Согласно статистике, в 2016 году в Крыму было выдано порядка 1,5 миллиона полисов обязательного медицинского страхования. Как выяснилось на практике, система российского медстрахования на полуострове не работает. В больницах скапливаются огромные очереди, врачей в медучреждениях не хватает. Почему система ОМС не заработала в Крыму? Как действует система медстрахования в соседней России, и стал ли крымский опыт ее кривым отражением? На эти вопросы ответят крымчане из разных уголков полуострова, а также кандидат медицинских наук, российский врач-невролог Семен Гальперин.
Российская реклама рассказывает о преимуществах страховой медицины. Привлеченные обещаниями, в 2014 крымчане выстроились в очередь за обязательным медицинским полисом, но все оказалось не столь радужно – очереди на УЗИ некоторым пациентом приходилось ждать год. Чиновники признают нехватку медработников и объясняют очереди возросшими требованиями к техническому обеспечению поликлиник, чего раньше якобы не было. Крымчане жалуются: на полуострове не осталось специалистов, готовых бесплатно оказать квалифицированную медпомощь, и за этим приходится ехать на материковую часть Украины. На то, чтобы получить бесплатную помощь в Крыму, уходят месяцы.
– С нами на связи житель поселка Приветное Сулейман-ага. Сулейман-ага, как изменилась сфера медицинского обслуживания в Крыму? Улучшилась ли ситуация в последнее время?
Сулейман-ага: В России своеобразное представление о медицинском страховании. В моем регионе всего два врача, им за 80, и две медсестры, которые обслуживают несколько тысяч человек. Вся эта страховка – подражание Западу. Она не гарантирует своевременное оказание помощи: при обращении выясняется, что препаратов, специалистов, времени на прием нет. В поликлинике сочувствуют, но помочь ничем не могут.
– Приходилось ли вам долго ждать приема у узкопрофильных специалистов?
Страховка – это гарантия, что ты потопчешься по коридорам поликлиникиСулейман-ага
Сулейман-ага: А к узкопрофильным специалистам вообще не попадешь, ждать нужно минимум 2-3 недели. Страховка – это гарантия, что ты потопчешься по коридорам поликлиники, но не более.
– В марте 2015 чиновники обещали Приветному стационарный фельдшерско-акушерский пункт. Появился ли он?
Сулейман-ага: Нет, и население поселка от него отказалось, потому что есть хорошая больница, готовый корпус со всем необходимым. Все в рабочем состоянии, и ФАП в центре поселка просто не нужен. Мы просили, чтобы нам дали нормальную больницу – добавили в нашу персонала, дали средства. Но из больницы сделали библиотеку. Зато нам открыли аптеку, вот только работает она лишь до 3 часов дня, и там просто шаром покати.
– С нами на связи кандидат медицинских наук, российский врач-невролог, участник акций за доступную медицину Семен Гальперин. Семен, насколько характерны для России очереди в больницах?
Гальперин: Очереди в медучреждениях, особенно в поликлиниках, всегда были. И очень трудно сказать, как изменилась ситуация после внедрения обязательного медицинского страхования.
– Наш слушатель из Симферополя жаловался, что бюрократическими процедурами медработников превратили в секретарей, и у них попросту нет времени на пациентов. Некоторые крымчане считают, что проблема исключительно в финансировании. Что вы об этом думаете?
Система ОМС в нынешнем виде – не страховая по сути. Страховые компании не выполняют основную задачу – не несут страховых рисковСемен Гальперин
Гальперин: В Крыму особые условия. Что касается России в целом – идея обязательного медицинского страхования была неплоха. Это был принцип сохранения медицины, доставшейся нам со времен СССР. Но реализация идеи была неправильной. Система ОМС в нынешнем виде – не страховая по сути. Страховые компании не выполняют основную задачу – не несут страховых рисков. Между государственным фондом обязательного страхования, который аккумулирует средства, полученные от сборов, и собственно системой здравоохранения встроены так называемые страховые компании, но это посредники. Уникальная и парадоксальная ситуация: частные посредники между двумя государственными организациями, не несущие никакой иной функции. Сама система расценок формируется договорным путем. При этом медучреждения на самом деле не играют никакой роли, цена им навязывается сверху. Плюс нужно подкармливать страховые компании, которыми на самом деле часто владеют чиновники. А компании не несут рисков, как должны. В итоге система не оправдывает затрат, которые несут клиники. Это приводит к банкротству госучреждений. Мы видим то же, что и в 1990-е, когда происходила приватизация промышленности. И промышленности сегодня нет. А у нас (в России – КР) закон до сих пор запрещает приватизацию учреждений социальной сферы, в том числе здравоохранения и образования. Но схема есть, все «оптимизируется» – и можно приватизировать.
– Насколько для российской системы здравоохранения характерна излишняя бюрократизированность?
Гальперин: Это побочный эффект перехода на одноканальное финансирование: медработникам приходится, помимо всего, отчитываться перед страховыми компаниями. А страховикам выгодно предъявлять как можно больше претензий к медучреждениям, чтобы снижать и без того минимальную оплату.