Российские спецслужбы все глубже проникают в частную жизнь крымчан. Правозащитники и общественные деятели считают, что на полуостров возвращаются традиции 1937-го года: сосед доносит на соседа, а за работниками на предприятиях следят «органы». Как результат – отчет о работе российских силовиков в Крыму перед секретарем Совета безопасности России Николаем Патрушевым с более чем полусотней уголовных дел и десятками решений суда по статье об экстремизме.
Сами крымчане все чаще отмечают напряженную обстановку и утверждают, что сотрудники ФСБ России получили должности на предприятиях, в больницах и вузах.
«Сейчас во всех медицинских учреждениях введена должность заместителя врача по безопасности, по терроризму. Подкидывают пакеты, смотрят, через сколько времени люди сообщат об этом пакете. Это все происходит в реальности. Атмосфера запугивания, страха», – рассказал Крым.Реалии на условиях анонимности врач, работающий в одной из больниц Крыма.
В российских реалиях анонимного заявления достаточно, чтобы ФСБ открыла уголовное дело против человека, утверждают украинские правозащитники. Для этого задействуют так называемых секретных свидетелей.
«Такой донос может быть стартом для уголовного дела… Секретным свидетелем, как часто показывает практика, может являться сам сотрудник ФСБ. Дело в том, что, если на вас донесли, то, по сути, в рамках российского права, вам и не сообщат, кто на вас донес. А если вы не знаете, кто на вас донес, вы и опровергнуть это не можете. Вы не знаете, как строить тактику защиты», – рассказывает руководитель Крымской правозащитной группы Ольга Скрипник.
Пожаловаться силовикам может сосед, коллега, незнакомец, Написать могут что угодно
Пожаловаться силовикам может сосед, коллега, незнакомец. Написать могут что угодно. В 2015 году в российских СМИ сообщали о том, как гражданин России написал жалобу на водителей севастопольского автобуса, которые смотрели видео с украинским юмористическим шоу, а пассажиру это не понравилось.
«Они ругали присоединение Крыма к России, они издевались над беженцами с Востока, они там полоскали личную жизнь нашего президента», – сетовал житель Таганрога Владимир Чичилов на содержание юмористического шоу.
«Там, в принципе, такого, чтобы антироссийского и антиполитического, ничего не было. Просто посидеть, посмеяться», – защищал свою позицию водитель.
Большинство крымчан, поддерживающих российскую аннексию Крыма, считает, что подобное их не коснется, утверждает российский журналист Антон Наумлюк, который часто работает на полуострове. По мнению таких людей, для них защитой является открытая поддержка действий Кремля.
«Главная задача таких людей – это демонстрировать пророссийские настроения. И здесь тоталитарная система, которая насаждает обязательность публичной демонстрации своих пророссийских настроений, она проявляется даже больше, чем там, где она пытается заставить кого-то замолчать», – говорит журналист Радио Свобода.
Добровольно-принудительно?
По сообщениям из Крыма, жалобы пишут не только добровольно. Медсестра из Феодосии Ирина, просившая не называть ее фамилии, утверждает, что ее «буквально заставляли донести на коллег». По ее словам, как-то Ирине позвонили из ФСБ и вызвали на так называемую «беседу».
«Заставляли написать список крымских татар, с которыми я общаюсь на работе. Которые, всем известно, недовольны. Я им сказала, что они обратились не ко мне, может, они меня с кем-то спутали? В отдел кадров им надо, а не ко мне с такими вопросами. Ну, в общем, я отказалась», – говорит крымчанка.
По ее словам, на встрече представители ФСБ «разыгрывали роли хорошего и плохого полицейского», давили на Ирину психологически. Медсестра вспоминает, как сотрудник ФСБ пытался заставить ее нервничать.
Он начал задавать вопросы: почему я часто выезжаю, что я делаю, что я замышляю?
«В традиции 37-х годов было. Он меня посадил, сказал: «Я пойду курточку повешу». Я засекала – сорок минут я сидела там одна. Это тот момент, когда ты начинаешь переживать: «Что делать? Почему так?». Я положила в сумку диктофон, включила его, стерла запись и снова включила... Потом пришел он с каким-то начальником, начал задавать вопросы: почему я часто выезжаю, что я делаю, что замышляю?» – вспоминает Ирина.
Правозащитники утверждают: «доносы – действенная технология контроля, которую развили в Крыму». Люди часто не знают, что за ними следят.
«Мне всегда казалось, что главное – это пациент. А все остальное… А сейчас – доносы на людей: вот он – то, он – се. Был у нас случай, что один интерн оставлял телефон с диктофоном. А потом рассказывал: «Они там говорили: «Слава Украине!», – рассказывает врач из Крыма.
Появилось в Крыму уже и первое уголовное дело о так называемом недоносительстве: когда человек что-то знал, но не сообщил.
За не информирование о действиях или намерениях террористической направленности человека могут наказать
В 2016 году в России приняли законодательные изменения, которые называют «пакет Яровой». Эти изменения предусматривают, что за не информирование о действиях или намерениях террористической направленности человека могут наказать штрафом или даже заключением на срок до года тюрьмы. Сейчас крымского татарина по имени Осман судят за то, что он якобы не донес о том, будто бы брат его жены поехал воевать в Сирию.
«Мы называем это пробным шаром. Я думаю, спецслужбы, откатав это уголовное дело впервые на территории Крыма, будут отслеживать определенную практику. Привлекать к ответственности лиц, чьи родственники, в отношении родственников которых или близких возбуждены уголовные дела по таким направлениям, террористическим», – говорит крымский адвокат Эмиль Курбединов.
Он считает, что преследование за недоносительство может стать массовым в Крыму.
Законодательство и практику Россия выстраивает в Крыму так, чтобы придушить любое инакомыслие
Правозащитники уверены: цель российских силовиков – подавить протестные настроения в Крыму, поэтому законы ужесточаются.
«И законодательство, и практику ФСБшную, и полицейскую, Россия выстраивает в Крыму именно так, чтобы придушить любое инакомыслие, любое сопротивление, как устное так и физическое этому режиму. Поэтому изменения, которые были в самой Российской Федерации, мне кажется, были связаны с крымскими событиями начиная еще с уголовной статьи 280.1 за так называемый сепаратизм», – отметила Ольга Скрипник.
Запугивание с обратным эффектом
Давление приводит и к обратному эффекту, считают крымские активисты. Когда начались первые аресты крымских татар, на полуострове возникло общественное движение «Крымская солидарность». Чем больше запугивают людей – тем сильнее сопротивление, отмечают крымскотатарские активисты.
«Это только развивает процесс нашей активизации. Это не тормозит, а как-то – пусть цинично будет сказано – в пользу… Мы можем наблюдать как было в 2014 году, когда активистов было мало, как-то растерялись немного, а сейчас все больше и больше. Идет развитие активности», – отмечает крымский правозащитник Абдурешит Джеппаров.
В противовес практике работы местных СМИ, в Крыму возникло новое явление – гражданская журналистика. Активисты «Крымской солидарности» снимают и записывают на телефон все, что они видят, когда происходят обыски или суды.
«Крымская солидарность» растет. Выросла до того состояния, что сейчас хоть сколько ты сажай, там все равно будут люди. Ну вот взяли 20 человек, на их место придут еще 50 человек. Вот в этом – сила. Ощущение того, что на смену к тебе придут другие люди, это дело не прекратится на тебе, оно позволяет людям смотреть в будущее с большими надеждами», – считает Антон Наумлюк.
По словам активистов, распространение информации об ущемлении прав и единство – то, что можно противопоставить запугиванию.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: