«Больше, чем дают убийцам». Рунет – о приговоре Марии Колесниковой

Белорусский оппозиционный политик Мария Колесникова в клетке для обвиняемых во время судебного заседания в Минске, 6 сентября 2021 года

Всего несколько часов продержалось в Петербурге граффити с портретом белорусской оппозиционерки и политзаключённой Марии Колесниковой.

Мария Колесникова вообще безусловная героиня недели, хотя информационный повод печален: в понедельник белорусский суд вынес ей и Максиму Знаку драконовские приговоры.

Любовь Соболь:

Чудовищные приговоры, жестокие. Больше, чем дают убийцам. Виновны они только в том, что помогали Светлане Тихановской на выборах президента в 2020 году победить Лукашенко, а позже отстаивали права беларусов жить в нормальной процветающей стране. Лукашенко — настоящий людоед и убийца. Желаю Максиму и Марии стойкости и здоровья. Никогда не была знакома лично, но трудно не восхищаться их силой духа. Пройдут эти страшные времена и на темных страницах современной истории Беларуси будет много светлых пятен, событий и имен, среди которых всегда будут выделяться два: Мария Колесникова и Максим Знак. Никакие приговоры не отменят народную поддержку и народную любовь. Желаю скорейшего освобождения. Жыве Беларусь

Валерий Цепкало:

В стране, когда после проигранных выборов власть удерживает человек без морали и совести, такой приговор ожидаем.

Все мы слышали, как самозванец заявлял, что не воюет с женщинами, и приговор Марии Колесниковой в 11 лет — очередное доказательство его лживой натуры. Лукашенко абсолютно не способен честно противостоять хоть кому-либо. Мир увидел, что под имиджем властного диктатора скрывается жалкое необразованное существо, опирающееся исключительно на беспринципную ложь и оружие. Он, как и многие другие неудачники, стал пособием для авторитарных правителей о том, как важно уходить вовремя.

Приговор Максиму Знаку является еще большим сигналом всему миру, что из себя представляет Лукашенко с его кучкой головорезов у власти. Вместе с приговором в 10 лет Максиму Знаку самозванец отправляет в колонию закон и возможность беларусов к нему апеллировать.

Алина Витухновская:

То, что сегодня произошло с Марией Колесниковой, является настоящей политической расправой. Жестокой и подлой. В лучших традициях евразийского варварства.

Мария стала символом сопротивления. Красивая, несломленная, удивительная. Я желаю ей сил, терпения, здоровья и скорейшего освобождения!

Дарья Серенко:

Оглашение приговора длилось пару минут. 2 минуты - и вот уже человек превращается в пленника. Хотя нет, не человек превращается, а человека превращают. Не приговор оглашается, а приговор оглашают. Это делают конкретные люди, конкретные политические силы. В возвратных постфиксах (-сь, -ся) тут смысла нет.
Когда я придумала вчера хэштег #жывеМария, я соединила в нем "жыве Беларусь" и "Аве Мария". Вторая ассоциация для меня не религиозная, а скорее музыкальная, Мария Колесникова - барочная флейтистка.
Недавно я перечитывала тексты про "Группу информации о тюрьмах" Мишеля Фуко. Фуко и другие активисты 60-х пытались сделать так, чтобы за заключённых говорили сами заключённые и их семьи. Основной смысл тюрьмы - репрессировать не только тело человека, но и голос. Политические активисты оказываются в тюрьме, когда их очень хорошо слышно. Марию слышно не только на всю Беларусь, но и во многих других странах мира. И чтобы поддерживать громкость их голоса, чтобы режим проиграл хотя бы в этом, мы предлагаем вам постить цитаты из интервью Марии, рассказывать про нее, если вы знакомы лично, выкладывать фотографии в ее поддержку.
Я стояла сегодня 40 минут у посольства Беларуси с абсолютно пустой головой. Мне было грустно и не хватало кого-то, кто сказал бы мне вещи, в которые я уже не верю. Судя по текстам интервью, мне не хватало кого-то как Мария Колесникова.

Константин Сонин:

Лукашенко и его присные - преступники и должны сидеть в тюрьме. Те, кто им помогают в их преступлениях, совершают уголовные преступления по российским законам. И наносят прямой вред России.

Сталингулаг:

Но, как и всё происходящее на территории подконтрольной международной террористической организации Лукастан, эти тюремные сроки имеют мало общего с реальностью. Можно было нарисовать любые цифры, это ничего бы не изменило. Очевидно, что Колесникова не совершала никаких преступлений и никаких одиннадцати лет сидеть не будет, а останется в заключении, как и другие яркие лица протеста, пока кровавый тиран продолжает цепляться за трон посиневшими от напряжения пальцами, на которых, несмотря на все усилия гримеров, давно проступают характерные пятна

Николай Подосокорский:

Произошедшее можно считать персональной местью съехавшего с катушек диктатора Александра Лукашенко, использующего террор в отношении белорусского народа для узурпации власти в стране.

