Восстановление исторической топонимики Крыма в исполнении коллаборационистов

Специально для Крым.Реалии, рубрика «Мнение»

Симферополь – «Комиссия по восстановлению прав реабилитированных жертв политических репрессий» в Крыму, которую возглавляет «вице-премьер» Руслан Бальбек, приняла решение в 150 населенных пунктах установить таблички с историческими названиями. Как разъяснил сам Бальбек, «речь идет именно об установке указателей, а не переименовании населенных пунктов». Таким образом, оккупационные власти и крымскотатарские коллаборационисты Ремзи Ильсов, Руслан Бельбек и Заур Смирнов решили еще раз обмануть общественное мнение, создать видимость заботы о народе и пустить этот процесс по довольно затратному, но фальшивому пути.

Проблема восстановления исторической топонимики Крыма активно обсуждается с 1991 года, со времени ІІ Курултая, потребовавшего восстановить историческую топонимику Крыма, искореженную советской властью после депортации крымскотатарского народа. Создавалось уже много разных научных и околонаучных комиссий, принимались эпизодические решения о переименовании отдельных улиц и населенных пунктов, проводили «изучения» и «мозговые штурмы» проблемы, но к реальному возвращению исторической топонимики так никто и не приступил.

Поиск паллиативов

Нужно сказать правду – ни у одной власти, существовавшей в Крыму, не было честного намерения решить эту проблему. Они ссылались на множество причин – дороговизну, не согласие жителей, длительность процесса и неизученность проблемы, последующее слияние двух сел в одно, или разделение одного села на два, и так далее, но реально никто не решился на принятие конкретных решений. Между тем, два простых аргумента разъясняют все неясные вопросы.

Первый – когда после депортации крымских татар власть решила уничтожить и крымскотатарскую топонимику, ей не показалось это ни дорого, ни сложно, она не проводила никаких референдумов и никого не спрашивала. Если это можно было тогда, то почему невозможно сейчас?

Существует даже много исторических пересказов о том, как это делалось. Наиболее известный из них и наиболее имоверный, мне кажется, состоит в том, что, получив в 1944 году указания о «даче предложений» по переименованию всех крымскотатарских наименований, Крымский обком партии поручил разработать их, и это выглядело наиболее логично, члену бюро-редактору «Крымской правды». Тот явился в редакцию и дал задание ответственному секретарю. Вначале дело показалось ему простым. Он взял справочник по административному делению и стал заменять крымскотатарские названия наобум новыми, русскими. Прежде всего, именными – Ивановка, Новофедоровка, Николаевка и так далее. И просто по наитью и по похожести. Например, Топлы стали Тополевкой и так далее. Но вскоре фантазия у него иссякла. Что делать? Он посмотрел на полку – там лежал справочник по садам и виноградникам. Он взял его и прозрел – целый ряд названий получил аграрно-фруктово-виноградно-садовые имена. Но и они иссякли, тогда он взял со шкафа военный справочник, и ряд сел и поселков получили военные – Батальное, Фронтовое и так далее – названия. Словом, с заданием ответственный секретарь справился за день. Список новых названий пошел наверх. На протяжении 1945-1946 годов вышли три указа Президиума Верховного Совета РСФСР, которыми более тысячи крымских населенных пунктов были переименованы русскими названиями.

При этом не обошлось без сотен казусов. Сейчас уже «Крымские известия», пишут: «У нас, к примеру, две Абрикосовки и Абрикосово в придачу, три Ближних и четыре Дальних, три Веселых, не считая родственной им Веселовки. Сел с корнем «виноград» также четыре, а производных от «журавля» целых пять, столько же и Заречных вместе с Заречьями, по три Изобильных, Калиновки, Крыловки, Красновки, Курортных, Степных, Приветных; по четыре Луговых, Молочных, Привольных и даже Пушкиных. Не меньше великого поэта любят у нас, похоже, и «красного» командира Фрунзе. Населенных пунктов, названных в его честь, также четыре. Чапаев с Фурмановым хотя и не брали Перекоп, но вниманием тоже не обделены: на двоих у них пять «именных» сел и поселков».

