«Все пропало! Русских на Украине бросили! А ведь люди надеялись!» Примерно так выглядит сейчас реакция многих россиян на новость о возвращении российских войск на места их постоянной дислокации. При этом, как оказывается, эти россияне зачастую смутно представляют себе, кто вообще живет в Украине, какие такие «русские» там есть и сколько их.
В газетах и в интернете мелькают разные цифры – «русских» в Украине оказывается то 20 миллионов, то 8, то 6. А то читаем утверждения, что 85% населения страны говорит по-русски, но при этом «их там притесняют ужасные бандеровцы». Вообще, запутаться в языковом вопросе в отношении Украины немудрено. Вот про 85% – это правда? Вероятно, да. Если иметь в виду тех, кто знает русский язык. Просто не нужно забывать, что среди «знающих» будут и носители языка, и те, кто говорит на нем с паузами, подбирая слова и ошибаясь.
Согласно прошлогоднему соцопросу, проведенному немецким Фондом Бертельсмана и польским Институтом общественной политики, примерно 70% жителей Украины называют своим родным языком украинский. При этом, отмечают исследователи, часть этих людей признается, что по-русски они говорят свободнее. Тогда зачем же они называют родным украинский? В этом проявляется их патриотизм и осознание: «Кроме нас, украинский язык сберечь некому». Кроме того, есть просто билингвы, одинаково хорошо владеющие обоими языками.
Русскость и преданность Путину – понятия не тождественные и в Украине тоже. Есть довольно большой пласт русских, уважающих украинские государство и культуру
Нужно учесть, что в Украине, в частности в восточных областях, есть двуязычные города и, естественно, семьи, где мать и отец разноязычны. Если на анкетный вопрос «Какой у вас родной язык?» разрешить выбирать более одной опции, то результат сильно превысит 100%. Но о билингвах многие пишущие об украинских языковых вопросах часто забывают. Кстати, последние два пункта объясняют, откуда «берутся» русскоязычные патриоты Украины. Те самые, которые часто в сети заявляют: мол, намеренно пишу по-русски, пусть противникам крышу сорвет! Это кажущееся противоречие. Просто эти люди честны и признают: в Украине русский язык не только не притесняют, там его столько, что он грозит исчезновением всем остальным, в первую очередь украинскому и крымскотатарскому.
Хорошо, значит, «русские в Украине» – это даже не те, кто считает себя носителем русского языка. Очевидно, «русский» – это только тот, кто таковым себя ощущает. Но все ли чувствующие себя русскими, хотят «освобождения» в виде «Новороссии»? Вовсе нет. Русскость и преданность Путину – понятия не тождественные и в Украине тоже. Есть довольно большой пласт русских, уважающих украинские государство и культуру. И им неприятно, стыдно за Россию. Вспомним русскоязычного писателя Андрея Куркова и его коллегу из Донецка Елену Стяжкину. Добавим сюда тех «исконных» русских, которые бежали из путинской России в Украину – как журналист Алексей Барановский и физик Олег Шро.
В то же время в Украине есть и другие русские. Они громко кричат о «притеснении», «Россия, приди!», «Новороссия, живи!». Что же им нужно? Больше русского языка в Украине? Едва ли. Те, кто в Украине громче всех кричат «Россия, Россия», – они не про право знать что-то (например, язык предков). Они – про право не знать. Это не «дайте нам больше русского языка!», а «уберите от нас все украинское!».
Является ли «право не знать» чисто украинским изобретением? Конечно, нет. Например, в итальянском городе Больцано с 2007 года благополучно существует малоизвестное политическое движение Евы Клотц. Его главный посыл: «Мы – тирольцы, уберите от нас все итальянское!». Время от времени партия Клотц проводит перформансы: то понаставят в горах табличек «Южный Тироль – не Италия!», то выйдут протестовать против итальянской топонимики. Время от времени госпоже Клотц приходится объяснять в судах, что плакаты, распространяемые ее партией, не имели целью оскорблять итальянский флаг или профессию карабинера. Но в насильственных действиях, направленных на подрыв независимости или неделимости государства, движение не замечено. Клотц хорошо знает, что соответствующая статья итальянского законодательства предусматривает тюремное заключение. По этой статье (и не только по этой) ее отец Георг Клотц, известный как «динамитчик из Валь Пассирия», был заочно приговорен к 52 годам тюрьмы. Ева Клотц отца террористом, конечно, не признает, но ведет себя осторожно. А как относятся простые тирольцы к ее деятельности? Членами ее движения числятся всего около трех тысяч человек, а успехи на местных выборах никогда не превышали 7%.
Вернемся к Украине. В этой стране, увы, есть и всегда было некоторое количество людей, которым противно все украинское. Которые считают возможным презирать государственный язык и культуру, но не уезжают при этом из страны. «Но это же и их земля, они там родились!» – частый аргумент. Представьте себе, скажем, второе поколение китайских мигрантов в России (простите, китайцы, это просто пример). Они родились в России, но не любят русский язык и требуют, чтобы все-все-все вокруг было на китайском, а ничего русского рядом не было. Представили? Знали ли украинские власти о существовании этой категории населения? Конечно, знали. Занимались ли ею, понимали, что ее не стоит недооценивать? Можно ли было как-то смягчить их антиукраинскость? У меня нет ответов на эти вопросы. Русская поговорка утверждает, что насильно мил не будешь...
Именно от этих людей мы все 23 года независимости слышали: «Нас заставляют учить украинский, это несправедливо! Для карьеры в госструктурах нужен украинский – безобразие!». Ну да, государство Украина зачем-то требует знать украинский язык. Почему-то в любой другой стране мира знание национального языка воспринимается как норма. Никто не думает, что во Франции можно построить карьеру без французского или в Германии без немецкого. Но Украина требует знания украинского? «Помилуйте, это неприлично», считают такие граждане. И трубят о притеснении. Адепты «русского мира» требуют непременно русский вторым государственным. Если это сделать, то украинский еще потеснится, а может, и будет совсем задавлен. А зачем именно государственным? Обычному жителю Макеевки так ли уж важно, учат ли русский где-нибудь в Дрогобыче? В принципе, ему должно быть важно, чтобы русский был у него в Макеевке. То есть статуса регионального языка должно хватать. Ан нет, не хватает, за рогатины берутся!
Зачем? Не затем ли, что, осознанно или нет, они транслируют позицию России? Ведь только русский как государственный позволяет не просто закрепить, а и расширить границы того самого «Русского мира» аж до Чопа. Попросту говоря, вернуть СССР, для начала хотя бы в языковом плане. И все же, почему даже пророссийский Янукович обещал, но не ввел русский вторым государственным? Потому что Янукович был много чем, но политическим самоубийцей все же не был. Это была бы непопулярная мера. Что отвечать тогда Западной Украине? У тамошнего-то населения в большинстве своем нет русских предков. Можно объяснить, зачем учить русский детям Харькова, Одессы, Донецка. Но зачем он детям Львова, Ивано-Франковска или Тернополя? Неужели они до сих пор обязаны учить русский «только за то, что им разговаривал Ленин»? На аргументы типа «любой язык знать полезно» западные украинцы обычно отвечают: «Мы сами решим, что нам полезнее – русский, польский или английский». И если оставить в стороне идею «Русского мира» – то как им откажешь в логике?
Ирина Кащей, внештатный корреспондент Deutsche Welle в Риме
Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