Выражаю поддержку Марии Колесниковой, Максиму Знаку и всем белорусским и российским политзаключенным! Убежден, что Мария Колесникова и Алексей Навальный достойны Нобелевской премии мира, и надеюсь, что уже через месяц они ее получат.

Николай Кавказский:

Новости о задержаниях за белый листок бумаги или за футболку в бело-красных тонах в Беларуси уже никого не удивляют, но всё ещё злят. Однако новость о приговоре для Марии Колесниковой стала переломной для многих людей (как для беларусов, так и для россиян). Как если бы в плохо освещённой комнате со слабым огоньком потух весь свет... Нельзя говорить, что «надежды больше нет». Я отказываюсь произносить такие слова. И сама Мария никогда бы не сказала такое. Но многое действительно поменялось...
Можно долго спорить по поводу событий в Беларуси: надо ли было ужесточать протест, когда это было возможным, стоило ли избранной президентке Светлане Тихановской уезжать из страны и так далее, но история не знает сослагательного наклонения. Сейчас у нас есть как данность лишь тот факт, что бесстрашная Мария Колесникова, смелый Максим Знак и многие другие политзаключённые сидят в тюрьмах. И это, как случайно заметил Лукашенко во время пресс-конференции, ничто иное, как «геноцид собственного народа».

Много пишут о том, что происходящее – во многом вина самой оппозиции.

Роман Попков:

У меня соцсетях в рубриках "воспоминания", "в этот день год назад" весь последний месяц всплывают фото и видео из Минска. Необъятные толпы людей. А в середине августа – еще и отсутствие ментов на улицах.
Если и когда граждане Беларуси и России вновь выйдут на улицы сотнями тысяч.. Надо помнить о том, какой страшной будет цена благодушия и самолюбования. Вы, пообнимав немногочисленных растерянных ментов, разойдетесь, счастливые, по домам, веря что уж теперь-то всё навсегда изменилось, точка невозврата и т.п. И с каждым потерянным вами часом система будет приходить в себя и готовить ответный удар. И удар будет страшным.

Дмитрий Гудков:

Лукашенко мстит. И одновременно доказывает, что в диктатурах мирный протест без раскола элит не работает, что бы там ни писали в умных книгах и сколько бы ботинок ни снимали перед лавочками.
Это горько, но это так.
Горько не только потому, что перемены в наших странах откладываются из-за вцепившихся во власть зубами диктаторов. Не только из-за сломанных судеб. Но ещё и потому, что протест не мирный, а вооруженный, классическое восстание, организовывать будут не Навальный, Соболь или Гудков, а Стрелков или Гиркин.
Те люди, кто готов создавать подпольные общества, запасать оружие, а потом брать почту, телефон и интернет, хотят вовсе не честных выборов и парламентской республики.
Эта история про “отнять и поделить” (между собой). Собственно, Донбасс, что далеко ходить.
Мне часто пишут – и, уверен, напишут и сейчас – вот, вы начали понимать. Да нет, я все понимаю давно и прекрасно, просто вооруженное восстание способны организовать те, кто приемлет насилие, и это всегда ведёт только к большой крови и многим годам разрухи.
Мирный массовый протест даёт результаты только в условиях раскола элит. И если в Беларуси они монолитны, то в России - нет. Раскол рано или поздно произойдёт, нужно серьезно обсуждать, как этот процесс ускорить.

Александр Черных:

Лукашенко так и не пошел на диалог, который не был подкреплен силой. Колесникова и Знак не захотели этой силой воспользоваться.

И вот я весь день сегодня думаю об этих двух людях, которые год назад отвечали на мой вопрос на пресс-конференции. Это смелые и, без сомнения, героические люди. Но никто не будет штурмовать их тюрьму – как и сама Колесникова не дала людям штурмовать СИЗО на Окрестина в самом начале. Очевидно, что для нее, лидера революции, мирный характер протестов был самым главным условием. Очень легко было бы направить людей в сторону силового решения. Достаточно было просто не останавливать их. Да, пролилась бы кровь – но на следующий день восстала бы вся Беларусь. И толпу в 200 тысяч человек не остановит никакая президентская охрана.

Но Колесникова (и, видимо, ее товарищи) видели ответственность лидера в другом. И не хотели перемен ценой крови тех, кто за ними пошел. За это решение им придется отдать 11 лет своей жизни – и все эти годы помнить про тюремные сроки других оппозиционеров, рядовых и не очень.

Было это решение правильным? Я не знаю. Никто не знает. Нет в таких ситуациях правильных решений — есть только последствия сделанного выбора. И самое поганое — упрекать другого за выбор, сделанный в тех обстоятельствах, в которых ты не был. Или когда ты не обладаешь всей полнотой информации.

Очень надеюсь, что Колесникова, Знак и все бесчисленные политзаключенные выйдут на свободу раньше, чем им отвел т.н. "суд". А пока стоит просто запомнить, что мирный протест и толпы с флагами больше не сработают. И делать свой выбор, учитывая это обстоятельство.

У определённого рода комментаторов и в России, и в Беларуси можно обнаружить и чистое злорадство.

Борис Рожин:

Жизнь порой преподносит сюрпризы. Не все госперевороты заканчиваются одинаково успешно. Бывает и вот так.

Олег Гайдукевич:

Все справедливо. Не бывает хороших революций. На улице судьбу страны решать нельзя - улица не путь. Мне жалко не их, а тех людей, которые поверили в то, что на улице можно что-то решить. Поверили этим безответственным людям, которые позвали людей на улицы. Они вышли, поверив сказкам Тихановского и Ко, что бывает мирная революция. Но Колесникова хоть не убежала - предпочла роль жертвы, стать новой Юлей Тимошенко. Но Беларусь не Украина.А остальные - Латушко, в багажнике уехавший в Польшу, или Цепкало - сидя дома, притворяясь больным коронавирусом, записывающим ролики о том, что люди должны идти на улицу. Или, как его там - виртуальный боксёр Прокопьев, и прочие "красавцы", красиво записывающие ролики. Приговор - это сигнал всем и каждому: на улице судьбу страны решать не дадим! Мировая история доказала: дрогни власть на улице - все катится в бездну.

Сергей Колясников:

Хотя, 10 лет объективно мало. Например, в тех же демократических США участники беспорядков в Капитолии сейчас ждут сроков до 20 лет. Почему же та вакханалия и массовые беспорядки с сотнями пострадавших, с нападениями на сотрудников правоохранительных органов, что устроили Знак и Колесникова - "оценили" всего в 10 лет?

Государственная измена, осуществленная на деньги и при поддержке иностранного государства, должна караться 25 годами минимум. Именно столько должен получить Навальный за организацию беспорядков, за призывы США и ЕС к антироссийским санкциям (вкупе с подачей информации о российских компаниях).

С предателями нельзя по другому. Потому что в случае их успеха - страна превратится в дикое Сомали по типу Украины, с десятками тысяч жертв, гражданской войной, разрушенной экономикой и инфраструктурой.

Юлия Витязева:

Ровно год назад Колесникову вывозили на Украину. Да, это не Монте-Карло, конечно, но не в ее положении стоило выпендриваться. Однако, девушка демонстративно порвала и выкинула свой паспорт. И тем самым сама себе вынесла приговор.
Так чего сейчас все взвыли так, словно вердикт стал какой-то неожиданностью? Впрочем, Госдепу в Белоруссии тоже нужен свой навальный.

Ну а сочувствующие всё же не теряют оптимизма.

Татьяна Фельгенгауэр:

Зная Марию Колесникову можно сказать только одно: никакого будущего у Лукашенко нет. А вот у Марии - есть! Она победит и в наших силах поддержать её хотя бы письмами. Мария сильнее и умнее безумца, захватившего власть в стране.

Тамара Эйдельман:

Как написать про Марию Колесникову? Я не знаю. Чувствую, что надо написать, очень хочу написать, но никак не могу найти нужные слова. Второй раз за год мы видим удивительную вещь — и Алексей Навальный, и Мария Колесникова осознанно пожертвовали собственной свободой ради… Ради свободы других? Ради нас всех? Просто потому что не могли поступить иначе?

Я пытаюсь понять, а когда бывало такое в истории? Я вспоминаю Соляной марш Ганди, когда десятки тысяч людей последовали его призыву «Заполним тюрьмы» — и заполнили. Когда после этого протестовавшие против введенной англичанами монополии на соль пытались занять солеварни, а их били резиновыми дубинками — да так, что некоторым проломили головы. Падавших относили в стороны, а к входу в солеварню, которую охраняли солдаты, подходили все новые и новые люди, готовые жертвовать собой.

Я вспоминаю моего любимого Эммануэля Рингельблюма, который после начала Второй мировой войны, когда все евреи пытались вырваться из Польши и спастись от нацистов, осознанно вернулся из-за границы, попал в гетто и там начал собирать материалы о жизни в гетто, которые потом назовут архивом Рингельблюма. А когда он смог вырваться из гетто, то потом, незадолго до своей гибели, возвращался туда, чтобы достать спрятанные материалы архива.

Это все великие, удивительные истории. Но то, что меня поражает в ситуации с Марией Колесниковой, — она все время улыбается. Она стоит в клетке в наручниках и делает руками сердечко. Выпендривается? Работает на публику? А вы смогли бы работать на публику, когда вам предстоит провести одиннадцать лет за решеткой? Мне кажется, что Мария Колесникова улыбается, потому что таков ее взгляд на мир — несмотря ни на что, в самых ужасающих и трагических обстоятельствах она полна света и любви. Это редчайшее качество — согласитесь, когда борешься против могучей системы, то тут вроде бы не до улыбок. А она улыбается.