Украина переживает в настоящее время гигантское общественное испытание на прочность. И борьба с авторитарным режимом, и победа революции Майдана, дополненная фактически издавна известной исторической схемой иностранной интервенции – все это закономерный один из классических поворотов истории, которые становились испытанием чуть ли не для всех народов в той же Европе. Все это вместе и означает чрезвычайно ответственное испытание для свободы и независимости украинцев, которое надо с достоинством пройти.
Понятно, что открытая ярость и ненависть к независимой Украине со стороны наследников «менеджера Сталина» в Кремле означает одно: эта неприкрытая агрессия является лишь признаком слабости так называемого «старшего брата», и она обречена изначально на поражение. Старые советские силы, уходящие в небытие, вдруг судорожно пытаются реализовать чуть ли не свой последний шанс с целью возвращения в прошлое. Но всем понятно, что это лишь конвульсия умирающей системы насилия, которая болезненна для мира, особенно для Украины, но ее необходимо пережить, эту интервенцию конвульсивной, умирающей уже силы, и двигаться дальше по пути свободы.
Об опасностях, которые таит в себе такой этап развития истории для Украины, мы разговаривали в нашей программе с известным украинским общественным деятелем, участником инициативы «Первого декабря», философом, бывшим советским диссидентом, узником совести Евгением Сверстюком. Прежде всего, он охарактеризовал нам главные особенности течения событий в Украине, начиная с осени прошлого года и до сегодняшнего дня.
– Видимую часть событий мы, конечно, характеризуем в прессе, невидимую больше переживаем и ощущаем ее, возможно, так сказать, интуитивно. Вполне понятно, что видимая часть событий неожиданно повернулась, я бы сказал, в очень хорошую сторону, потому что для нас главным барьером был криминальный режим, который очень прочно укоренился и который очень прочно объединился с российским, таким же уголовным по сути своей. И вдруг этот режим в Украине падает, скандально падает. И народ, который казался нам всем обессиленным, неорганизованным, вдруг набирает силы и сбрасывает эту уголовную, временную камарилью, чем во многом расчищает себе свою, настоящую дорогу к свободе. И это, по моему мнению, очень фортунный поворот истории.
Революция была очень достойной. Она и называется Революцией Достоинства. Второй важный момент – национальное и религиозное пробуждение стало фантастическим
Но мы склонны переживать трудности, мы склонны переживать боль современности, текущего момента и склонны придавать этому слишком большое значение. Понятно, что это вполне известная схема, что вслед за революцией идет национальное укрепления, а за ним сразу же иностранная интервенция. Это как классическая схема. И все, собственно, так происходит у нас, по этой схеме. Революция была, я бы сказал, очень достойной. Она и называется Революцией Достоинства. Второй важный момент – национальное и религиозное пробуждение стало фантастическим. Мы этого не ожидали. Особенно мы не ожидали, что такую большую роль в этих событиях сыграет религия, религиозный дух народа. Фактически он проявляется и в исполнении гимна – «Ще не вмерла ...», который наконец-то доходит до сердца народа.
Мы имеем третий этап – интервенцию. К сожалению, интервенция – это очень деструктивное начало, это маньяки с кладбища советской империи
И наконец, мы имеем третий этап – интервенцию. К сожалению, интервенция – это очень деструктивное начало, это очень грубая сила. В этом случае, кроме всего прочего, это сила отжившей эпохи, это маньяки с кладбища советской империи. Все их методы, как две капли воды похожи на то, что они делали во время завоевания Западной Украины, Балтики и других стран. И те методы, и грубость, и тот принцип насилия, и та же безответственность. Понятно, что это многих людей ужасает, и оно действует всеми силами запугивания. Но, вместе с тем, это запугивание является духовно импотентным. Оно является бесперспективным. За этой силой стоит больше отчаяния, чем действительно силы, тупой злобы, мол, «это есть наш последний и решительный бой», и я думаю, что и «последнее поражение».
– Наверное, эти события – это очень важный шанс для всех украинцев, историческая возможность, битва, война, в которой они могли бы самоутвердиться?
– Я думаю, что это нам послано как испытание, как экзамен на самоутверждение. И это самоутверждение происходит на всех уровнях. Не случайно при плохом вооружении, при плохой подготовке дух наших защитников очень высок. Есть, правда, досадный момент, что их оружие, оружие дезинформации, фальшивых мифов Кремля, оружие позавчерашнее, отжившее, загнившее все же пускается в ход, и, очевидно, это его последний шанс. Не может ложь, нанизанная на ложь, создать что-то. Есть ли здесь что-то новое? Если подойти аналитически к оружию Путина и оружию Сталина – это одно и то же.
– Ну не зря же Путин назвал Сталина «хорошим менеджером»?
