Сариуш-Вольски: надо вооружить Украину, внедрить новые санкции. Не понимаю, чего мы ждем?

Брюссель – Россию нужно не успокаивать, а сдерживать. Такой должна быть реакция Запада на захватнические действия Владимира Путина, считает польский евродепутат-народник Яцек Сариуш-Вольски. В интервью Радио Свобода он заявил, что время для более широких санкций против России уже наступило, так как только дорогая расплата заставит Москву остановиться. В то же время он уверен: в смысле будущего членства в Евросоюзе Украина может повторить успех Польши.

– Прошел год с тех пор, как начался Евромайдан. Что за это время Евросоюз мог бы сделать по-другому в своей политике в отношении Украины?

– Возможно, не в отношении Украины. Европейский Союз мог бы избежать неправильного осознания истинной природы и намерений московского режима. Имею в виду его намерение восстановить прежнюю советскую Россию со всеми ее методами: воевать, оккупировать, аннексировать и вести кибернетическую и пропагандистскую информационную войну. Это и есть настоящий источник временного поражения проекта Восточного партнерства, включая Украину, которая тоже недооценивала Путина все время, думая, что он изменит свое поведение. Однако он не изменится.

– Ладно, но какие из инструментов европейской политики в этом смысле были ложными?

– Прежде всего, это иллюзия, относительно того, что Россия демократизируется, экономически модернизируется, что между Евросоюзом и Россией есть место для четырех пространств (свободного движения людей, товаров, услуг и капиталов). Я думаю, что Евросоюз и Америку ввела в заблуждение российская правящая кагебистская элита.

– Итак, как Евросоюз намерен теперь реагировать? Здесь говорят, что политику в отношении Москвы следует несколько откорректировать. Так что это должно быть: еще больше санкций, или применение какой-либо другой политики?

– Должна вестись настоящая «реальная политика». Не в смысле тихой, успокаивающей реакции на то, что делает Россия, а нужно воспринимать реальность такой, какая она есть: авторитарный режим России движется в сторону тоталитарной системы. Он имеет империалистическую природу и амбиции покорить то, что ему принадлежало в советские времена. Поэтому реакция тоже должна быть соответствующей. Мой рецепт таков: надо прекратить политику успокоения и перейти к политике сдерживания, потому что считаю, что лучше иметь «холодную войну», чем «горячую войну». Посмотрите на все российские военные действия в Балтийском регионе, в Черном море, не говоря о Грузии, Молдове или Украине, где боевые действия велись на грани конфликта, организованного войсками России.

– А что конкретно вы понимаете под «сдерживанием»?

– Санкции... Я бы подчеркнул две вещи: если мы не готовы, – а мы как раз не готовы, – остановить российскую оккупацию и войну именно военными средствами, то другими средствами являются санкции. Но настоящие, углубленные и широкие санкции. После первой стадии – прекращение дипломатических связей, второй – «черный список» лиц и третьей – ограничения в трех секторах экономики: энергетике, финансах и военной промышленности, – нам надо идти дальше. Согласно принципу «больше – за большее»: больше войны со стороны России – больше санкций мы должны внедрять. Европарламент в последней резолюции предложил прекратить сотрудничество с Россией в атомной отрасли и исключить ее из банковской системы SWIFT. И мы видим откровенное пренебрежение Минскими соглашениями, открытое присутствие российских войск на востоке Украины, не говоря уже об оккупации и аннексии Крыма. Идут приготовления к дальнейшим военным действиям для создания коридора из Донбасса через Мариуполь и – в Крым. А уже оттуда, возможно, – в Приднестровье.

Итак, потребность в расширении санкций наступила, однако у Евросоюза нет единства относительно этого шага. К тому же, действие нынешних санкций завершается в середине следующего года, а как быть дальше – тоже не решено, так как кое-кто хочет их расширить, другие – сократить, третьи – оставить такими, как они есть. Однако реальное решение для сдерживания России лежит в санкциях, а следовательно, как можно более высокой цене, которую россияне заплатят, и это заставит их остановиться. Иначе, это будет стоить нам самим еще дороже. Во-вторых, мы должны помочь и вооружить Украину, которая способна сдержать Россию и уже сделала бы это, если бы была лучше оснащена. Не согласен с теми, кто говорит: вооружая Украину, мы делаем конфликт еще глубже. Наоборот, лучше организованная и вооруженная украинская армия – это фактор мира. Не понимаю тех, кто призывает: военного решения конфликта быть не должно. Но военное решение уже произошло: одна провинция – Крым – аннексирована, два региона Донбасса наполовину оккупированы и аннексированы, Приднестровье завоевано, Абхазия – тоже... Чего мы еще ждем?

