Права человека в 2019 году: успехи и поражения Украины

Киев ‒ Уходящий год выдался богатым на события, имеющие отношение к правам человека и гражданским свободам: президентские и парламентские выборы, переговоры, резонансные уголовные дела, ожидаемые и неожиданные законопроекты. Радіо Свобода попросило четырех правозащитников вспомнить и составить их личный рейтинг «зрад» и «перемог», а также важных тенденций, которые появились или развились в этом году, но будут иметь влияние на украинское общество в будущем.

Татьяна Печончик, правозащитный центр «Зміна»

Татьяна Печончик

#Перемога. Очень важным событием для Украины стало освобождение «узников Кремля», когда 7 сентября домой вернулись 35 человек: среди них ‒ политзаключенные и военнопленные. И это многим людям дало надежду, что надо продолжать бороться, несмотря на то, что уже опускаются руки.

Но в то же время сейчас еще 77 человек находятся за решеткой в России и в оккупированном Крыму по политически мотивированным делам. То есть это невинные люди, они не должны сидеть. И освобождение 35 человек ‒ это, конечно, освобождение небольшой доли «узников Кремля», это не говоря о нескольких сотнях людей, военных и гражданских заложников, находящихся на Донбассе, среди них и журналист Станислав Асеев.

Если говорить о победах, то очень важной мне кажется также отмена электронного декларирования для антикоррупционных активистов 6 июня. Соответствующее решение принял Конституционный суд Украины, и это ‒ очень важная победа в сфере свободы объединений и ассоциаций, ведь сейчас по законодательству устранена норма, которая существенно, неоправданно и непропорционально ограничивала деятельность антикоррупционных активистов.

#Зрада. Можно много говорить о различных сферах прав человека, но я бы хотела обратить внимание лишь на одну ‒ нападения на журналистов и общественных активистов до конца не расследованы. И даже убийство Екатерины Гандзюк ‒ дело, к которому было приковано внимание всей страны и всего мира, ‒ осталось до конца не раскрытым, до сих пор не наказаны заказчики этого страшного преступления. А пока не наказаны они, пока не наказаны нападающие на других активистов и активисток, журналистов и журналисток во многих регионах, ни один активист и журналист не может чувствовать себя в безопасности в Украине.

И здесь как раз основной причиной является отсутствие действенных реформ в системе правоохранительных органов, и также определенное цементирование, консервация существующих запущенных проблем, которая, к сожалению, продолжилась с переназначением министра внутренних дел Арсена Авакова в новое правительство уже при президентстве Владимира Зеленского.

Оксана Покальчук, Amnesty International в Украине

Оксана Покальчук

#Перемога. Вступил в силу закон о противодействии домашнему насилию. И несмотря на то, что научиться качественно оказывать помощь и, собственно, противодействовать насилию ‒ это еще долгий путь для всего гражданского общества, государственных органов, силовиков, но полиция уже начала работу в этом направлении, социальные службы начинают активнее работать в этом направлении, и основное ‒ все больше людей узнают, что такое домашнее насилие и как можно ему противостоять. Я считаю это одним из крупнейших достижений в правозащитном мире в этом году, и я думаю, что это будет в дальнейшем одним из крупнейших воздействий на конкретные жизни людей.

#Зрада. Я бы, наверное, в глобальном смысле назвала две вещи: во-первых, это нератификация Украиной Римского статута (распространяющего на Украину юрисдикцию Международного уголовного суда ‒ ред.), а во-вторых, нератификация Стамбульской конвенции (против домашнего насилия ‒ ред.).

Собственно, зачем нужны международные документы? Для того, чтобы, в частности, если говорить о Стамбульской конвенции, у государства была международная ответственность за нарушение или невыполнение тех или иных законов, имплементирующих нормы конвенции. Сейчас я вижу закон, из которого вырезали слово «гендер», и таким образом этот закон утратил свой дух. И в ситуации, когда речь идет о домашнем насилии, когда есть мировые движения, такие как #metoo, которые у нас реализовались в #ЯнеБоюсьСказать и #СтопСталкинг, Верховная Рада стоит на позициях, тормозящих и не дающих развиваться тем вещам, которые вообще не должны быть под вопросом.

То же с Римским статутом. Это очень хорошо, что Международный уголовный суд принял к рассмотрению дела, инициированные Украиной, и мы следим за этим процессом. Но, собственно, ратификация ‒ это сигнал международному сообществу о том, как мы мыслим: или мы мыслим категориями запугивания граждан Римским статутом, или мы готовы сказать, что да, если во время вооруженного конфликта наши генералы отдавали преступные приказы ‒ Украина готова это признать и привлечь виновных к ответственности. И мне непонятно, почему после стольких лет продолжения вооруженного конфликта вопрос о ратификации Римского статута у нас еще может стоять.

Максим Буткевич, проект «Без границ»

Максим Буткевич

В предыдущие годы было впечатление, что коммуникация между властью и гражданским обществом, правозащитниками постоянно ухудшается. Но в этом году нарастание этой тенденции замедлилось или даже приостановилось, по-моему, в том числе из-за смены власти. Речь не идет о том, что нынешние чиновники более ориентированы на права человека. Увы, но это так. Но был принят ряд решений, о которых говорили правозащитники, или отменены те, которые критиковались.

Абсолютно неприемлемым был, например, законопроект о химической кастрации педофилов. Сейчас уже мало кто о нем помнит. Парламент за него проголосовал, а президент его ветировал, и это было одним из первых его шагов на посту в сфере законотворчества. Также анонсировались шаги по урегулированию ситуации с иностранными гражданами, воевавшими на стороне Украины. Кроме того, под давлением общественности и благодаря отчаянному шагу адвоката Евгении Закревской (она и еще более десяти человек объявили голодовку ‒ ред.) Рада проголосовала поправку к закону о переводе в ГБР прокуроров, расследовавших дела Майдана.

С другой стороны, эти позитивные вещи не складываются в какую-то успокаивающую тенденцию, а выдаются несколько хаотичным скоплением шагов и решений. Новая власть не дала понять, что соблюдение прав и свобод является приоритетным для нее.

Не сделаны некоторые вещи, о необходимости которых говорят уже более пяти лет. Не завершено расследование по делам Майдана. Более того, в Украину вернулись некоторые деятели эпохи Януковича, отвечающие за нарушения прав человека в то время, и чувствуют себя здесь довольно-таки комфортно и безопасно ‒ и это очень тревожная тенденция.

Александра Матвийчук, Центр гражданских свобод

Александра Матвийчук

2019 ‒ как предвыборный год ‒ подвел своего рода итоги предыдущих пяти постмайданных лет. К сожалению, после Революции достоинства не произошло кардинальной перезагрузки политических элит, и это многое объясняет, в частности, почему все наши положительные достижения в течение этих пяти лет не были такими системными и масштабными, как этого ожидало гражданское общество.

Что произошло в 2019-м? Социология показывала огромный запрос общества на новые лица и новое качество политики. Но проблема в том, что в коммуникации с избирателями до сих пор главную роль играет телевизор, почти все телеканалы кому-то принадлежат, и поэтому этот запрос на обновление аккумулировали вполне конкретные люди, и к власти, мы сейчас видим, пришла команда благодаря классической популистской кампании.

Вторая вещь, на которую я бы хотела обратить внимание, ‒ это то, что мы в 2019 году перешли на новый этап развития событий в контексте войны с Россией. Предварительный этап был про военную мобилизацию и отпор агрессору, в частности, на уровне риторики. Сразу после прихода к власти команды Зеленского был провозглашен курс на диалог, а также звучали идеи о возможном решении болезненных вопросов на всеукраинском референдуме. Но надо понимать, что любой диалог во время продолжающейся войны может быть очень травматичным. И задача гражданского общества сейчас ‒ привнести нужные смыслы в этот процесс, определив «красные линии», и сделать его понятным для людей.

В-третьих, ситуация уже некоторое время осложняется разделением внутри самого гражданского общества, но в этом году мы также видим увеличение разрыва с «обычным» населением. Потому что количество людей, привлеченных к гражданской активности, в этом году уменьшилось до 7,5%, и это имеет большое влияние, в частности, на активность правозащитной деятельности. Правозащитники должны выходить за пределы «правозащитного гетто», потому что если ситуация будет оставаться такой, как есть, то через пять лет нам не будет, на кого опереться.