22 ноября 2017 года указом президента России новым главкомом Воздушно-космических сил (ВКС) назначен 51-летний генерал-полковник Сергей Суровикин. Ранее он возглавлял группировку российских войск в Сирии, правда, недолго: по одним источникам, с марта этого года, по другим – с июня. До этого он несколько лет занимал должность командующего войсками Восточного военного округа. Карьера этого военного развивалась стремительно и шумно.
О предстоящем назначении именно Суровикина главкомом ВКС стало известно еще в сентябре, когда был анонсирован уход с этого поста генерал-полковника Виктора Бондарева. Его уход выглядит странно: предельный возраст пребывания на военной службе для генерал-полковника – 65 лет, а Бондареву 7 декабря исполнится лишь 58 лет, так что еще семь лет он вполне мог прослужить. И главкомом созданного в 2015 году нового вида Вооруженных сил он пробыл лишь два года.
Еще больше вопросов вызывает назначение во главе чисто "воздушного" вида Вооруженных сил общевойскового генерала, никогда никакого касательства не имевшего к военной авиации, к космическим войскам или войскам ПВО-ПРО, также входящим в ВКС. В военной авиации общевойсковиков, танкистов, вообще представителей Сухопутных войск традиционно величают "сапогами", так уж повелось. Как повелось и то, что военной авиацией должен командовать только авиационный генерал, но никак не "генерал в сапогах", поскольку, не зная специфики авиации, просто нереально понять огромного количества вещей. А узнать эту специфику можно, только будучи летчиком (неважно, истребителем, штурмовиком или бомбардировщиком) и пройдя все положенные ступени службы: командир звена, командир эскадрильи, командир авиационного полка, командир авиационной дивизии… Даже терминология у военных летчиков своя, специфическая, танкисты и общевойсковики ею просто не владеют.
До конца 1930-х годов советскую военную авиацию возглавляли "непрофильные" специалисты, но это была заря ее создания: то есть летчики уже были, но командиры стратегического уровня из них еще не выросли. Но с 1939 года военной авиацией командовали только летчики. Правда, было дело, когда в 1987 году, после посадки у Кремля самолета Матиаса Руста, главкомом войск ПВО (в состав которой входила и авиация ПВО – свыше 1200 истребителей) назначили генерала армии Ивана Третьяка, никогда ранее к авиации отношения тоже не имевшего, выпускника пулеметного училища и пехотинца до мозга костей. Из многих уст слышал историю, как он приехал инспектировать аэродром в Ростовской области и, взобравшись на командно-диспетчерский пункт, осмотрел сверху полосу, централизованную заправочную, рулежки и выдал нечто вроде: "Эх, какой же здесь замечательный танкодром получился бы!" или "Это ж сколько здесь танков можно разместить!"
Первым делом генерал армии Третьяк переобул вверенную ему авиацию в сапоги, а при инспектировании авиаполков проверял не состояние авиатехники, а объезжал аэродром по периметру и смотрел, ровно ли стоят столбики ограждения, какое расстояние между рядами колючей проволоки и правильно ли выкрашены колодезные люки. В этом и заключалось его инспектирование. И между полетами летчики авиаполков ПВО высаживали деревья, красили и перекладывали бордюры, чистили лесопосадки у аэродрома, организация полетов главкома и вовсе не интересовала.
Казенные издания поспешили сообщить, что генерал Суровикин возглавлял российскую группировку в Сирии, получив там неоценимый опыт комбинированного применения сил. А еще у него за плечами Военная академия Генерального штаба, которую он закончил с отличием. Но в Сирии он был три месяца. Еще пишут про его богатый боевой опыт, но в чем именно: в организации летной подготовки летчиков различных видов авиации или в обеспечении технического обслуживания авиационной техники? Наверное, он может обозначить боевую задачу, показав на карте, где именно авиации необходимо нанести удар. Но может ли общевойсковой генерал спланировать силы и средства для выполнения поставленной задачи? Разумеется, нет – для этого необходимо на профессиональном уровне знать хотя бы характеристики авиационной техники и применяемых средств поражения.