Дискутировалась идея переименования всего Крыма (симптоматично, что и сейчас в Москве вновь начала бродить идея переименовать Крым в Тавриду), но от этого решили воздержаться. Повезло при этом Ялте, которую на заре советской власти уже переименовывали в Красноармейск, но потом вернули имя назад, из-за нетатарского происхождения этого слова. Повезло Керчи, считается, что Корчев – это русское имя, а Евпатории, Феодосии – по причине их греческого происхождения.

И несказанно повезло Бахчисараю. Мустафа Джемилев объясняет это тем, что там побывал Пушкин и написал «Бахчисарайский фонтан», поэтому явно крымскотатарское название решили не трогать, по этой же причине сохранили, а не разрушили, как все остальное, и ханский дворец.

И второй аргумент: крымскотатрский народ, возвратившись в Крым в 80-90-х годах, фактически вернулся в другую местность, с другими, чужими названиями. Поэтому, в соответствии с тем же законом, на который ссылается и Бальбек, о восстановлении прав и реабилитации депортированных народов, он, народ, требует не что иное, а именно возвратить прежние исторические наименования населенных пунктов, а не присваивать им новые, не назначать им двойные имена или применять еще какие-то ухищрения.

В связи с этим у властей возникало много хитростей. Например, генерал Анатолий Могилев, бывший совершенно не в теме, когда ему говорили о возвращении исторической топонимики, ничтоже сумняшеся, спрашивал у говорящего: тут надо подумать, ну как, например, будем называть Феодосию, Евпаторию, Симферополь? Ему казалось, что этим он ставил говорящего в тупик, хотя на самом деле просто показывал свой образовательный уровень.

Ведь речь шла не о тотальном переименовании всех населенных пунктов Крыма, тем более, вообще не шла о переименовании городов, которые он называл, а только о возвращении тех топонимов, которые в 1945-1946 годах были по политическим мотивам заменены на русские. То есть фактически речь идет об отмене тех трех указов Президиума Верховного Совета РСФСР 1945-1946 годов, которыми была искорежена вся топонимика Крыма. И все! И ничего более. То есть, если сам акт депортации, то есть постановление ГКО от 11 мая 1944 года, признано преступным и незаконным, то все последующие решения власти, углублявшие и расширявшие последствия депортации, также должны быть признаны незаконными и преступными и либо должны быть отменены, либо объявлены недействующими. Указы о переименовании – именно из этой категории. Тем более, что нынешняя российская власть горазда отменять старые решения, так почему бы ей не взяться за отмену незаконных постановлений?

Если населенный пункт, который был переименован, сохранился до сего времени, значит, ему возвращается прежнее имя. Если не сохранился – значит, так тому и быть. Если два села слились в одно – пусть население выберет одно из двух имен. Все! Проблема, как видим, имеет очень простое и эффективное решение. Крымские татары и все довоенные крымчане опять почувствуют, что они вернулись на родину, а не в чужие края. Но не тут-то было…

Бальбек – выслужиться перед властью и обмануть народ

Но коллаборационисты из числа крымских татар, засевшие сейчас в органах власти, хотят как-то обмануть народ, и в то же время выслужиться перед властью. На заседании комиссии Бальбек и Смирнов показали, что эта их идея преследует именно такие задачи.

Поставить вопрос перед властью о полноценном восстановлении топонимики они боятся, потому, что тогда Аксенов назовет их «агентами меджлиса» и быстро с ними расправится, а заявить, что они заботятся об истории народа, и подлизаться к народу им хочется.

И в самом деле: если речь не идет о переименовании – тогда о чем? Насколько легче будет крымским татарам, если рядом с дорожным указателем, даже не за счет бюджета, а за счет общественных организаций, как предлагает Бальбек, будет установлен не полноценный дорожный указатель установленного образца, а какая-то табличка – «Карасубазар». Так в народе его и так называют Карасубазар, а власть называет Белогорск, и после установления таблички власть так и будет его называть Белогорском, а народ так и будет называть его Карасубазаром.

Чтобы не разориться, Бальбек и Смирнов предлагают установить аж 150 таких табличек, чтобы они маячили в разных концах Крыма на центральных дорогах, но переименовано-то было после депортации более тысячи населенных пунктов. Остальным как, забыть об этом?

Руслан Бальбек говорит: «Это повысит привлекательность Крыма, а также предоставит возможность туристам соприкоснуться с его глубокой и богатой историей». Да ничуть! Какая привлекательность оккупированной территории, находящейся под международными санкциями? С другой стороны, установит Бальбек 150 табличек. А крымчане, живущие в остальных около тысячи переименованных городов, поселков и сел, чем провинились перед ним, почему они должны оставаться «непривлекательными» и «вне истории»?

А «председатель госкомнаца» Крыма Заур Смирнов, например, говорит про Белогорск: «В России городов с таким названием много, а вот Карасубазара нет, и именно это имя исторически значимо и уникально для Крыма».

Да, это верно. Но «исторически значимо и уникально» имя именно Карасубазар, а не «Белогорск-Карасубазар». Точно так же, как значимо Улу-Сала, а не «Синапное-Улу-Сала». Зачем фальсифицировать?

Ясно зачем. Бальбек и Смирнов установят всего 150 ничего не обозначающих табличек, но громогласно заявят – мы вернули городам и селам исторические названия!

Но не исключено, что русские патриоты добьются отмены даже этого решения. Они уже изобрели для этого тысячи вариантов и аргументов.

Так, «сенатор» от Крыма Сергей Цеков заявил, что в целом не против инициативы, но не считает ее своевременной. «На протяжении многих лет крымскотатарские и русские организации в этом вопросе были оппонентами, – напоминает он. – Если начать будировать тему, то появятся предложения вернуть не только довоенные названия в рамках законодательства о реабилитации репрессированных, но и те, которые были до XIII века». Оказывается, Цеков совсем не знает истории. Наименования, данные до аннексии 1783 года, как раз и сохранились до 1944 года, и это одни и те же топонимы.

Но Цеков угрожает: «Русская община» станет настаивать на том, чтобы закрепить историческое название Крым-Таврида», – то есть он хотел сказать, что будет настаивать на переименовании Крыма в Тавриду. Но ведь Крым так реально никогда не назывался! При чем здесь мифически-поэтическое наименование, данное русскими поэтами?

Председатель «комитета госсовета» по культуре Светлана Савченко также считает, что тема щепетильная и требует тщательной проработки и длительной дискуссии: «Любые процессы в сфере межнациональных отношений должны быть постепенными и выверенными. Область очень тонкая. Важно, реабилитируя одних, не обидеть других». А разве так осторожно, пытаясь никого не обидеть, действовала власть в 1944 году, депортируя целые народы? Разве так осторожно, пытаясь никого не обидеть, власть уничтожала историческую топонимику Крыма в 1945 и 1946 годах?

Печатный орган «госсовета» «Крымские известия» подводят итог: «По мнению экспертов, сейчас куда важнее сосредоточиться на решении стоящих перед полуостровом животрепещущих социальных и инфраструктурных вопросов». Не будем обращать внимание на явную неграмотность газеты – перед «полуостровом», то есть перед землей, камнями, скалами, лесами, степями, составляющими географическое понятие «полуостров», вообще никаких задач стоять не может. Задачи стоят перед людьми, обществом, органами власти. Так вот газета четко сказала: «куда важнее сосредоточиться на решении животрепещущих социальных и инфраструктурных вопросов». А задача восстановления прав репрессированного народа и его истории, и системы его исторических названий – и не «животрепещущая», и не «инфраструктурная», и вообще не стоит. Перед ними и не будет стоять, сами понимаете.

Эльмир Абибулаев, политический обозреватель

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции