Тайное интернет-сообщество крымских украинцев

Прошлой весной в Крыму настал период, к которому большинство не было готово, изменения прошли резко и отнюдь не безопасно. Многие спасались, как могли: уезжали, бежали, скрывались и закрывались. Для части крымчан, считающих себя украинцами, остававшихся в Крыму, интернет казался тогда более реальным, чем все происходящее. В сети буквально жили, искали новости и общение, здесь встречались, ссорились, знакомились и расставались навсегда с бывшими друзьями. Здесь обсуждали, делились мнением, обменивались новостями. Интернет жил своей жизнью, но для многих жизнь в интернете стала спасением.

Так была организована закрытая группа в социальной сети Фейсбук, имя которой я не назову и сегодня, не раскрою и реального имени её модератора, всё ради безопасности участников группы. Они – крымские украинцы, люди, которые жили в Крыму до и в момент захвата, люди, которые остались жить там и сейчас. Для них безопасность общения, фактор закрытости и избранности участников – решающий для того, чтобы разговаривать открыто, не боясь и не оглядываясь.

«Это группа патриотов. Людей, уважающих Украину. Страну, а не правительство! Любящих эту землю и желающих ей процветания. Давайте просто познакомимся и увидим сколько нас! Группа закрытая и секретная, чтобы обезопасить нас же от нежелательного негатива», – так написано в кратком описании сообщества.

Сегодня здесь не более 400 человек, но этого вполне достаточно, что бы понять, что ты не один. Из отзывов участников группы: «Наверное, лежала бы в дурдоме, если бы не общение с однодумцами». «Наша группа – это глоток свежего воздуха, надежда и подтверждение, что в родном городе не всё так плохо».

Тайная группа (так назову её я) была организована в момент, когда стало ясно, кем захвачен Крым, стало ясно, что это не просто «зелёные человечки», стало понятно, к чему это ведет. В первые дни к группе присоединился мой собеседник, сегодняшний модератор сообщества Николай Пановенко, с которым говорили о группе, её участниках и их ценностях.

– Какая цель была поставлена изначально для группы?

– Просто собрать единомышленников, там даже в описании было, что здесь собрались люди проукраинских взглядов, которые хотят знать, хотят понять сколько их, общаться и не теряться. Потому что тот накал, который был в Крыму на тот момент, заставлял очень многих украинцев думать, что они единичные, что у них нет никаких шансов и что, может быть, на самом деле 97% крымчан за Россию. Но группа показала, что это совсем не так. Наша группа не столь многочисленная, сюда приходят по личному приглашению и никто посторонний попасть не может.

– Я заметила, что для людей в группе большая ценность – безопасность.

– Для крымчан – естественно, потому что, глядя на все то, что там происходит – это важно. Да я и сам, когда еду в Крым, беспокоюсь о том, как я в этот раз пересеку границу и что будет дальше. Я не призываю к радикальным действиям, но никогда не знаю, что у них там стрельнет в голове и чем это может закончится для меня лично. Пока никаких проблем, но я не настолько активен и я пока не интересен, есть намного большее количество людей, которые влияют на умы и могут привлекать внимание, чем единицы недовольных.

– Как вы считаете, идет ли «вычисление» таких групп, отслеживают ли их спецслужбы?

– Думаю, да. Да я и сам бы так делал, если б захватывал чужие территории и пытался выдавить оттуда недовольное население. Я почти уверен, что так и происходит. Я общался с человеком, который уезжал из Крыма, потому что его вызывали в полицию, он совершал действия, которые вряд ли понравились местным властям, он общался с адвокатом и адвокат ему сказал, что все в Крыму слушается, все, что возможно, читается, все контролируется. Поэтому, если есть такая информация, которую нежелательно слышать службам России, лучше передавать ее из уст в уста без каких-либо технических средств.

– Как росла группа, кто туда приходил?

– Принцип группы в том, что туда могли добавлять только по рекомендации. Меня туда позвал мой коллега, я вспомнил, кто у меня в знакомых есть проукраинских взглядов, кому я могу доверять, кому не нравится эта ситуация, кто из Крыма. Только так, сами люди извне не видят эту группу и не могут попроситься в неё.

– Тем более название неброское.

– Она не видна в списке групп и название может быть любое. Хотя дискуссия про название была, когда истерия со слежкой за украинцами в Крыму достигла апогея, то выносили на обсуждение этот вопрос. Для меня было смешно немного, что даже название группы пытаются обезопасить.

– Прошел год, заметили ли вы, как менялись люди, взгляды, интересы, посты?

– Мне кажется, что многие пережили в себе эту ситуацию. Есть несколько ступеней психологического развития человека после моральной травмы, и большая часть перешла от истеричных ступеней к принятию. Люди принимают факт, что Крым надолго остался России, спокойней принимают какие-то вещи, новости, стараются постить что-то полезное. Раньше посты, которые даже не касались Крыма, проскакивали – лишь бы весело было, сейчас меньше веселья и больше полезных для себя и других участников вещей.

– Есть ли общий портрет пользователя группы? Какой он?

– Нет, портрета нет. Здесь очень разные люди, по возрасту, по социальному статусу, я не могу дать таких данных.

– Какую активность ведёт группа вне сети?

– Координируются люди, собираются в разных городах. Я был в Киеве несколько раз на встречах крымских товарищей, во Львове мы собирались, в Севастополе собирались – это то, где был я. Но я не являюсь каким-то центром и организатором, люди встречаются и сами в разных городах.

– Как происходит модерация в группе?

– Среди принципов модерирования только один – не разжигать конфликтов, если хочешь высказать свою точку зрения, которая отличается от большинства – высказывай её с уважением к остальным. Я не поощряю словесных поединков и хорошо, что у нас такое не часто случается. Проблем с модерированием нет.

– Активность людей: количество постов, обсуждения как-то меняется?

– Это все зависит от ситуации в Крыму – чем острее ситуация, тем больше постов, соответственно, оставляют люди. Потому что они хотят обсудить, поделиться, пообщаться, посмотреть, как на эту ситуацию реагируют остальные, что делать в случае чего. Активность была высокая в первое время, когда была неразбериха с документами: писать отказ от российского гражданства, не писать, кто что думает и чем это может обернутся. Сейчас, когда это стало более-менее известно, все прошли это этап, определились, кто пишет отказ, а кто нет, кто-то принимает российский паспорт, уже спокойнее стали общаться.

– Что вы для себя полезного извлекли из отзывов людей о группе?

– Я рад, что люди нашли единомышленников, не потерялись, не испугались, не остались один на один с этой ситуацией. Потому что многие в Крыму остаются один на один, и результаты мы видим – на них действует пропаганда, они теряются, не могут отличить ложь от правды. Представьте, что вас бросили в речку с пираньями, а вы один. Хорошо, когда есть группа людей, к которым можно обратиться и как то противостоять внешним факторам.

– Что для вас лично значит эта группа?

– В Крыму не все за Россию. Я не одинок. И в случае чего я могу попросить помощи у людей, которые меня не предадут в каких-то вопросах, потому что очень многие люди после аннексии показали мне совершенно другое свое лицо. Группа оставила надежду, что не все изменили своим взглядам, не все потеряли совесть. Ситуацию с Крымом я рассматриваю именно как есть совесть или нет. «Крым наш» – совести нет. Я знаю людей, военных, которые за Россию в целом, но которые не приняли эту ситуацию и говорят, что это не красиво, подло и так не должно быть. Я очень рад, что есть эта группа, потому что быть одному – это очень тяжело.