Имеет сухопутный генерал представление о метеоусловиях, нелетной погоде? С курсантской скамьи в военного летчика вдалбливают, что только он решает, готов он к полету или нет, – это вообще один базовых принципов летной подготовки. Перед любым вылетом летчик обязан осмотреть вверенную ему технику и принять решение, идти ему в полет или нет (разумеется, это не относится к выполнению приказа), но общевойсковой генерал в таких тонкостях не разбирается. Аргумент относительно успешного окончания генералом Суровикиным академии Генштаба и вовсе слаб: в этой академии проходили обучение все главкомы и командующие ВВС. И они тоже изучали там стратегические вопросы и организацию взаимодействия всех видов и родов войск. Однако же авиационных генералов почему-то не назначают главкомами Сухопутных войск, не ставят во главе военных округов или командующими общевойсковыми и танковыми соединениями.
Российский Tу-22M3 сбрасывает бомбы в районе Дэйр-эз-Зоре 16 августа 2017
К тому же именно во время командования Суровикина российская группировка (а также наемники из ЧВК) в Сирии понесла самые чувствительные потери, вплоть до генерала и нескольких полковников. Еще полагают, что в ходе боев в Дейр-эз-Зоре Суровикин провалил задачу переправы через реку Евфрат, целью которой было блокировать продвижение курдов к нефтяным полям. Поэтому, мол, курдам и достались крупнейшие нефтяные месторождения – 75 процентов всей сирийской нефти. Тем не менее именно генерал Суровикин оказался единственным из всех командующих российской группировки, которого непрестанно демонстрировали центральные телеканалы. Уверяя, что именно в период его командования сирийские правительственные войска добились максимального успеха на полях сражений.
Первая кровь
Официальная биография нового главкома ВКС интересна тем, что в ней слишком много лакун и загадок. Например, там сказано, что в 1987 году он окончил Омское высшее общевойсковое командное училище – с золотой медалью, но где служил до 1991 года, об этом ни слова. Другие источники сообщают, что воевал в Афганистане, но про хронологические рамки этой службы и в какой именно части – об этом молчок. Хотя в 1989 году он уже служит в Подмосковье, в "придворной" 2-й гвардейской Таманской мотострелковой дивизии, так что в Афганистане, если и был, то не больше года. Получив за это время орден Красной Звезды и медаль "За отвагу": немало для свежеиспеченного лейтенанта-взводного.
Правда, ни Красной Звезды, ни медали "За отвагу" на парадном мундире нет, планок этих наград он тоже не носит, что тоже странно. С планками и орденами у генерала вообще путаница. Согласно справке агентства "РИА Новости", опубликованной в 2011 году, Сергей Суровикин награжден тремя орденами Мужества, орденом "За военные заслуги", медалями ордена "За заслуги перед Отечеством" I и II степени с изображением мечей, орденом Красной Звезды, медалями "За отвагу", "За боевые заслуги" и др. Однако на современной официальной фотографии с сайта Минобороны у него почему-то планки лишь одного из трех орденов Мужества, ордена "За военные заслуги" и отчего-то лишь одной из своих боевых медалей – "За боевые заслуги". На других снимках у него то две планки ордена Мужества, то все три, причем все это относится к одному и тому же периоду времени. Ордена, конечно, имеют свойство накапливаться, но чтобы они убывали… Странно и не носить хотя бы планки боевых советских наград. Да и вообще порядок ношения наград и наградных планок строго регламентирован: ничего лишнего, но и без убавления, носи все, что получил.
21 августа 1991 года – советская бронетехника покидает Кремль
Всего через четыре года после окончания училища, в августе 1991 года, Сергей Суровикин уже капитан и командир батальона. Точнее, исполняющий обязанности комбата, но за четыре года дорасти от лейтенанта до целого комбата в "придворной" Таманской дивизии – это не просто быстро, а чрезмерно ускоренно. Про таких стремительных в армии обычно говорят "его ведут", имея в виду "мохнатую лапу". Но "лапа" оказалась весьма кстати, когда в ходе ГКЧП именно батальону, которым он командовал, выпала сомнительная честь пролить кровь трех гражданских лиц: Владимира Усова, Дмитрия Комаря и Ильи Кричевского. Как утверждал один из активных участников событий, Сергей Братчиков, именно командир батальона достал пистолет и выстрелил в лоб первому попавшемуся. Правда, никто ничего потом доказать не смог: ни пулю не нашли, ни оружие, из которого стреляли, а табельный пистолет комбата оказался чист. Может, все обстояло совсем не так, но тогда в Москву ввели три армейские дивизии, дивизию внутренних войск, подразделения КГБ, а кровь гражданских пролил лишь батальон Суровикина. Несколько месяцев капитан Суровикин провел в Матросской Тишине, но в декабре 1991 года освобожден и даже повышен в звании до майора: утверждают, что по личному указанию Ельцина. И в 1992 году 25-летнего майора направили на учебу в Военную академию имени М. В. Фрунзе: рывок просто небывалый.
