Весной 2014 года крымчане записали массовое видеообращение к российским властям Крыма. В нем наркозависимые просили оставить им заместительную поддерживающую терапию. Это программа, в рамках которой мощные уличные наркотики заменяют медицинскими препаратами под контролем врачей. До аннексии терапию получали 806 жителей Крыма. В частности, Антон: у него ВИЧ, гепатит и гнойные процессы в ногах.
«Благодаря нашей программе я начал заниматься своим здоровьем и начал заниматься лечением этих болезней. И очень большая просьба – дать возможность нам продолжить получать наше лечение. Не дайте мне погибнуть», – произнес тогда Антон.
Теперь он мертв. Его просьбу, как и просьбы других наркозависимых, не услышали российские чиновники.
Бывший пациент заместительной поддерживающей терапии Кирилл на кладбище в Симферополе навещает могилы умерших друзей.
«Многие после отмены заместительной терапии начали просто, как говорится, употреблять что попало: где что найдут. Вот это тоже дает большой процент смертности, потому что люди долгое время принимали одно – и тут начинается ядопринимание», – рассказывает Кирилл.
В отличие от большинства стран Запада, Россия никогда не предлагала наркозависимым «Метадон» или «Бупренорфин», полностью свернула программу заместительной терапии и в Крыму. С тех пор умерли более сотни пациентов, таковы данные «Альянса общественного здоровья». Этот международный благотворительный фонд представил доказательства – копии свидетельств о смерти и объяснительные записки родственников умерших.
«Из этих 806 было 60 счастливчиков, всего 60 счастливчиков, которые смогли переехать в другие регионы Украины либо пройти полноценную детоксикацию с учетом того, что это люди выходят из заместительной терапии, возможно, с высоких доз «Метадона» или «Бупренорфина», – указал менеджер проекта в «Альянсе общественного здоровья» Антон Басенко.
На встрече с журналистами Крым.Реалии один из переехавших крымчан подтверждает эффективность программы. Мужчина просит не показывать его лица и не называть имени, на полуострове остались жить его родственники. Он – один из 60-ти пациентов, которым удалось в 2014 году переехать на материковую часть Украины и продолжить терапию.
«Я всегда был за заместительную терапию, потому что, если выбирать из двух зол, лучше забрать на заместительную терапию, если так уже у человека произошло, что вот по какой-то причине он вляпался: либо по своей глупости, либо это последствия каких-то, возможно, заболеваний. Конечно, если человек употребляет уличный наркотик, то он колется – это огромный риск, можно заразиться неизлечимыми заболеваниями, допустим, ВИЧ», – говорит пациент заместительной поддерживающей терапии из Крыма.
Лечение через внушение
Крымчанка Ирина ухаживает за сыном с инвалидностью, она не смогла ни продолжить терапию на подконтрольной Украине территории, ни пройти реабилитацию в соседней России. Рассказывает, как в Крыму ее обещали вылечить без лекарств.
«Сразу нас предупредили, что медикаментозного лечения нет… Внушать нам будут: «Бросайте, все будет хорошо, жизнь изменится у вас». Но когда мы начали говорить, что мы – больные люди, и нам тяжело будет физически, они говорили: «Нет, это у вас в мозгах, все пройдет, все попустит», – вспоминает Ирина.
Кирилл еще помнит, как переживал резкую и принудительную отмену терапии и искал нелегальные наркотики.
«Чуть меньше года я не спал. Сна не было никакого. Естественно, депрессия, раздражение вот это вот. Месяцев 5-6 точно было вот так вот: недомогание, кости выламывало. Но самое худшее было, что не поспишь. Надо было где-то искать что-то на стороне опять», – говорит бывший пациент терапии.
Российские чиновники тем временем обещали, что все участники заместительной терапии из Крыма получат и медицинскую, и социальную помощь.
«Мы привлекли всех потребителей наркотиков, их родственников для прохождения программ реабилитации, социализации в реабилитационных центрах ряда российских городов», – рассказывал в марте 2016 года на тот момент глава Федеральной службы России по контролю за оборотом наркотиков Виктор Иванов.
Заместительная терапия – это не лечение, а социализация наркозависимых. Так считает частный нарколог Асан Кадыров, после аннексии он переехал из Крыма и открыл клинику в Киеве.
«Около 85 процентов преступлений в мире совершается в нетрезвом состоянии… Метадоновая программа не решает вопрос лечения, она не убирает наркотики, она только адаптирует человека к жизни – и это его права. Никто не имеет права взять и запретить», – считает врач.
Сам Асан Кадыров не занимается заместительной терапией, но признает ее пользу. По его словам, наркозависимые, которые принимали «Метадон» или «Бупренорфин», реже совершали преступления. А если болели ВИЧ, туберкулезом или гепатитом C – начинали лечение, тем самым уменьшая масштабы эпидемий. Но Россия этими преимуществами пренебрегла, говорят уже бывшие пациенты.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: