«Меня завораживает любимое дело». Жены крымских политузников о хобби, как способе пережить арест мужа

После 2014 года в Крыму начались обыски и аресты крымских татар, мусульман. ФСБ России обвиняет их в «участии или создании ячейки организации Хизб ут-Тахрир» по статье 205.5 уголовного кодекса Российской Федерации (организация деятельности террористической организации и участие в деятельности такой организации). Сейчас таких людей на полуострове около сотни. Украинские и международные правозащитные организации считают подобные дела политическими, а фигурантов называют политзаключенными. Крым.Реалии собрали истории пятерых женщин, чьи мужья после ареста были признаны политзаключенными правозащитным центром «Мемориал». Женщины утверждают, что любимое дело помогает им отдохнуть от новой реальности, в которой появились суды, передачи в тюрьмы и редкие звонки по «Зонателеком».

Образование портного-закройщика Алие Арифмеметова получила в 2016 году. Потом она вышла замуж за Османа Арифмеметова и забросила шитье. Говорит, что после рождения второго ребенка, сына Мустафы, заниматься шитьем не было ни времени, ни возможности. Малыш занимал все свободное время. После аннексии Крыма на полуострове началась волна арестов в домах крымских татар, мусульман. Их обвиняют в «участии или создании ячейки организации Хизб ут-Тахрир» по статье 205.5 уголовного кодекса Российской Федерации. Среди арестованных второй симферопольской «группы Хизб ут-Тахрир» оказался и Осман Арифмеметов, гражданский журналист, активист инициативы «Крымская солидарность», муж Алие.

«После ареста вообще было не до шитья. Передачи, суды, консультации с адвокатами, плюс двое детей. Настроения не было. Но Осман всегда говорил, что было бы здорово, чтобы у меня было свое маленькое ателье, где я смогу работать и мне никто не будет мешать», – вспоминает она.

Ателье Арифмеметова открыла прямо во дворе своего дома. Говорит, в их поселке Строгановка (Симферопольский район – КР) ателье нет. Сейчас она занимается «мелкой работой».

«Ушить, подшить, молнию заменить, прострочить. За этим идут ко мне. Бывают иногда и масштабные заказы: сшить верхнюю одежду или пальто», – рассказывает Алие. Первым полноценным изделием, которое она сделала, было свадебное платье самой Алие.

Вспоминает, что долго не могла найти в магазине того, что бы ей хотелось, и решила сделать все сама. О том, что жена открыла ателье, Осман узнал перед одним из заседаний суда, когда у них была возможность пообщаться. Построить помещение и сделать его комфортным для работы Алие помогли друзья и соседи.

«Я помню, что когда Осман сделал мне предложение, он сказал, что не может много пообещать, но одно обещает точно: если я перееду жить в Строгановку, у меня будут самые лучшие соседи», – улыбается она.

Фера Абдуллаева – соседка Алие. Живет через одну улицу от ее дома. Ее мужа Узеира Абдллаева арестовали в 2016 году, он – фигурант первого симферопольского «дела Хизб ут-Тахрир». Узеира осудили на 12 с половиной лет колонии строгого режима, пять из которых он пробыл в неволе. Фера с детства увлекалась творчеством, особенно шитьем.

Говорит, что она так расслабляется: со швейной машинкой на кухне и в тишине. Она шила и вязала вещи для себя, пока ее младшая дочка Аят не показала Фере видео на YouTube.

«Аят нашла видео, где был показан дом для кукол из фетра и сказала, что хотела бы себе такой. Я сразу вспомнила свои детские игрушки: бумажные куклы, для которых я вырезала одежду. Принцип в книгах и ковриках из фетра такой же. Только вместо бумаги – войлочная ткань, а вместо зажимов – липучки, чтоб вся картинка держалась».

Развивающие мягкие книги Фера дарит детям крымских заключенных на праздники.

Ее муж Узеир знает и поддерживает увлечение жены: «Удивительно, потому что Узеир никогда не был близок к творчеству, но он всегда с таким интересом рассматривал мои изделия или вещи, сшитые мной. Всегда хвалил, подмечал какие-то детали, интересовался. Я ни разу не слышала, чтобы ему что-то не понравилось или не заинтересовало из того, что я делаю».

Комната, где своим хобби занимается Гульзар Абдулкадырова, больше похожа на музей. Она, как и Фера, с детства увлекалась творчеством: много рисовала, шила, позже увлеклась составлением букетов в технике канзаши – делала цветы из тканевых лент, а также декоративные деревья. Сейчас у нее появилось новое увлечение: Гульзар собирает цветочные композиции из мыльных цветов. Она рассказывает, что прелесть этих букетов в том, что они никогда не завянут, и от них исходит приятный аромат, как от живых цветов.

Муж Гульзар, Владлен Абдулкадыров – один из активистов «Крымской солидарности» и один из фигурантов самого массового на полуострове «дела второй симферопольской группы», которое еще называют «делом 25».

«Когда забрали мужа, я находила успокоение в своих детях, в первую очередь. И в своем хобби. Я люблю окружать себя тем, что сама считаю красивым. Я могу зайти в магазин и купить абсолютно ненужную мне ленточку, просто потому что она мне понравилась», – рассказывает Гульзар.

Владлена сотрудники ФСБ арестовали через несколько дней после того, как родилась их с Гульзар третья дочь. Оставшись одной с маленькими детьми, единственное время для ее хобби – это ночь.

