Из России: «Меня обманул Путин»

Вот уже неделю майор Владимир Скубак каждое утро приходит к зданию приемной президента России в Сибирском федеральном округе, которое находится в Новосибирске. Здесь он стоит с плакатом у забора в одиночном пикете. Так бывший военнослужащий Глуховской ракетной дивизии пытается достучаться до Владимира Путина.

Три года назад ракетчику пришлось срочно вывозить сына бывшей жены с территории Украины. За это его лишили доступа к военной тайне, после чего он уволился. Теперь Владимир утверждает, что перед увольнением ему не предоставили положенной по закону субсидии на жилье, а несколько месяцев до этого не платили денежное довольствие. На плакате у майора написано "Меня обманул Путин".

Прежде чем решиться на такую акцию, Владимир Скубак два года пытался разрешить ситуацию другими способами: в военных судах и прокуратуре, а также с помощью видеообращений, которые он выкладывает на своей странице в "Одноклассниках". Адекватной реакции, по мнению Владимира, на это не последовало. Тогда он и вышел с пикетом под окна полпреда президента в Сибирском федеральном округе Сергея Меняйло.

Корреспондент Сибирь.Реалии поговорил с Владимиром Скубаком о том, как он спасал сына, был наказан за это, и при чем здесь Путин.

– Владимир, что заставило вас выйти на этот пикет?

– Все копилось несколько лет. В начале 2014-го со мной связались граждане Украины и сказали, что оказывают помощь сыну моей бывшей жены. Ребенок родился при мне, я воспитывал его как родного, хотя не являюсь его биологическим отцом. В свидетельстве о рождении я не указан как его отец. После развода бывшая жена увезла его на территорию Украины.

Когда ко мне обратились, я узнал, что мать его бросила на произвол судьбы, родственники не помогают, он скитался по детским домам, беспризорничал, пока добрые люди за взятку не выкупили его из украинского детдома.

Сами представляете, что в 2014 году несовершеннолетнему, который не имеет даже паспорта никакого, на Украине приходилось не очень сладко. Ему было 16 лет, он жил в Днепропетровске. Он не ходил в школу, его воспитанием никто не занимался. По документам ему было 16 лет, по восприятию окружающего мира лет 10.

Я знаю, что военнослужащие не имеют права выезжать за территорию России без разрешения, поэтому начал узнавать, как поступить. Оказалось, чтобы подтвердить его гражданство, нужно два гражданина России. Я один, кто второй – неизвестно. Также, чтобы мне получить разрешение на выезд, нужно ждать ответ от 3 до 6 месяцев. Дело катилось к марту. Разрешение я бы получил в июне-сентябре. А в 2014 году летом было Дебальцево, Иловайск. Мягко говоря, россиян там не жаловали.

Владимир и Павел

​– Вы пытались его вывезти с помощью наших властей?

– Прав на ребенка я не имел, но обращался в Администрацию президента. Оттуда отфутболили в МИД, параллельно обратился к Астахову (бывшему омбудсмену по правам ребенка. – ​СР). Я готов был оплатить проезд сыну, мне просто нужно было, чтобы ему выдали свидетельство на возвращение и посадили его в самолет. Но тут случился референдум по Крыму.

Ситуация стала развиваться стремительно и не в мою пользу. Ждать три месяца разрешения из Москвы я, разумеется, уже не мог. Специалисты говорили, что, как только пройдет референдум, Украина тут же закроет границы на въезд гражданам России, и я, даже получив разрешение нашего Минобороны, никак туда не попаду. Я начал звонить в МИД. В отделе СНГ МИД мне сказали, что ничем помочь мне не могут. Я дозвонился до аппарата Астахова. Мне от его имени сказали, что он проблемами детей не занимается.

Я остался один на один с проблемой. Я еще обратился к мужчине, который был записан в свидетельстве о рождении отцом. Предложил ему съездить за сыном, оплатить им дорогу. Но он отказался. Тогда я встал перед дилеммой. Либо я его бросаю на территории Украины, и никогда его не вытащу, либо, наперекор всему, еду вывозить его сам. Ничего не побоявшись.

– И вы решили ехать?

– Да. Параллельно я попросил своих сослуживцев, чтобы они связались с Москвой и попросили там от моего имени разрешения напрямую. Также я уведомил офицера ФСБ, который курирует нашу часть. Там тоже люди сидят адекватные. Он сказал, что ситуация патовая, что запретить он мне не может, но после того, как вернусь с Украины, я сразу должен был явиться к нему. В общем, я предпринял все действия, которые мог предпринять в тех условиях.