– Да, конечно, он (Путин) также хочет быть «хорошим менеджером». Итак, почему тоже? Дело в том, что Сталин никогда не интересовался настоящей реальностью, чтобы назвать ее соответствующим словом. Он даже не интересовался событиями на каком-то отрезке фронта, он не интересовался правдой событий. И это характерно для большевистского образа мышления. Для них важнее было запустить примитивную ложь, какую-то совершенно абсурдную, в которую поверят и которая предпочтительна для их агитации. Я говорю, что доходило то того, что на каком-то отрезке фронта люди проявляли настоящий, беспримерный героизм, смелость, ... но этому не придавали сверху значения, а посылали корреспондента газеты «Красная Звезда» с соответствующими инструкциями и тот составлял дешевую байку, героическую, или о панфиловцах, или что-то такое. И все, а истина не имеет никакого значения. Таким образом, мифы Сталина имели пропагандистский успех. Эта война не была никакой отечественной, какая отечественная, когда миллионные армии сдаются в плен, миллионы одевают вражескую униформу против Сталина? Какая же это отечественная война? Но пущено в ход, отечественная, и попробуй скажи, что не так.
Таким образом, плодились насильно контролируемые мифы. Они имели успех, и я думаю, что поражение нынешнего режима, и советского, и постсоветского режима Путина, в том, что у негон нет надлежащей озвучки в мире. Он везде разоблачен, он как завравшийся паяц. И никто ему не верит. Я думаю, что тем людям, которые склонны абсолютизировать бедствие данной минуты, беду данного времени у нас, надо понять, что против Путина свет мира, когда он с его шизофреническим или маниакальным «дрангом» на Украину, с его ложью просто засветился. Он понятен, его никто не подхватит. Сейчас нет той колоссальной советской агентуры на Западе, в мире, и той конъюнктуры, которая поддерживает победителя. Поэтому это необходимо осмыслить, осмыслить уже как его поражение. И эта сила держится на определенных реальных факторах временного характера.
– Господин Сверстюк, а вот как в условиях нынешних, когда идет война, интервенция, как Вы говорите, реформировать Украину, избежать соблазна концентрации власти, идти именно европейским путем?
Будет потрачено много средств на то, чтобы тот восток поднять до какого-то элементарного уровня информации и культуры
– Конечно, очень много рисков и очень много неожиданных обострений. Но Вы знаете, что они дремали и раньше. У нас был криминальный президент, а почему, ну как мог быть в стране президент-криминал? Он был «данецкий», он был «наш», как они говорят. Мы уже тогда имели дело с другой психикой, с другой ментальностью. И она была враждебна культуре, и она была враждебна украинству. А сейчас это все вылезло на поверхность. Ну, очевидно, должно быть хирургическое лечение в данной ситуации. Ибо так его, это мышление, использовали все, кому не лень. Восток, Украина, Восток и Запад ... это все подпитывалось, вместо того, чтобы интегрировать культурно Восток и Запад, то, наоборот, разыгрывали это. А сейчас многим это будет слишком дорого стоить. То есть это уже стоит жизни многих людей. И еще будет потрачено много средств, вынуждено положено на то, чтобы тот восток поднять до какого-то элементарного уровня информации и культуры. Это очень трудно при той огромной бедности, и моральной, и материальной, которая там царит.
– Но все же, как это ни парадоксально, все же события показывают, что там люди прозревают намного быстрее, чем это могло быть в спокойных условиях.
Только в таких условиях, боевых, опасных, военных и может быть прозрение. На фоне такой суровой реальности люди должны проснуться и прийти в себя
– Да, конечно, и я думаю, что только в таких условиях, боевых, опасных, военных, где много экспериментов, где есть много неожиданностей, которые приводят в сознание – только в таких условиях и может быть прозрение. Ведь если говорить об агитации, то люди не верят в нее, часто не различая агитацию и правдивую информацию, когда привыкли к тому, что постоянно врут. И те, и те, мол, врут. Как раз на фоне такой суровой реальности люди должны проснуться и прийти в себя.
– Что Вы думаете об угрозе открытой агрессии режима Путина против Украины, когда он может конвульсивно, в страхе от возможной потери власти, пойти на открытую войну?
– Вы знаете, разыгрывание различных вариантов и демонизация Путина – это дело журналистов. Это их поле, их хлеб... И я думаю, что слишком много его цитируют, слишком много думают о нем и слишком слабо оценивают на самом деле очень небольшой его интеллектуальный и еще меньше нравственный потенциал. Может ли Путин развязать мировую войну, или еще большую войну – это вопрос для психиатра. Конечно, здесь можно прикинуть разные варианты развития такой неуравновешенной психики, но совершенно ясно, что это не здоровая психика. Это не психика государственного руководителя. А если говорить о начале мировой войны, то он в этом заинтересован. Дело в том, что он уже выложил все козыри. Но есть еще один, атомный козырь, и он дремлет в черном ящике. И этот шизофреник решил и им также поиграть. Поиграть на слабых нервах. Вот и это, собственно говоря, ответ на Ваш вопрос.
– Господин Сверстюк, вот от власти нынешней в Украине многие ожидали более решительных шагов. Или новая власть должна была бы действовать гораздо быстрее на пути позитивных изменений?
– Если говорить о нынешней власти, то у меня нет достаточных знаний, чтобы судить о весомости различных действующих лиц во власти. Но то, в каких условиях появился новый президент, и каким образом он решает вопрос, то мне кажется, что это очень достойно для Украины. Я думаю, что это очень достойная фигура. Я думаю, что народ не ошибся, когда оказал ему такой ранг доверия.