Пистолеты Суровикина
В 1995 году слушатель Военной академии имени Фрунзе майор Суровикин вновь попал в историю, на сей раз уже чисто уголовную. Военный суд Московского гарнизона признал его виновным по трем статьям еще действовавшего тогда УК РСФСР: части 1 статьи 17 ("Совершение преступления группой лиц по предварительному сговору или организованной группой"), статье 218 ("Незаконное ношение, хранение, приобретение, изготовление или сбыт оружия, боевых припасов или взрывчатых веществ") и части 1 статьи 218 ("Хищение огнестрельного оружия, боевых припасов или взрывчатых веществ"). Будущий генерал был обвинен в пособничестве в приобретении и сбыте, а также ношении огнестрельного оружия и боеприпасов без соответствующего разрешения.
Эти статьи тогдашнего УК предусматривали основательные сроки лишения свободы: 218-я – от трех до восьми лет, 218-1 – до семи лет, а если имел место предварительный сговор группой лиц, либо деяние было совершено "лицом, которому огнестрельное оружие, боевые припасы или взрывчатые вещества выданы для служебного пользования или вверены под охрану", то и до десяти лет лишения свободы. Но приговор оказался мягким и совершенно гуманным: один год лишения свободы условно. Правда, кроме кадровых органов Минобороны никто так бы и не знал про эту историю, если бы не заместитель генерального прокурора Российской Федерации, главный военный прокурор Сергей Фридинский. 2 декабря 2011 года он направил служебное письмо министру обороны России Анатолию Сердюкову, в котором официально известил его об этом казусе. Что было особо актуально в связи с тем, что Суровикин (к тому моменту уже генерал-лейтенант) возглавил рабочую группу по созданию органов военной полиции "с перспективой назначения на должность начальника Главного управления военной полиции Министерства обороны".
Главный военный прокурор информировал министра обороны, что "не только из морально-этических соображений, но и согласно статье 20 проекта федерального закона "О военной полиции Вооруженных Сил Российской Федерации" обоснованно предусмотрен запрет на службу в военной полиции граждан, имеющих или имевших судимость". Этот демарш Главного военного прокурора без ответа не остался. На защиту генерала поднялся только что созданный тогда Следственный комитет РФ в лице его Военно-следственного управления, почему-то по Южному военному округу, к которому Суровикин тогда никакого касательства не имел.
Один из руководящих чинов этого подразделения СК признал, что "во время обучения в Военной академии имени Фрунзе имели место случаи, когда некоторые преподаватели нелегально продавали оружие, за что и были уголовно наказаны". И вот, "выполняя просьбу одного из таких преподавателей, майор Суровикин согласился передать коллеге с другого курса пистолет, который должен был быть использован якобы для участия в соревновании. Майор, не догадываясь об истинных намерениях, поручение выполнил". На допросе же майор Суровикин поведал о своей уверенности, что ничего противоправного не совершает, а потому, "когда следствие разобралось, что офицера подставили, обвинение сняли и судимость погасили".
Все нормативно-правовые акты, регламентирующие обращение с личным табельным оружием, однозначно трактуют вынос его за пределы воинской части вне рамок исполнения служебных обязанностей как преступление. В мирное время и мирном месте табельное оружие должно находиться в служебном сейфе или оружейной комнате, откуда выдается при назначении военнослужащего в наряд или при проведении зачетных стрельб, после вновь сдается. Личное (табельное) оружие офицера (тип оружия и его номер) записано в его удостоверении личности.
