Андрей Кириллов
Оккупация территории предполагает террор местного, живущего там населения – такова природа оккупации. В Крыму крымские татары и мусульмане – одни из наиболее «уязвимых групп», это те, которые прежде всего могут пострадать от насилия со стороны новых властей. Что именно может сделать Киев, если пожелает защищать эти, достаточно большие группы своих граждан?
Среди беженцев из Крыма уже сейчас, когда процесс только начинается, крымские татары и крымские мусульмане составляют заметную долю. Они не обделены вниманием журналистов и телевизионщиков: семья крымских татар, нашедших приют на Львовщине – яркий и символичный сюжет. Точное число таких беженцев еще неизвестно, оно меняется, но точно можно говорить о сотнях. Это семьи – с детьми, женщинами, часто со стариками.
Вполне естественно, что в первую очередь из Крыма уезжают те, кто имеют визуально-отличимые признаки мусульман – хиджабы у женщин, бороды у мужчин. Им и в нормальных крымских условиях часто бывало неспокойно; то ли дело теперь, когда власть – оккупационную власть, власть в состоянии войны – представляет Россия, всему миру известная гонительница мусульман. Похоже, что происходящий сейчас выезд – это своего рода эвакуация женщин, стариков и детей из ставшей опасной родины: на новых местах с ними остаются взрослые мужчины, но большинство их возвращается в Крым, не теряя связи с семьями и новыми анклавами. За оставшимся в Крыму бизнесом и домами нужно приглядывать, бросить их пока никто не готов. Ближайшее будущее таких беженцев – мужчины в Крыму, семьи в безопасности.
Не за горами вторая волна исхода крымских татар. К уверенности в этом подталкивает логика, по которой развивается любая оккупация вообще и в частности оккупация в исполнении России. Новые хозяева Крыма – ирредентисты и коллаборационисты из «правительства» Аксенова уже заявляли о том, что видят в членах исламской партии «Хизб ут-Тахрир» радикалов, экстремистов и проч.
Неясно, будут ли сейчас их поддерживать их хозяева, но вполне ясно другое: оккупантам всегда нужен враг, а особенно тогда, когда нет острой нужды в обустройстве захваченных земель и когда не было особого смысла в самом захвате. Тогда враг нужен позарез – или тот, кого таковым назначат. Какой толк держать гарнизоны, когда им никто не угрожает, как объяснить это солдатам и своим гражданам? Как доказать свою волю и свою эффективность населению на захваченной территории? Враг, с которым борются в Крыму и которого побеждают – необходим, тем более, что в России вообще никогда не могли обойтись без врагов.
Что в этой связи важно: крымские татары, их политические структуры и активисты, а также крымские мусульмане традиционных и особенно нетрадиционных направлений всегда были объектом особого внимания и воздействия украинских правоохранителей, а именно милиции и СБУ. Сейчас и те, и другие остались в Крыму, большинство личного состава стали изменниками. Они имеют немало документов, наработок, агентуры и зависимых лиц среди крымских татар и мусульман – и всем этим могут пользоваться оккупанты, – вернее, уже пользуются. «ФСБ и крымские исламисты» – как вам такое сочетание понятий для статьи в российской газете?
А как вы думаете, насколько усредненный российский телезритель сумеет увидеть разницу в словосочетаниях: «крымский татарин», «крымский мусульманин» и «крымский мусульманский радикальный татарский террорист»? ФСБ во главе с чекистом на престоле с удовольствием пользуются своими телеканалами, похоже, только для них и работают, и наверное не смогут долго устоять перед такими феерическими медиа-историями.
И потом: по мере нарастания российского присутствия в Крыму, по мере его все большего проникновения и закрепления тут «русского духа», при все усиливающемся давлении России на жизнь и сознание крымчан, все больше и больше будет тех, кто попросту «не сможет дышать одним воздухом» с оккупантами и их слугами. Все больше будет людей, собирающих деньги для избитых или пришедших на похороны очередной жертвы. Крымские татары будут в первых рядах таких крымчан, но, конечно, не все из них. И все больше будет крымских татар, желающих отвести «на тыловые позиции» свои семьи.
Что может сделать Киев? Нужна программа обустройства крымских татар, да и вообще крымчан, на материке, в приближенных к Крыму регионах. Наиболее удобно было бы делать поселки компактного проживания для крымских беженцев в Херсонской и Николаевской областях. Крымским татарам важно жить вместе и на земле бывшего Ханства: достойная и психологически комфортная жизнь для них на материковой Украине возможна только при соблюдении этих двух условий. Все это дорого и непросто, но, если оккупация Крыма продлиться недолго, заселиться в эти дома после крымских татар будет, уверен, немало желающих.
В конечном счете, к обсуждению подобной программы можно и даже необходимо привлечь международные организации, всегда заявлявшие о своей обеспокоенностью положением крымских татар, особенно те из них, кто за последние 20 лет сделал немало полезного для Крыма – еще тогда, когда «главной крымской проблемой» была глупость и алчность киевских и крымских чиновников. Сейчас проблемы куда серьезней, дело идет к многоуровневой и многосторонней гуманитарной катастрофе с отчетливыми признаками нескольких одновременных этноцидов и культурных гонений, и потому помощь международных организаций куда как нужнее. Сейчас уже проходит ряд многосторонних консультаций по такому проекту, однако начаться он может только по доброй воле и по инициативе Киева.
