Чем дольше в России говорят о справедливости, тем глубже пропасть. Потому что только закон может быть универсальным. А справедливость у каждого своя.
«Просто мы сильнее. Всех. Потому что мы правы. Сила – в правде. Когда русский человек чувствует правоту, он непобедим. В данном случае у меня сомнений нет», – рассказал всему миру Владимир Путин, который очень хотел в этот момент выглядеть как Данила Багров.
Президент России все прошлое десятилетие рассказывал о приоритете закона, а к середине нынешнего внезапно стал рассуждать категориями справедливости
Это вообще показательная история о персональной эволюции российского президента. Который все прошлое десятилетие рассказывал о приоритете закона, а к середине нынешнего внезапно стал рассуждать категориями справедливости. Создается впечатление, что он искренне считает, будто это одно и тоже. Хотя, на самом деле, это совершенно не так.
Именно потому, что представления о справедливости у каждого свои – зависят от социального статуса, мировоззрения, образования, религии и рода занятий. А закон нужен лишь затем, чтобы все это многообразие числителей сводить к единым знаменателям. То, что кажется справедливым по одну сторону границы, не может вызывать аналогичных чувств по другую ее сторону. И степень здравомыслия общества меряется тем, приоритет чего он признает – закона или справедливости.
Русские и украинцы – две стороны медали. Одни никогда не имели нации, зато имели государство. Другие имели прототип нации, не имея государства
Как ни странно, русские и украинцы в своем отношении к понятиям «право» и «правда» схожи куда больше, чем им самим кажется. Это вытекает из их исторического опыта. Русские всегда были «государевыми людьми» – империя у них появилась раньше, чем успело сформироваться национальное государство и политическая нация. Русские нередко мыслят интересами страны, государственного величия, раз за разом провозглашают диктат коллективного над личным. Украинцы наоборот – никогда национального государства не имели, потому что были частью чужих госпроектов. У них нет императива государства – роль объединяющего у них выполняют интересы нации. Русские и украинцы – две стороны медали. Одни никогда не имели нации, зато имели государство. Другие имели прототип нации, не имея государства.
Но в этой разнице опыта есть точка пересечения в понимании самого термина «справедливость». Потому что для русских «право» – это категория государственная, «барская», имеющая мало общего с низовым и народным. А для украинцев это же понятие всегда сопрягалось с империями, использовавшими территорию страны в собственных интересах. У русских государство выступало в роли внутреннего «своего» колонизатора. У украинцев – в роли внешнего «чужого». Поэтому для обоих народов во все времена важнее был концепт «справедливости».
Русские и украинцы никогда не договорятся. Потому что это «право» имеет арбитров и правила, а справедливость у каждого своя
И именно поэтому русские и украинцы никогда не договорятся. Потому что это «право» имеет арбитров и правила, а справедливость у каждого своя. Для русских справедливо вернуть Крым, потому что там живут русские. Для украинцев это несправедливо, потому что Россия пообещала блюсти территориальную целостность соседа после отказа от ядерного оружия.
По итогу, диалог между двумя странами напоминает математическую задачку. Из пункта А в пункт Б вышел поезд со скорость 60 км/час, навстречу ему выехал поезд со скоростью 50 км/час. Но в пути они так и не встретились. Почему? Правильный ответ – не судьба.
Павел Казарин, обозреватель Крым.Реалии
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