– Вы упомянули о разногласиях Евросоюза в политике в отношении России. Характерно, что среди тех, кто не хочет карательных мер в адрес Москвы, есть и бывшие государства советского лагеря, скажем, Словакия. Почему, как вы думаете?

– Если ты уязвим к российскому давлению, действиям, эмбарго, то ты можешь прийти к двум выводам. Первый – следует противостоять любой ценой, даже если полностью зависишь от российского газа. Как Литва. Она как раз и является ярким примером такого твердого подхода. Другой путь – страны, полагающие, что если они попадут под давление России, это не вызовет солидарности и помощи со стороны стран Западной Европы. «Пражская весна» или «будапештское восстание»... Когда государства оставались наедине с «советами» – история имеет много примеров. Поэтому угроза со стороны России приводит к двум противоположным выводам. Но, если бы Евросоюз был объединенным и проявлял солидарность, усвоил уроки истории, то была бы одна политика в отношении России, а эти государства были бы на передовой решительных действий. Даже Америка со всей ее красивой риторикой... Она не предоставляет оружия Украине, не соблюдает меморандум 1994 года и не дает разрешения на поставки своих энергоносителей в Евросоюз. А энергия – это сердцевина геополитической конфронтации. Все это скрыто за риторикой и словами солидарности Америки и всей Европы.

– Последние выборы в Европарламент, в котором вы уже являетесь депутатом не первый год, показали прорыв крайнеправых и крайнелевых партий, откровенно пропутинских. Почувствовали ли вы российское влияние в этом учреждении?

– Короткий ответ – да. Численность так называемых «друзей России» удвоилась. Слушая представителей групп (Марин) Ле Пен или (Найджела) Фараджа, создается впечатление, что они говорят на языке канала Russia Today, или из рядов Европарламента слышится что-то вроде «Говорит Москва». Если еще принять во внимание, что они финансируются Россией, возникает вопрос: где проходит линия плохой политической концепции. Это еще и вопрос прямой политической коррупции. Законно ли это, если учесть, что Молдова наказывает домашнюю партию, основанную российским ФСБ, за финансирование из-за рубежа? А мы должны позволять такую ситуацию в странах Евросоюза, ведь это настоящее нарушение демократических правил?

– Когда вы принимали участие в переговорах по соглашению об Евроассоциации с Польшей, и тогда многие не верили, что поляки будут в составе Евросоюза. Сегодня председатель Европейского совета – представитель Польши. Будем видеть нечто похожее в отношении Молдовы, Грузии или Украины?

– Да, но в отдаленном будущем. Помню, еще в 1981-м, во время движения «Солидарность» мы уже говорили о «возвращении в Европу». Поэтому, это далекая перспектива, а дорога к цели несколько сложнее, потому что названные страны сегодня ждущие в очереди, более деформированы и имеют большое негативное наследие советского прошлого, ибо были основой Советского Союза. Тогда как Польша была на периферии. С другой стороны – сдерживающая политика России, которая мешает им идти по европейскому пути. Сегодняшняя ассоциация с Евросоюзом – это уже больше половины присоединения к сообществу. Во времена польского сближения предложение не было таким щедрым.

Однако, мы были решительно настроены пройти через шоковую терапию, трудности, заплатить огромную политическую и социальную цену. Эти государства должны сделать то же самое и вопрос в том, смогут ли они в этих сложных условиях проявить волю и решительность. Я говорю моим друзьям в Украине, что мы в начале пути также имели двести тысяч советских военных на нашей земле, вы тоже имеете, но в меньшем количестве. Хотя это и сложно сравнивать, но окончательная цель является такой же. Сегодня нам в Евросоюзе и странам, которые хотят присоединиться, нужно воспользоваться всеми преимуществами ассоциации. А однажды вопрос относительно членства будет очевидным. Если Исландия, Швейцария или Норвегия захотели бы сегодня присоединиться к Евросоюзу, то их бы с радостью приняли. Поэтому, если и те страны будут реформированы и «здоровы» политически, экономически и в смысле гражданского общества, то ответ будет утвердительным. Они имеют все возможности повторить историю успеха новых стран содружества, хотя и в очень враждебном контексте и окружении.