Но это – личное табельное, а у слушателя военной академии никакого личного табельного оружия нет и быть не может. Разве лишь если его назначат в патруль или наряд по академии: тогда он и получит пистолет и две обоймы, расписавшись в книге выдачи оружия и боеприпасов, а после наряда сдаст, точно так же сделав роспись в соответствующей графе. Утрата оружия, а равно его кража или соучастие в таковой, даже и по "неведению", – одно из самых "нехороших" преступлений для кадрового офицера, черная метка. И однозначно крест на военной карьере.
Через много лет сам Суровикин скажет, что для него "эта тема" якобы закрыта еще в 1995 году: "Следствие разобралось в деле, установило мою невиновность, мне принесли извинения и погасили судимость", а затем и "решение суда об осуждении было отменено, в связи с отсутствием в моих действиях состава преступления, предмета спекуляций больше нет". Но, как вытекает из письма главного военного прокурора, все обстояло не совсем так: следствие, конечно, разобралось, но, предъявив обвинение, передало дело в суд. Который и вынес, пусть и условный, но обвинительный приговор по трем статьям действовавшего УК.
Отмены приговора Суровикин стал добиваться лишь спустя много лет, будучи уже генералом и в связи с предстоящим высоким назначением. То есть пока это не стало препятствием для очередного карьерного взлета, он вполне был согласен с приговором и ничего опротестовывать не собирался? Да ведь вроде бы и не весь приговор отменен, а лишь по двум из трех статей УК РСФСР: почему-то по 17-й ("Соучастие") и части 1-й статьи 281-й ("Хищение огнестрельного оружия, боевых припасов или взрывчатых веществ"). Про отмену приговора в части статьи "просто" 218-й ("Незаконное ношение, хранение, приобретение, изготовление или сбыт оружия, боевых припасов или взрывчатых веществ") нет ни слова.
Железная рука
Майора отправили – формально на войну, но не в Чечню, где как раз бои были в полном разгаре, а в 201-ю мотострелковую дивизию, дислоцированную в Таджикистане. В 32 года он уже полковник и целый начальник штаба дивизии. Таджикистан тогда тоже считался "горячей точкой", но к тому времени формально, поскольку боевых действий там 201-я дивизия фактически уже не вела: они завершились еще летом 1993 года. Знакомый офицер, служивший в 1995 году в той самой 201-й мотострелковой дивизии, говорит, что "там тогда был курорт". Положим, не совсем курорт, но уж точно не полноценный театр боевых действий. Так или иначе, но и в Таджикистане по служебной лестнице Суровикин перемещался быстро, стремительно пробежав ступеньки комбата, начальника штаба полка, командира полка, став затем начальником штаба дивизии: от комбата до начштаба дивизии – всего за пять лет.
Этот танк в центре Душанбе был восстановлен военнослужащими российской 201-й дивизии
В 2002 году Суровикин окончил академию Генштаба – тоже с отличием. Затем новое назначение – в Приволжско-Уральский военный округ, командиром 34-й мотострелковой дивизии. Комдивом считался образцовым, заслужив репутацию сурового командира и "железной руки", сделав соединение передовым. Только методы, которыми это было достигнуто, вряд ли можно счесть новаторскими: именно с назначением Суровикина на эту должность дивизия регулярно стала фигурировать в скандалах и уголовных сводках, связанных с мордобоем и даже убийствами.
Например, в марте 2004 года военный суд Екатеринбургского гарнизона приговорил двух солдат-срочников этой дивизии к восьми годам лишения свободы за убийство солдата-сослуживца, Ярослава Лазарева. Как выяснилось, солдат был убит с ведома офицеров, фактически же по их указанию. Летом 2003 года этот солдат, прибыв на побывку домой, в часть не вернулся. Но спустя время Лазарева "вычислили", выследили и поймали. Два офицера спецкоманды закинули беглеца в багажник автомобиля и привезли в 32-й военный городок, где дислоцировалась 34-я дивизия со своим штабом. Вечером 5 декабря 2003 года капитан Денис Шаковец, командир роты, в которой служил рядовой Лазарев, выстроил своих солдат и, разъяснив им всю пагубность самовольных отлучек, приказал привязать Лазарева к решетке оружейной комнаты.
После чего по приказу офицера двое солдат всю ночь измывались над "невозвращенцем": сначала избивали несчастного коваными сапогами, кулаками и дубинками, отчего у него вытек глаз. Затем парня пытали уже разрядами электрического тока, запытав насмерть: утром 6 декабря Лазарев умер, распятый на решетке. Но реальный срок, хотя и небольшой, получили лишь два непосредственных исполнителя приказа. Капитану Шаковцу дали два года условно, а генералу Суровикину, по всей видимости, очередную благодарность – за вывод дивизии в передовые, орден "За военные заслуги" он тоже заслужил, похоже, тогда же.
Другая история того же периода и вовсе связана с мордобоем уже в кабинете самого комдива. В марте того же 2004 года подполковник Виктор Цибизов обратился в прокуратуру гарнизона с заявлением, что его избил старший воинский начальник – командир дивизии генерал-майор Суровикин. Подполковник Цибизов утверждал, что 15 марта 2004 года вместе с двумя старшими офицерами генерал избил его в своем кабинете за то, что на прошедших 14 марта того же года довыборах в Госдуму от Верх-Исетского округа он голосовал "не за того кандидата". Генерал тут же поспешил обвинить подполковника чуть ли не в дезертирстве: он якобы полторы недели не появлялся на службе. Гарнизонная прокуратура ничего не выявила: свидетели "не обнаружились", и Цибизова вынудили забрать заявление. В штабе Приволжско-Уральского военного округа сам факт генеральского мордобоя категорически отрицали.
Но следующий случай стал совсем уж вопиющим: 21 апреля того же 2004 года в том же самом кабинете Суровикина в закрытом 32-м военном городке покончил жизнь самоубийством его заместитель по вооружению полковник Андрей Штакал. У 37-летнего полковника остались жена и дочь. По данному факту было возбуждено уголовное дело, но его вскоре закрыли. В изложении военных прокуроров дело обстояло так: в дивизию с проверкой приехал заместитель командующего войсками ПУрВО генерал-лейтенант Александр Столяров, оставшийся недовольным результатами проверки. Он и вызвал Штакала и Суровикина на беседу в кабинет Суровикина.
Далее, цитирую, "военнослужащим были сделаны замечания по ходу проверки. В ответ полковник Штакал [совершил самоубийство]. Таким образом, следствием установлено, Суровикин никак не виновен в этой трагедии". В реальности не было представлено никаких доказательств того, что Суровикин тоже подвергся начальственному разносу и вообще, что это произошло в присутствие замковойсками округа. Затем официальная версия вдруг претерпела изменение и свидетелей уже не осталось, и вопрос о доведении до самоубийства отпал как бы уже сам собой.
У хорошего командира офицеры не стреляются в кабинете из табельного оружия
Гвардии полковник Андрей Штакал – десантник, его репутация безупречна, сослуживцы в один голос отзывались о нем как о хорошем командире и очень порядочном человеке. Он участник боевых действий, кавалер ордена Мужества, на его кителе знак Военной академии (по всей видимости, имени Фрунзе), знак за множество прыжков с парашютом. Заместителем командира 34-й мотострелковой дивизии по вооружению Андрей Штакал был назначен в июне 2003 года. Ни о каком самоубийстве не помышлял: не тот характер, настоящий боец. А еще у полковника не было при себе никакого табельного пистолета! Следствие предало огласке такую деталь: выстрел был совершен не из табельного ПМ полковника Штакала, а из какого-то чужого, якобы принадлежавшего некоему офицеру Бочкину. И вот по одной из версий, этот Бочкин отдал свой наградной пистолет Штакалу, чтобы тот сдал его на склад, а замкомдива якобы почему-то не сделал этого. У специалистов же по судебно-медицинской экспертизе свое дополнение: характер раны полковника указывал на то, что он, мол, не хотел покончить жизнь самоубийством, а намеревался лишь имитировать его, но "не рассчитал угол приложения оружия к виску".
Правда, мой собеседник, некогда служивший в одном из управлений Генерального штаба, говорит, что даже если это и самоубийство, то "у хорошего командира офицеры не стреляются в кабинете из табельного оружия".
Дело быстро закрыли, а самого Суровикина отправили из ПУрВО в Чечню, командиром 42-й гвардейской мотострелковой дивизии. Но и там у комдива случилось ЧП: 21 февраля 2005 года под рухнувшей стеной птицефабрики в селе Пригородном Грозненского района погибли девять бойцов-разведчиков 70-го мотострелкового полка 42-й дивизии, еще трое были тяжело ранены. По официальной версии, боевики выстрелили из гранатомета. Генерал Суровикин тут же стал звездой телеэфира, поклявшись перед телекамерами, что за каждого погибшего бойца уничтожит троих боевиков. Но что же это за разведчики такие, которые подпускают противника к своему расположению? Вскоре выдвинули версию самообрушения. Но журналисты из "Новой газеты" тогда же выяснили, что никакого боя и никакого обстрела не было, а кто-то из подвыпивших военнослужащих случайно выстрелил из гранатомета внутри помещения. Или неосторожное обошелся с миной.
Но разбирательство заглохло, а вскоре и генерала Суровикина перевели из Чечни в Воронеж, на повышение – начальником штаба – первым заместителем 20-й гвардейской общевойсковой армии: в его неполных 39 лет. Когда же министром обороны стал Анатолий Сердюков, карьера Суровикина стала расти стремительно, и с апреля 2008 года он уже командующий 20-й армией. На этой должности он пробыл семь месяцев, а в ноябре того же года стремительно сел в кресло начальника Главного оперативного управления Генерального штаба Вооруженных сил РФ (ГОУ ГШ ВС РФ). ГОУ – ключевое управление Генштаба, именно оно отвечает за стратегическое и оперативное планирование военных операций и оперативное управление войсками.
Традиционно – и в советское время, и в новейшей истории России – ГОУ возглавляли военачальники с преимущественно богатым штабным опытом работы, в то время как Суровикин большую часть военной карьеры находился на чисто командных должностях. К тому же он пришел на второй по значению пост в Генштабе, не имея опыта прохождения службы в качестве начальника штаба военного округа и командующего войсками округа. То есть не прошел всех положенных (и даже обязательных для начальника ГОУ) ступеней армейской лестницы, до того весь его опыт ограничивался тактическим (дивизия) и оперативным уровнями (армия). В новой должности Суровикин продержался лишь 14 месяцев. С января по декабрь 2010 года наш герой начальник штаба – первый заместитель комвойсками ПУрВО: срок службы чисто номинальный, меньше года! Но попутно Суровикин окончил Военный институт МО, получив юридическое образование.
Генерал и его жена
Вскоре последовал перевод в уже хорошо знакомый Екатеринбург – начальником штаба – первым заместителем командующего войсками только что созданного Центрального военного округа (ЦВО). Но и на этой должности он пробыл весьма недолго, а по факту и вовсе формально, поскольку с 2011 года находился в длительной командировке: занимался организацией военной полиции. Из Екатеринбурга его перевели тихо и кулуарно, вроде бы по настоятельной просьбе командующего войсками округа генерал-полковника Владимира Чиркина, которому надоели многочисленные скандалы, в которых вновь успел отметиться Суровикин. На этот раз скандалы были связаны с бизнесом его супруги, Анны Борисовны Суровикиной. Про генерала в Екатеринбурге тогда так и говорили: это тот самый, который муж талантливой бизнесменши.
Жёны, как известно, самое большое достояние российской чиновной элиты: они все исключительно талантливы в бизнесе, а потому столь же исключительно богаты. Военные чиновники здесь не исключение: в то время как они прозябают на нищенских окладах, их супруги неистово трудятся, преумножая семейное достояние и состояние. Вот и у генерала Суровикина чрезвычайно талантливая, а потому и состоятельная жена. По данным на 2016 год, когда Суровикин командовал войсками Восточного военного округа, его жена с доходом в 44,021 миллиона рублей заняла второе место в списке богатейших супругов сотрудников Минобороны. У нее имелось три квартиры суммарной площадью 479 кв. м, три земельных участка общей площадью около 4,1 тысячи кв. м, дом 686 кв. м, машино-место (12 кв. м) и нежилое помещение (182 кв. м). Также супруга генерала являлась обладательницей Lexus RX 350.