Андрей Кириллов, крымский обозреватель
Мнения, высказанные в рубрике «Мнение», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
Оккупация территории предполагает террор местного, живущего там населения – такова природа оккупации. В Крыму крымские татары и мусульмане – одни из наиболее «уязвимых групп», это те, которые прежде всего могут пострадать от насилия со стороны новых властей. Что именно может сделать Киев, если пожелает защищать эти, достаточно большие группы своих граждан?
Среди беженцев из Крыма уже сейчас, когда процесс только начинается, крымские татары и крымские мусульмане составляют заметную долю. Они не обделены вниманием журналистов и телевизионщиков: семья крымских татар, нашедших приют на Львовщине – яркий и символичный сюжет. Точное число таких беженцев еще неизвестно, оно меняется, но точно можно говорить о сотнях. Это семьи – с детьми, женщинами, часто со стариками.
Вполне естественно, что в первую очередь из Крыма уезжают те, кто имеют визуально-отличимые признаки мусульман – хиджабы у женщин, бороды у мужчин. Им и в нормальных крымских условиях часто бывало неспокойно; то ли дело теперь, когда власть – оккупационную власть, власть в состоянии войны – представляет Россия, всему миру известная гонительница мусульман. Похоже, что происходящий сейчас выезд – это своего рода эвакуация женщин, стариков и детей из ставшей опасной родины: на новых местах с ними остаются взрослые мужчины, но большинство их возвращается в Крым, не теряя связи с семьями и новыми анклавами. За оставшимся в Крыму бизнесом и домами нужно приглядывать, бросить их пока никто не готов. Ближайшее будущее таких беженцев – мужчины в Крыму, семьи в безопасности.
Не за горами вторая волна исхода крымских татар. К уверенности в этом подталкивает логика, по которой развивается любая оккупация вообще и в частности оккупация в исполнении России. Новые хозяева Крыма – ирредентисты и коллаборационисты из «правительства» Аксенова уже заявляли о том, что видят в членах исламской партии «Хизб ут-Тахрир» радикалов, экстремистов и проч.
Неясно, будут ли сейчас их поддерживать их хозяева, но вполне ясно другое: оккупантам всегда нужен враг, а особенно тогда, когда нет острой нужды в обустройстве захваченных земель и когда не было особого смысла в самом захвате. Тогда враг нужен позарез – или тот, кого таковым назначат. Какой толк держать гарнизоны, когда им никто не угрожает, как объяснить это солдатам и своим гражданам? Как доказать свою волю и свою эффективность населению на захваченной территории? Враг, с которым борются в Крыму и которого побеждают – необходим, тем более, что в России вообще никогда не могли обойтись без врагов.
Что в этой связи важно: крымские татары, их политические структуры и активисты, а также крымские мусульмане традиционных и особенно нетрадиционных направлений всегда были объектом особого внимания и воздействия украинских правоохранителей, а именно милиции и СБУ. Сейчас и те, и другие остались в Крыму, большинство личного состава стали изменниками. Они имеют немало документов, наработок, агентуры и зависимых лиц среди крымских татар и мусульман – и всем этим могут пользоваться оккупанты, – вернее, уже пользуются. «ФСБ и крымские исламисты» – как вам такое сочетание понятий для статьи в российской газете?
А как вы думаете, насколько усредненный российский телезритель сумеет увидеть разницу в словосочетаниях: «крымский татарин», «крымский мусульманин» и «крымский мусульманский радикальный татарский террорист»? ФСБ во главе с чекистом на престоле с удовольствием пользуются своими телеканалами, похоже, только для них и работают, и наверное не смогут долго устоять перед такими феерическими медиа-историями.
И потом: по мере нарастания российского присутствия в Крыму, по мере его все большего проникновения и закрепления тут «русского духа», при все усиливающемся давлении России на жизнь и сознание крымчан, все больше и больше будет тех, кто попросту «не сможет дышать одним воздухом» с оккупантами и их слугами. Все больше будет людей, собирающих деньги для избитых или пришедших на похороны очередной жертвы. Крымские татары будут в первых рядах таких крымчан, но, конечно, не все из них. И все больше будет крымских татар, желающих отвести «на тыловые позиции» свои семьи.
Что может сделать Киев? Нужна программа обустройства крымских татар, да и вообще крымчан, на материке, в приближенных к Крыму регионах. Наиболее удобно было бы делать поселки компактного проживания для крымских беженцев в Херсонской и Николаевской областях. Крымским татарам важно жить вместе и на земле бывшего Ханства: достойная и психологически комфортная жизнь для них на материковой Украине возможна только при соблюдении этих двух условий. Все это дорого и непросто, но, если оккупация Крыма продлиться недолго, заселиться в эти дома после крымских татар будет, уверен, немало желающих.
В конечном счете, к обсуждению подобной программы можно и даже необходимо привлечь международные организации, всегда заявлявшие о своей обеспокоенностью положением крымских татар, особенно те из них, кто за последние 20 лет сделал немало полезного для Крыма – еще тогда, когда «главной крымской проблемой» была глупость и алчность киевских и крымских чиновников. Сейчас проблемы куда серьезней, дело идет к многоуровневой и многосторонней гуманитарной катастрофе с отчетливыми признаками нескольких одновременных этноцидов и культурных гонений, и потому помощь международных организаций куда как нужнее. Сейчас уже проходит ряд многосторонних консультаций по такому проекту, однако начаться он может только по доброй воле и по инициативе Киева.
Андрей Кириллов, крымский обозреватель
Мнения, высказанные в рубрике «Мнение», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