14 марта я сел в самолет. Прилетел в Украину, в аэропорту рассказал пограничникам, зачем еду. Они меня пропустили. Забрал ребенка, приехал в российское консульство в Харькове. Спасибо сотрудникам консульства, одна из женщин-сотрудниц написала второе заявление, что она подтверждает гражданство несовершеннолетнего.

Там я получил свидетельство о возвращении. С ним мы пересекали границу обратно. Причем никаких документов на ребенка у меня не было. Но украинские пограничники меня выпустили.

– Что было после возвращения?

– Приехав сюда, я сразу же отправился в отдел опеки и попечительства. Там, мягко говоря, охренели, такого случая у них никогда не было. Чужой мужик из чужой страны чужого ребенка да себе на шею, да еще и ближайшие родственники не против! Когда ему исполнилось 18 лет, опека над Павлом прекратилась. Теперь он служит в армии, а я постоянно отслеживаю, как он живет.

Самое интересное, что я вернулся в Россию 17 марта. 25 марта, выйдя на службу, я сообщил командиру части лично, куда и зачем я ездил, при каких обстоятельствах, что обстоятельства были исключительные. Что я предпринимал все меры, чтобы вернуть ребенка, не выезжая на территорию Украины, но мне все органы государственной власти отказали. Командир части на моих глазах побледнел. И с того момента долго ничего не происходило.

– Как должен был поступить командир части?

– В соответствии с приказом министра обороны о защите гостайны, в подобном случае, когда командиру части становится известно о нарушении режима секретности, первое, что он должен сделать, – это отстранить военнослужащего от работы с секретными документами. В кратчайшие сроки провести служебную проверку. По итогам служебной проверки он должен принять одно из трех решений. Прекратить допуск к гостайне, продолжить допуск после сдачи зачета и разрешить продолжить работу со сведениями, составляющим гостайну. Командир части в марте 2014 года меня от работы с секретными сведениями не отстранял. Я более года после возвращения с Украины работал с ними! Заступал на боевое дежурство, заступал дежурным по части. А потом, когда поругался с военным прокурором и командиром части, меня отстранили.

– А почему вы с ними поругались?

– С ноября 2014 года по февраль 2015 года я не получал денежное довольствие, пока находился в учебном отпуске. Перед этим прокатилась волна судебных исков к командующему РВСН за невыплату командирских надбавок. Министерство обороны потеряло миллионы на этом деле. Ну и тут снова дело к командующему на 200 тысяч от меня. В первой инстанции я проиграл. Пошел в апелляцию, выиграл, но затем они оспорили то решение, и теперь я выплачиваю обратно эти 200 тысяч.

С прокуратурой у меня вышел конфликт по тому же поводу. Я жаловался им по поводу невыплаты довольствия, их ответ был, на мой взгляд, незаконным. Я пожаловался на него, наш прокурор получил втык по полной программе. Разумеется, ему это не понравилось. И это был не первый случай, когда он получал из-за меня замечания и лишался премии.

– И тогда вам вспомнили поездку за сыном?

​– В апреле 2015-го, когда прошло уже более года после этой истории с Украиной, меня вызвал заместитель военного прокурора. Спросил, выезжал ли я на территорию Украины. Я прямо спросил: вы хотите раскручивать этот вопрос? Он сказал: да. Тогда я ответил, что, пользуясь своим конституционным правом, я отказываюсь свидетельствовать против самого себя. Была проведена прокурорская проверка. В этих материалах командир части сообщает прокурору, при каких обстоятельствах я туда выезжал. Причем прокурор не задает вопроса, почему тогда же мне не прекратили допуск к гостайне. Прокурор выносит мне предостережение по уголовной статье. Командир части на этом основании привлекает меня к дисциплинарной ответственности, вносит предупреждение о неполном служебном соответствии и лишает доступа к гостайне. Более чем через год после поездки!

Я пошел в суд. Судья с треском отменяет прокурорское предостережение. Но решение о лишении меня допуска к военной тайне я оспорить не смог. Ни в одном судебном или прокурорском решении, ни в одном материале проверки не указано, что я выезжал на территорию Украины за несовершеннолетним ребенком, который оказался в сложной жизненной ситуации. В прямом смысле на грани жизни и смерти. Нигде это не указано. Дело дошло до военной коллегии Верховного суда. Военная коллегия приняла решение, что командир части прав, что он может принять решение о лишении меня допуска и спустя год, и десять, и двадцать лет! Как захочет – так и будет.