Ее муж заработал в том году много меньше: 10,4 миллиона рублей. Но у него тоже две квартиры общей площадью 623 кв. м и легковой автомобиль Dodge Nitro. Анна Борисовна Суровикина, вместе с дочерью и двоюродным братом Александра Мишарина (губернатор Свердловской области в 2009–2012 годах), была учредителем лесопилки "Аргуслес" (встречается и название "Аргус-СФК"). По версии тогдашнего депутата Екатеринбургской областной думы Леонида Волкова (ныне он руководит штабом Алексея Навального), пилили они не только лес, но и бюджет области. Также известно, что Мишарин – давний и близкий друг Суровикина. Как еще в апреле 2012 года писал ресурс "УралИнформБюро", талантливая супруга генерала "не только ведет лесной бизнес с дочерью губернатора Мишарина, но в связке с силовиками и чиновниками областного правительства стремится зайти в любые выгодные сферы бизнеса".
После публикаций о его жене, как утверждал Леонид Волков, ему якобы передали угрозы генерала: "Этот человек на протяжении последней недели в разных коллективах людей несколько раз высказывался о том, что меня убьет, потому что я его жену обижаю, на нее клевещу и так далее. Он не передавал никаких угроз мне лично. Он высказывал свои угрозы в кругу людей, которые очевидно со мной знакомы и общаются. Это такой способ передачи привета". Скандал был шумный, но закончился почти пшиком: жена генерала подала в суд на Волкова, суд обязал того что-то убрать из блога и выплатить моральную компенсацию в размере 5 тысяч рублей. Когда Мишарин перестал быть губернатором Свердловской области, а генерала Суровикина перевели из Екатеринбурга, то и дела у фирмы "Аргус-СФК" пошли из рук вон плохо: набежали огромные долги за аренду земли и леса перед областным бюджетом – несколько десятков миллионов рублей, лес у супруги Суровикина и дочки Мишарина забрали через суд, и "инновационное предприятие" обанкротилось.
"Залюбит до смерти"
Летом 2011 года в епархии Суровикина очередное полноценное ЧП: в ночь со 2 на 3 июня произошел пожар на 102-м арсенале ЦВО, что в Удмуртии. На складе хранилось 172,5 тысячи тонн боеприпасов, из которых 163,6 тысячи тонн – почти 95 процентов – уничтожили пожар и взрывы. К дисциплинарной ответственности тогда привлекли 12 генералов, в том числе заместителя министра обороны генерала армии Дмитрия Булгакова и командующего войсками округа генерал-полковника Владимира Чиркина. Начальника штаба округа наказание не коснулось, поскольку он тогда находился в отпуске. Зато был наказан временно исполнявший его обязанности генерал-майор Сергей Чувакин. Вновь зашептались, что у генерала очень уж "хорошая химчистка", прекрасно убирающая пятна с мундира.
Сам же Суровикин осенью 2012 года убыл, можно сказать, на очередное повышение: около года он занимал должность начальника штаба – первого заместителя командующего войсками Восточного военного округа (ВВО), затем получил назначение командующим войсками ВВО. На одном из военных форумов нашел такую характеристику работавшего с ним офицера: "очень умный, но всех окружающих залюбит до смерти. С 9.00 до 20.00 сплошные совещания, с 20.00 до полуночи – руководители доберутся до подчиненных и начнут решать проблемы, которые нужно было решить в рабочее время, да и в Москве рабочий день в разгаре, дергают, а с 6.00 – подготовка к утренним совещаниям. Куча справок, слайдов и т. п. …Короче: горе от ума". Другой офицер, также послуживший под началом Суровикина в ВВО, жаловался, что все служебное и даже ночное время уходило только на заполнение тетрадей и планов, подготовку фотоотчетов, рисование плакатов и сочинение многочисленных докладов, при проверках же проверяли вовсе не боевую подготовку, а только физкультурную, да еще те самые тетради и планы. В декабре 2013 года Суровикин получил звание уже генерал-полковника.
Бато Домбаев, российский военнослужащий из Бурятии в районе Дебальцево
А в 2014 году, по утверждению нынешнего главы штаба Навального Леонида Волкова, командующий войсками Восточного военного округа генерал-полковник Сергей Суровикин работает почему-то не у себя в округе, "а в Ростовской области, где руководит отправкой на юго-восток Украины подчиненных ему танковых частей, пресловутых "бурятских танкистов". Руководил ли он этим процессом лично или нет, но очевидно, что без ведома командующего войсками Восточного военного округа никакие "бурятские танкисты" в Донбассе оказаться не могли.
И вот потом уже была Сирия, а потом – кресло главкома ВКС.