Карл Шрек
Вашингтон – Является ли крушение малазийского самолета на востоке Украины военным преступлением? С этим вопросом неминуемо сталкиваются государства, добивающиеся наказания виновных в трагедии.
По мнению экспертов, ответ на этот вопрос зависит главным образом от того, был ли самолет сбит преднамеренно. Однако привлечь к ответственности виновных в качестве военных преступников будет непросто, даже если правительства заинтересованных государств сумеют установить, что трагедия 17 июля, унесшая жизни 298 человек, была преднамеренной.
«Проблема заключается в том, что, как бы чудовищно это ни звучало, сбить гражданский самолет по ошибке не является военным преступлением, – сообщил Радио Свобода профессор юридического факультета университета Лойола в Лос-Анджелесе Дэвид Глэзиер. – Военное преступление – сбить его умышленно».
Правительства США и западных государств заявляют, что самолет был сбит пророссийскими сепаратистами ракетой класса «земля-воздух», в то время как повстанцы возлагают ответственность за нападение на украинское правительство.
Нидерланды, потерявшие в крушении самолета авиакомпании «Malaysian Airlines», летевшего из Амстердама в Куала-Лумпур, 193 граждан, отправили в Украину своих лучших следователей, цель которых – установить наличие или отсутствие военного преступления.
Тем временем Международный Комитет Красного Креста на конфиденциальном уровне дал правовую оценку по ситуации на Украине. Как сообщило на этой неделе, ссылаясь на западных дипломатов и чиновников агентство Reuters, организация официально назвала войной сражения с пророссийскими сепаратистами на востоке страны.
Этот статус обязывает воюющие стороны придерживаться Женевских конвенций, иначе, по словам правовых экспертов, они могут быть привлечены к ответственности за военные преступления.
«Значение этого (статуса) заключается в том, что совершенные во время вооруженных конфликтов действия могут достигать уровня военных преступлений. Таким образом, преступное поведение карается не только внутренними законами и внутренним судебным преследованием, – объясняет профессор юридического факультета Нотр-Дамского университета и бывший правительственный чиновник Джимми Гурули.
На этой неделе разведслужбы США заявили, что, по их мнению, самолет был сбит по ошибке; сепаратисты изначально полагали, что сбитый ими самолет принадлежал правительственным войскам Украины.
Даже если малайзийский авиалайнер и не был сбит преднамеренно, катастрофа может быть расценена как военное преступление, если будет установлено, что ракета была выпущена наугад
Однако, по мнению экспертов, даже если малайзийский авиалайнер и не был сбит преднамеренно, катастрофа может быть расценена как военное преступление, если будет установлено, что ракета была выпущена наугад.
«Вопрос сводится к тому, какова мера ответственности за использование подобного оружия», – сообщил Радио Свобода профессор юридического факультета Колумбийского университета Майкл Дойл.
Российские официальные лица также могут быть привлечены к ответственности за военные преступления, считает Дойл, если будет доказано, что они действительно оказывают сепаратистам материальную и другую поддержку, как это предполагают западные правительства.
Справедливый суд
Если правительства расценят трагедию самолета компании «Malaysian Airlines» военным преступлением, найти соответствующий суд может оказаться непростой задачей.
Ни Россия, ни Украина не являются участниками Международного уголовного суда, что означает, что этот располагающийся в Гааге суд не имеет юрисдикции над гражданами этих стран, если их преступления не были совершены на территории государств, подписавших Римский статут (Римский статут – международный договор, учредивший Международный уголовный суд).
Международный уголовный суд может рассматривать дела о военных преступлениях, независимо от гражданства подозреваемых, если они были переданы ему на рассмотрение Советом безопасности ООН. Однако в случае с малайзийским авиалайнером подобная рекомендация Совбеза ООН вряд ли возможна, так как Россия, которая высказывает предположения, что самолет был сбит правительственными войсками Украины, обладает правом вето.
«Очевидно, что возможности Совета безопасности в этом вопросе крайне ограничены тем фактом, что любое их решение должно быть приемлемым для России», – считает Глэзиер.
Если украинское правительство не вернет себе контроль над территориями, находящимися в руках сепаратистов, то добиться заключения под стражу подозреваемых в преступлениях будет непросто
Отдельные государства, такие как Нидерланды, могут, руководствуясь принципом «универсальной юрисдикции», привлечь к судебной ответственности за военные преступления в Украине отдельных лиц. Однако, если украинское правительство не вернет себе контроль над территориями, находящимися в руках сепаратистов, то добиться заключения под стражу подозреваемых в преступлениях будет непросто.
«До тех пор, пока Совет безопасности не передаст расследование в Международный уголовный суд, до тех пор, пока кто-либо из этих людей случайно не окажется за границей, или до тех пор, пока Украина не вернет себе контроль над этими территориями и не отдаст этих людей под суд – в настоящее время, по крайней мере, они недосягаемы для правосудия», – рассказывает Радио Свобода профессор юридического факультета Мичиганского университета Стивен Ратнер.
Правосудие в состоянии неопределенности
Трагедия «Malaysian Airlines» должна заставить международную общественность изменить международные уголовные законы, включив в них положение о случайно сбитом гражданском самолете, – считает профессор Глэзиер. – Я думаю, что, проводя военные действия, которые могут привести к жертвам среди гражданского населения, командир должен быть юридически обязан принять все возможные меры предосторожности».
Известные нам факты заставляют нас полагать, что произошла хоть и трагическая, но ошибка
По словам Глэзиера, подобные прецеденты уже были. В 1983 году СССР сбил оказавшийся в советском воздушном пространстве корейский пассажирский самолет. В катастрофе погибли 269 человек. После этого в международный закон о гражданской авиации были внесены изменения, запрещающие государствам использование оружия против гражданских самолетов.
По словам Глэзиера, в то время, когда произошла трагедия, Москва, согласно международным законам, имела право сбить гражданский самолет, нарушивший советское воздушное пространство.
«Известные нам факты заставляют нас полагать, что произошла хоть и трагическая, но ошибка, – говорит Глэзиер. – У них не было намерения убить несколько сотен мирных граждан. Таким образом, в международном уголовном праве существует пробел между ужасом произошедшего и его противозаконностью».