– Потом вас уволили?

– Летом 2015 года президент России внес изменения в Федеральный закон о статусе военнослужащего. Теперь в законе черным по белому было сказано, что военнослужащий, признанный нуждающимся в обеспечении жильем, без своего согласия не может быть уволен. А я был признан нуждающимся Центральным региональным управлением жилищного обеспечения Минобороны России. В том же законе сказано, что военнослужащие, признанные нуждающимися, обеспечиваются жильем по избранному месту жительства до увольнения с военной службы. Пользуясь своим правом, я написал рапорт об увольнении по состоянию здоровья. Своего согласия на увольнение без обеспечения жилищной субсидией не дал. Тем не менее издали приказ о моем увольнении. Я пошел в суд. Во всех инстанциях мне отказали. Центральное региональное управление жилищного обеспечения Минобороны России признает меня нуждающимся, но военный прокурор, суды – не признают!

Документ, подтверждающий право Владимира на улучшение жилищных условий

​– Как я понял, тогда вы и решили выйти на пикет?

– После того как я устал бороться с военной прокуратурой, военными судами и командованием Вооруженных сил, я вышел на пикет. Я записал видеообращение к президенту России и просил ответить на очевидные вопросы. Почему я лишен допуска к военной тайне по истечении одного года? Почему другие военнослужащие в аналогичном правовом положении проходят военную службу? Почему я не получал 4 месяца денежное довольствие, хотя по закону должен был получать? И так далее.

Вот и получается, что у нас президент говорит, что военнослужащие могут служить, пока не получат жилье в собственность, а я уволен! Президент рассказывает, что Россия заботится о гражданах, даже которые находятся за границей, но помощь в вывозе несовершеннолетнего сына мне никто не оказал, более того, еще и наказали. Президент говорит, что у нас правовая система, но очевидные решения, которые должны быть в пользу граждан, суды игнорируют.

Владимир живет в служебной двухкомнатной квартире, которую должен сдать

​– Именно поэтому у вас написано "Меня обманул Путин"?

– Да! Я, конечно, понимаю, что президент не может стоять за спиной у каждого прокурора. Но если я буду перечислять на этой табличке фамилии всех, то там стена получится! Если уж президент так заботится о своей репутации, то пускай поспрашивает у своих судей, которых он назначал своими указами. У прокуроров. У генералов, которых он назначал. Пускай спросит, почему такое безобразие происходит!

На самом деле то, что я рассказываю, – это десятая часть всего произошедшего. Если рассказать все, что я знаю, то меня командиры просто пристрелят.

– Был какой-то эффект от пикета?

– Уже приезжал командир дивизии к полпреду. Пообщались они там и сейчас собираются просто мне выплатить субсидию на жилье. То есть кинуть мне кость с барского стола, чтобы я не гавкал. Они рассчитывают, что я постою и уйду. Но я стою уже несколько дней.

Владимир с Павлом, женой и дочкой

​– Чего вы сейчас хотите добиться?

– Я хочу получить ответ от президента России. Не то чтобы я страдаю манией величия, но хочу, чтобы мне адекватно ответили на мои вопросы. Я сомневаюсь, что военная прокуратура РВСН будет говорить правду, они своих будут отмазывать до конца. Я сомневаюсь, что председатель Верховного суда скажет мне, почему судьи военной коллегии ВС по очевидным вопросам принимают такие решения. Я сомневаюсь, что министр обороны будет передо мною отчитываться за действия своих непутевых генералов. Единственный, кто их может напугать, – это президент!

Я окончил военное училище с отличием, потом получил юридическое и экономическое образование. То есть у меня три высших образования. Я человек, который мыслит не эмоциями, абсолютно рационально. Так вот я хочу узнать, чем я так провинился перед государством? За что? Сколько денег на военную службу я оттащил, сколько запчастей было куплено за мой счет – да не пересчитать! Солдат не бил, ни одного, никого на хрен не послал, не ударил, ни копейки государственной не взял, ничего не утащил. Я, наоборот, все честно отдал. И ожидал порядочного отношения ко мне. А меня взяли и наказали!

Я хочу адекватного ответа, хотя знаю, что его не получу. Возможно, мне придется стоять круглосуточно под стенами. То, как сейчас развиваются события, когда мне просто хотят кинуть кость, меня не устраивает. Это я с нормальной нервной системой. Другой бы военнослужащий просто взял автомат, два магазина и пошел бы в суд задавать те же самые вопросы.