«Я чаще всего работаю по ночам. Когда все уроки сделаны, дети накормлены и спят. Только тогда я могу спокойно заниматься любимым делом», – улыбается она.

Гульзар не варит мыло самостоятельно, она покупает уже готовые цветы и составляет из них композиции. Свои букеты Гульзар постоянно дарит: родственникам, друзьям, женам других политузников.

У Эльмиры Абдурахмановой трое детей. Девочка родилась уже после ареста отца, Меджита Абдурахманова, еще одного фигуранта «дела 25». Именно дети, а точнее, сын Леман и сподвиг Эльмиру к тому, чтоб она занималась вышивкой. Эльмира вышивает давно, говорит, что много вышивала бисером и крестом. Но всегда очень хотела обучиться национальной крымскотатарской вышивке. Когда Абляз устроился на свою первую работу, он принес маме всю зарплату и сказал: «Ана (мама на крымскотатарском – КР), это вам на вашу мечту». Тогда женщина закончила курсы по традиционной вышивке и начала заниматься этим профессионально.

Она вышивает в двух техниках: мухлама (вышивка золотой нитью – КР) и в технике двухсторонней глухой вышивки. Первым, что Эльмира вышила после того как закончила обучение, был коран каб (специальный чехол для священной книги мусульман, Корана – КР). Его обычно украшают традиционным орнаментом.

Помимо вышивки, Эльмира делает традиционные крымскотатарские головные уборы для женщин и мужчин и занимается копией вышивок старинных полотен.

«Меня завораживает вышивка, меня завораживает любимое дело, когда садишься, ты с головой уходишь в работу. Я каждую свободную минуту стараюсь вышивать. Единственный долгий перерыв был после ареста мужа, не могла сесть за вышивку год», – вспоминает Эльмира. И добавляет, что ее главной помощницей является ее маленькая двухлетняя дочь Сульбие.

Эльмира купила ей детские пяльцы и разрешает вышивать под присмотром. «Я сначала так боялась, все таки иголка, она маленькая. Но она так с ней быстро и умело справляется, несмотря на свой возраст, что, думаю, у меня подрастает достойная смена», – улыбается мама девочки.

В доме Фатмы Исмаиловой часто пахнет выпечкой. Она давно и прочно влюбилась в кондитерское искусство. В семье Исмаиловой трое родственником находятся в неволе по аналогичным обвинениям. Муж Рустем Исмаилов осужден на 14 лет колонии строгого режима, отец Энвер Омеров осужден на 18 лет колонии строгого режима, брат Риза Омеров осужден на 13 лет колонии строгого режима. Мужчин из семьи Фатмы обвинили в «организации или участии в организации Хизб ут-Тахрир», которая внесена в список «террористических» в России. В Украине она не является запрещенной.

После аннексии полуострова и сразу трех арестов в семье, Фатма поняла, что рассчитывать можно только на себя.

«Накануне ареста мой муж уехал в Мекку, отправился в паломничество. Его не было дома месяц и сейчас я понимаю, что это был своеобразный тест для меня. До этого всеми домашними вопросами занимался он. Вплоть до того, что я писала ему список ингредиентов, которые нужны для моего торта, и даже не уточняла цен. Он все привозил по списку, а я просто пекла», – вспоминает она.

Фатма называет этот месяц опытом или, в шутку, «курсом молодого бойца» – о том, как справляться самостоятельно одной с тремя детьми и успевать делать торты на заказ.

Через 21 день, после возвращения Рустема из паломничества, в доме Исмаиловых начался первый обыск. В ночь перед арестом мужа Фатма готовила два торта на заказ, ей нужно было приготовить десерты в форме Каабы (мусульманской святыни кубической формы – КР). Когда Фатма закончила, она поставила торты в холодильник, а утром один из сотрудников ФСБ, проводя обыск, очень ими заинтересовался.

«Я помню, ФСБшник только хотел взять торт, муж как начнет возмущаться, мол что вы делаете, это торт, как она людям его будет отдавать, если вы пальцами своими влезете», – вспоминает Фатма.

Сейчас женщина постоянно печет на заказ. Она говорит, что ее увлечение, которое началось с просмотра видеоуроков, переросло в полноценное дело, с помощью которого, она может обеспечить семью финансово.

СПРАВКА: В сентябре 2020 года спикер российского МИД Мария Захарова прокомментировала заявление представителя внешнеполитической службы Евросоюза, который призвал освободить всех осужденных крымских татар. Захарова заявила, что «речь идет об участниках крымской ячейки исламистской организации «Хизб ут-Тахрир», получивших различные сроки наказания за доказанные уголовные преступления террористической направленности». По ее словам, «их политические взгляды, национальность или принадлежность к этническим группам не имеют ни малейшего отношения к вердикту суда».

Министр иностранных дел России Сергей Лавров ранее утверждал, что разговоры о нарушении прав человека в аннексированном Крыму – это «просто бред и вымыслы».

Представители МИД Украины неоднократно заявляли, что считают обыски, которые ФСБ России проводит в домах крымских татар, мусульман, участников группы «Хизб ут-Тахрир» на территории аннексированного полуострова, политическими преследованиями.

Офис президента Украины 2 сентября 2020 года отреагировал на информацию об обвинении против фигурантов второго бахчисарайского «дела Хизб ут-Тахрир» заявлением, в котором призвал Россию прекратить преследовать крымских татар за их религию.