Каждый день эту границу перебегают десятки сирийских беженцев. Несколько месяцев назад Турция закрыла переходы с Сирией. И теперь те, кто бегут от обстрелов и бомбежек, вынуждены ждать несколько дней, чтобы спасти свою жизнь. И платить деньги контрабандистам.
"Там было заграждение из колючей проволоки", – вспоминает Али Хаджали, отец семейства в Килисе. По его словам, его семья решила бежать из страны: они быстро собрали вещи, потом ждали несколько дней на границе и перелезали через колючую проволоку.
"Сначала через это заграждение стали перемещать женщин и стариков. Потом перелезли я и одна из дочек. Потом за нами последовали две другие дочки. Сразу всем перебраться не удалось: появлялись солдаты. Когда они уходили, мы продолжали переправу по одному", – рассказывает Али Хаджали.
Эта семья попала в приграничный Килис месяц назад. Они бежали из Алеппо – эпицентра нынешних боев сирийской войны, в которую сейчас вовлечены сразу несколько государств и религиозных военизированных группировок.
Приграничный Килис сегодня является одним из первых пунктов приема беженцев из Сирии. Его уже сложно назвать турецким городом
Приграничный Килис сегодня является одним из первых пунктов приема беженцев из Сирии. Его уже сложно назвать турецким городом. Сирийцев здесь почти столько же, сколько и турок, – 100 тысяч человек на 100 тысяч жителей.
13-летняя Бушра была веселым ребенком, которая еще несколько месяцев назад ходила в школу и очень любила математику. Но однажды машину, в которой ехала семья, остановили военные.
"В ней были двое. Они прострелили нам колеса и потребовали, чтобы мы остановились, – рассказывает Нисрин. – Один из них был иранец с длинными волосами и серьгой в ухе. Другой – сириец. Они приказали нам выйти из машины, выстрелили в мужа, а потом – в меня".
Расстреляв мужчин, солдаты принялись за женщин
Расстреляв мужчин, солдаты принялись за женщин. Нисрин была ранена в ногу, а вот Бушре пуля попала в шею. Она парализована, и врачи не уверены в том, что она когда-то сможет ходить
Мама рассказывает, что шансов на то, что Бушра снова сможет ходить, практически нет. И хочет уехать в Европу, чтобы вылечить дочку и себя.
"Вину за происшедшее я возлагаю на режим, – подчеркивает Нисрин. – Я ненавижу режим и президента. Надеюсь, что в конце концов Господь их накажет".
Бушра хочет домой, даже если там стреляют: она соскучилась и постоянно переписывается с родственниками, оставшимися в Алеппо
Бушра хочет домой, даже если там стреляют: она соскучилась и постоянно переписывается с родственниками, оставшимися в Алеппо.
Такие истории здесь – на каждом шагу. Все беженцы, с кем я говорила, рассказывают о пережитых ужасах, но все-таки надеются, что когда-нибудь вернутся домой.
На вопрос «когда они смогут вернуться домой?» ответила Джамиля, и ее прогноз не обнадеживал: "Мы убежали из Сирии и нашли здесь пристанище. Ситуация в Сирии просто ужасающая, там страдают миллионы людей. Мы не можем туда вернуться. Пока мы останемся здесь".
А пока они ждут, им надо как-то выживать.
