Историю о боевого пса «Капрала» мы встретили на просторах интернета. Если коротко: черный питбуль нарвался на мину, получил крайне серьезные ранения, но выжил благодаря медикам Вооруженных сил Украины. Что это ‒ гуманизм на войне или нечто большее?
Корреспонденты Радіо Свобода Марьян Кушнир, Андрей Дубчак и Надежда Ухалина познакомились с Капралом, его хозяевами и спасителями, чтобы найти ответы на эти и другие вопросы.
Один из громадных донбасских терриконов, что неподалеку от Горловки, под утро засыпало снегом. Подмерзшая земля изрезана следами от грузовиков и тяжелых боевых машин. Здесь же облысевшие, иссеченные осколками деревья ‒ неизбежные последствия боевых действий. За несколько сотен метров, которые приходится преодолевать пешком, слышим собачий лай. Впереди стая разнопородных собак, среди них выделяется черный питбультерьер ‒ американская бойцовая собака. Собачий лай ‒ сигнал для военных, значит, на позиции незваные гости.
Несколько военных в белых маскхалатах выскакивают из укрытий.
«Капрал, наш герой, видишь, какая ты популярная звезда теперь?» ‒ говорит псу военный Евгений. На мгновение показалось, что питбуль застеснялся, но продолжил позировать на камеры, направленные на него со всех сторон.
«Поздоровайся, помаши лапой, ой, молодец», ‒ продолжает играть с псом Евгений.
Черный питбуль с несколькими белыми пятнами и, кажется, десятками серых шрамов крутился вокруг солдат, которые сошлись к нам поговорить. То вертит хвостом, то прыгнет на кого-то. Около него бегают его, скажем так, подопечные. Несколько собак, на вид дворняг, крутятся вокруг Капрала и солдат ‒ подлизываются и играют.
«Долго он здесь с вами играет, он не со всеми так», ‒ говорят нам солдаты. То ли мы псу понравились, то ли настроение утром удалось, то ли, предполагаем, удалось на кухне выпросить хороший кусок мяса.
На самом деле, непоседливый пес был с нами не так уж долго. Через несколько минут он куда-то помчался, а мы остались с бойцами. Чтобы не мерзнуть на улице, зашли в блиндаж. Так и надежнее будет, до вражеских позиций несколько сотен метров.
В теплом блиндаже, который заодно служит кухней, всем заведует Елена. Она и медик, и по совместительству повар. Елена ‒ военный врач, это ее первая боевая ротация. Женщина одета в зеленую армейскую флисовую кофточку, «пиксельные» штаны, у нее выразительный, и несколько застенчивый взгляд. Именно она была первой, кто взялся оказывать медицинскую помощь Капралу. Позже Елена долго занималась его реабилитацией. О первых моментах ранения медик вспоминает кратко.
«Прибежал наш боец и сказал, что в кустах лежит раненый Капрал. Потом, как положено, пока я накладывала окклюзионную повязку, другие перевязывали, обезболивали», ‒ рассказывает нам Елена. В этот момент прибегает Капрал и укладывается в кресло в углу, рядом с Еленой.
Пес несколько раз глубоко вдыхает, сопит и закрывает глаза. После пробежки по позициях он решил заснуть, а Елена продолжает нам рассказывать об эвакуации.
«Спасибо всем в подразделении, не растерялись, сразу организовали носилки, нашли машину и повезли его в цивилизацию. Впрочем, там местные ветеринары отказались нас принимать. Тогда мы решили его направить в «человеческий госпиталь». Капрал, на самом деле, наш полноценный боец», ‒ говорит боевой медик.
Когда пса доставили в госпиталь, сразу вспомнили, что в Часовом Яре, в медицинском госпитале есть еще один медик, который до войны был практикующим ветеринаром. Без лишних раздумий руководство госпиталя отправило Марию Щанкину, боевого медика эвакуации, в Торецк.
Мария по профессии медсестра и ветеринар. Работала в Киевском зоопарке, а после начала войны отправилась на Донбасс лечить украинских бойцов. Сейчас проходит службу по контракту в 65-м военном мобильном госпитале.
«24 декабря, в канун Рождества, мне позвонили и сказали, что собака под Торецком попала на растяжку, у нее серьезные травмы. Руководство дало машину, я поехала и увидела пса в достаточно тяжелом состоянии, потому что у него был открытый пневмоторакс, проникающие ранения брюшной полости и множественные раны передних конечностей. Мы начали работать вместе с бригадой, в составе которой были я, анестезиолог, анестезистка и еще одна девушка-военмедик, которая помогала. Мы работали достаточно слаженной командой, хотя это был вообще первый такой случай. Я знала, что надо делать, но мне было сложно им объяснить», ‒ рассказала врач.
Она немедленно взялась за дело, ведь для спасения собаки оставалось все меньше времени. У пса были множественные ранения. В такой сверхсложной ситуации бороться за жизнь животного пришлось целой команде медиков, рассказывает Мария.
«До меня они где-то час работали, и мы вместе где-то часа три-четыре. В целом операция длилась около пяти часов. Было много ран, которые нужно было почистить, обработать, плюс ранение брюшной полости, там надо было провести ревизию. Так как очень хороший и опытный анестезиолог у нас, все прекрасно получилось. Очень много было обломков, даже не обломков, а кусков дерева, видимо, растяжка была возле дерева. И вся грудная клетка была расколота, именно палками и ветками, мы прямо из плевральной полости доставали палки, и в мышцах тоже они застряли. Все это мы почистили», ‒ вспоминает врач.
Уже после ранения Капрал вернулся на позицию, где за ним ухаживала Елена. За месяц пса «выходили» и он вернулся в строй.
«Возможно, он этим кому-то из нас жизнь спас. Потому что это, действительно, не наша растяжка была. Или кто-то до нас ставил, или... кто знает», ‒ рассуждает вслух Евгений. Он берет кусок отварного мяса, угощает Капрала и рассказывает о судьбе собаки.
«Его нашли еще щенком, когда шли бои за Верхнеторецкое, в 2016 году, недалеко от Ясиноватой. Тогда людей из села эвакуировали, а животное осталось само по себе. Он был весь в лишаях, тощий. Тогда командир взвода «Мичман» его выходил. Поэтому он, видимо, так к людям и относится. Всех людей любит, особенно тех, которые в форме», ‒ рассказывает Евгений. Пес за несколько ротаций подразделения получил несколько контузий и даже одно осколочное ранение. Оно было очень тяжелое, ему помогли выкарабкаться его побратимы из подразделения ВСУ.
Что это? Гуманизм? Дружба? Военное братство? Ответа нет ни у кого из бойцов или медиков.
«Он же часть нашего подразделения, и, как за жизнь любого бойца, мы за Капрала боролись до последнего», ‒ говорят на передовой.