и сохранят антироссийские санкции до полного восстановления территориальной целостности Украины.

В отличие от ряда иных международных документов, где аннексию Крыма называют «незаконной», в «Крымской декларации» Помпео она не признается как факт, а полуостров рассматривается исключительно как территория Украины.

Особую пикантность документу придает отсылка в самом тексте к Декларации Уэллса 1940 года, в которой США отказывались признавать советскую аннексию трех балтийских стран – Латвии, Литвы и Эстонии.

​

«Как указано в Уэльской декларации в 1940 году, США подтверждают как политику свой отказ признавать посягательства Кремля на суверенитет над территорией, захваченной силой вопреки международному закону. США отрицают попытку России аннексировать Крым и будут придерживаться этой политики до восстановления территориальной целостности Украины», –​ говорится в заявлении Помпео.

Появление этого документа не стало сюрпризом – аналитики давно говорили о возможности реализации «балтийского сценария» для Крыма. И это вызывает смешанные чувства. Жесткий формат непризнания ни при каких условиях вселяет надежду, что Вашингтон не будет играть в «кремлевские игры» по размену Крыма на Донбасс, Сирию или что-то еще. Однако балтийский опыт почти полувековой оккупации вызывает опасения, что полуостров надолго останется под контролем Москвы. Но если рассматривать оба документа в историческом контексте, то перспектива деоккупации полуострова выглядит не так уже пессимистично.

Непризнание: от изоляционизма до «холодной войны»​

Декларация Уэллса в поддержку балтийских стран была продолжением доктрины Стимсона, которая не признавала японскую агрессию в Китае. Аналогичным образом США отказывались признавать немецкие и итальянские оккупационные действия в Европе. Такие заявления о непризнании очень хорошо укладывалась в политику изоляционизма, которую в 30-е годы прошлого века США реализовывали на мировой арене. Можно было декларировать свою приверженность правовым нормам, не вмешиваясь в набирающий обороты мировой конфликт.

Но в 1941 году баланс в Европе изменился: Гитлер начал войну против СССР и Москва из агрессора, которая вместе с Берлином делила Восточную Европу, превратилась в жертву. А в декабре 1941-го в войну вступили США – после атаки на их базу в Перл-Харборе.

На фоне борьбы с общим врагом вопрос аннексии чужих территорий отошел на второй план: на конференции в Тегеране президент США Франклин Рузвельт полушутя-полусерьезно пообещал Иосифу Сталину не воевать с СССР, когда тот снова оккупирует балтийские страны. Так и случилось – по итогам Второй мировой войны, Латвия, Литва и Эстония, как и другие территории, аннексированные Сталиным по договоренностям с Гитлером, остались под контролем Советского Союза. Как и обещал Рузвельт, американцы не стали воевать из-за балтийских республик – они дождались, пока «колосс» рухнет сам.

Такое развитие событий порождает аналогию – США не будут воевать с Россией, а будут ждать ее распада, чтобы вернуть Крым.

«Красная линия» Крыма

Нынешняя ситуация кардинально отличается от событий середины ХХ столетия. Сегодня США остаются единственной сверхдержавой, и с мирового пьедестала подвинуть их сможет разве что Китай, но никак не Россия. Не имея реальных предпосылок для мирового лидерства, Кремль использует советское наследие – тактику ядерного шантажа и подрывную деятельность спецслужб. ​

Путин мечтает не просто о триумфальном возвращении России на мировую арену в статусе аналогичном СССР, но и о новом переделе мира, который позволит ему восстановить контроль над частью пост-советского пространства. Учитывая, что азиатские территории бывшего СССР теперь находятся под пристальным вниманием Китая, Москва стремится сохранить в зоне своего влияния хотя бы европейские территории вместе с Кавказом.

Но для того, чтобы претендовать на такую сделку, Москва должна либо иметь соответствующий статус (как СССР после Второй мировой войны), либо предоставить Вашингтону интересующие его предложения. Но ни того, ни другого у Кремля нет. Поэтому запланированный Путиным триумф может состояться только на внутриполитической арене с помощью ежедневной порции российской пропаганды.

США, как единственная сверхдержава, вынуждены реагировать на все мировые вызовы. И Трамп довольно активно действует на мировой арене, хотя многие его шаги вряд ли можно назвать последовательными. Встречи с диктаторами он объясняет желанием добиться мира во всем мире, а угрозы союзникам по НАТО – защитой национальных интересов США. В целом же логика нынешнего главы Белого дома напоминает плохо продуманный бизнес-план с желанием получить максимальную прибыль в краткосрочной перспективе, не особо задумываясь об отдаленных последствиях.

И надо сказать, что такая тактика в некоторых случаях приносит свои результаты – после европейского турне Трампа партнеры по НАТО согласились увеличить расходы на оборону и покупать сжиженный газ у США.

Кажется, что алогичный и непоследовательный Трамп – это именно тот американский президент, который нужен Путину. Ведь главная задача российского диктатора – посеять хаос на мировой арене, ибо это единственный шанс для выживания России в ее нынешнем формате.

С другой стороны, Трампа и Путина роднит приверженность краткосрочным результатам – оба мечтают извлечь максимум из сложившейся ситуации, не особо думая о перспективе. Такой себе «дикий капитализм» с желанием максимальных политических или экономических дивидендов здесь и сейчас.

​В этих условиях мировой турбулентности внешнеполитическому механизму США приходится крайне сложно. Поэтому «Крымская декларация» появилась на пятый год аннексии Крыма, когда уже стало ясно, что быстрых решений «крымского вопроса» не существует. Но это не означает, что Вашингтон отложит тему полуострова в долгий ящик.

«Крымская декларация» – это не только демонстрация приверженности Вашингтона правовым нормам и фиксация позиции в отношении страны, которая их нарушает. Документ определяет рубеж, перейдя который Путин нарушил хрупкий баланс мирового порядка. И восстановить его можно лишь путем восстановления территориальной целостности Украины.

Появление документа говорит и о том, что у Вашингтона пока нет рецепта быстрого возвращения Крыма – мировая система еще не создала эффективных механизмов воздействия на агрессора, кроме публичного порицания и санкций. А эти меры, увы, не позволяют решить проблему быстро, они требуют игры в долгую.

Долгосрочная стратегия требует диалога с Москвой – можно исключить ее из G8, но из ядерного клуба – нельзя. И Кремль активно этим пользуется. Хотя у российской власти на фоне деградирующей экономики все меньше поводов для оптимизма, а санкции бьют все больнее. Учитывая, что Вашингтон готовит новый пакет, их эффективность будет только расти.

«Крымская декларация» – это и красные флажки для Трампа, которые показывают, что глава сверхдержавы все же только «первый среди равных». Поэтому любые намеки о признании Крыма, снятии санкций или возвращении России в «клуб сильных мира сего» разобьются о жесткую внешнеполитическую линию, зафиксированную в декларации Помпео.

Но в целом «Крымская декларация» – это некая стратегическая пауза Вашингтона, демонстрирующая отсутствие реальных условий и рычагов для решения «крымского вопроса». Но это не означает, что они не появятся в скором будущем на фоне глобальных мировых трансформаций.

Евгения Горюнова, крымский политолог

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции