Депортированные из Польши в середине 1940-х годов более полумиллиона украинцев сих пор не имеют соответствующего юридического статуса, политического представительства и даже официального признания несправедливости, совершенной против них, от нынешнего украинского государства. Работа над этими вопросами находится только на начальных стадиях, а за образец «украинцы Закерзонья» могли бы взять уже проделанную работу крымских татар, которые так же годами добивались от Украины признания их статуса, считает потомок депортированных, исследователь депортации украинцев Польши, активист организации «Молодая Лемковщина» Тарас Радцив.
– Современный статус украинцев, депортированных из земель Польши, так называемого «Закерзонья», является ярким свидетельством того, как украинское государство относится и воспринимает этих людей сегодня. То есть с тех пор, как мы получили независимость, мы потеряли оправдание тому, что у нас нет государства, которое бы могло защитить, дать, по крайней мере, оценку статусу этих людей.
Мы уже двадцать пять лет постоянно к этому вопросу возвращаемся, этим занимаются общественно-культурные общества, собирающее депортированных украинцев в объединение депортированных «Закерзонье»
Мы уже двадцать пять лет постоянно к этому вопросу возвращаемся, этим занимаются общественно-культурные общества, собирающее депортированных украинцев в объединение депортированных «Закерзонье». Этот вопрос из года в год поднимается, и направляются в соответствующие органы резолюции, обращения к народным депутатам, к правительству с просьбой предоставить хоть какой-то правовой статус этим людям.
Потому что в современном правовом поле этих людей не существует, то есть ни в одном нормативном документе не упоминается о такой категории украинцев, как депортированные украинцы. То есть единственное, что было когда-то, но нет уже теперь, – им была предусмотрена материальная компенсация, как и другим социально незащищенным слоям людей, таким, как ветераны, пенсионеры, где была незначительная компенсация, доплата – но ее сегодня тоже не существует.
– Каждая страна в отношении своих граждан имеет такое положение. В Украине получили статус депортированного народа крымские татары. Только Украина была не только тем государством, из которого выселяли, но и в которое выселяли?
– Не существует в украинском обществе достаточного резонанса и понимания, кто эти люди. Можно искать несколько причин, от материальной, что влечет за собой различные компенсации, но даже для самых депортированных не стоит вопрос материального в первую очередь, они ожидают от государства ответы для себя, кто они для него, и как оно к ним относится. Поскольку около пятисот двадцати тысяч депортированных из «Закерзония» являются все-таки украинцами по национальности, они справедливо требуют, чтобы государство не игнорировало их.
Лучше сравнения – крымские татары. Это прекрасно, что украинское государство, как мультикультурное, заботится о них, но мы должны понять, что такое признание было бы обусловлено геополитическими обстоятельствами. То есть, я думаю, если бы у нас не было сейчас войны, вопрос крымских татар так же не стоял на повестке дня. Что касается депортированных украинцев, такой обусловленности не было.
– Может, по Вашему мнению, следовало бы объединить усилия крымских татар и переселенных депортированных украинцев как двух категорий населения, переселенных одни из Украины, вторые в Украине?
Крымские татары на этом этапе разве что могли бы быть локомотивом, как группа, которая уже прошла этот этап. Но я не верю в это и не вижу возможности для такого сотрудничества
– Крымские татары на этом этапе разве что могли бы быть локомотивом, как группа, которая уже прошла этот этап. Но я не верю в это и не вижу возможности для такого сотрудничества хотя бы потому, что когда мы говорим о крымских татарах, мы четко говорим о депортации. Когда мы обращаемся к вопросу депортации украинцев «Закерзонья», мы сразу сталкиваемся с большим количеством других формулировок: переселение, добровольное переселение, эвакуация...
– То есть здесь нужно было сделать какой-то грамотный юридический анализ. На каком этапе он происходит?
– Депортация украинцев – это, во-первых, три разных этапа: 1944 – 1946 годы, которые имеют четыре подэтапа, операция «Висла» – она не касается Украины, и третий этап – это 1951 год: из Западной Бойковщины 32 тысячи переселяли на южные части Украины – Херсонская, Николаевская области. Очевидно, необходимо четкая правовая юридически грамотная трактовка, чтобы это нормативно правильно оформить, но этот процесс никогда не начинался у нас. Никогда институты государства к этому вопросу не привлекали, то есть обращение к ним с просьбой рассмотреть, но на этом весь диалог закончился этим монологом.
– Мы знаем о том, что в Польше так называемые «кресовые организации» (объединение поляков, предки которых были вынуждены переселиться с Запада Украины в Польшу – ред.) очень влиятельны в политическом смысле. Почему такого же давления не могут создать украинцы, переселенные из Польши, ведь примерно речь идет о тех же цифрах, то есть около полумиллиона граждан с обеих сторон?
– Начнем с того, что «кресовые» среды значительно более мобилизованы, и как группа давления лоббистская, она гораздо эффективнее, чем украинцы «Закерзонья». Первый мотив, опять же, политический. Должны понимать, что «кресовые» среды – это не силы, которые объединяют сугубо поляков «областей», то есть восточных частей Речи Посполитой.
Политика «кресовяков» активно эксплуатируется и используется правыми консервативными силами Польши
Политика «кресовяков» активно эксплуатируется и используется правыми консервативными силами Польши и не только Польши, то есть там еще есть внешний фактор, который использует это в своих политических целях.
В Украине вопрос украинцев «Закерзония» не интересует никакую политическую силу. Удивительно, хотя это достаточно серьезный мобилизационный потенциал, потому что это более полумиллиона человек. Второй нюанс, который надо признать – эти силы не являются скоординированными. Это большое количество разного плана организаций, которые не координируют свою работу никак, периодически декларируют заявления о необходимости чего-то, кроме индивидуальной работы с отдельными народными депутатами, потому что такие есть, с которыми периодически сотрудничают. Этого недостаточно для принятия политических решений. И из-за отсутствия такой координации, заинтересованности государства в этом, этот потенциал никак не используется.