В субботу Владимир Путин подписал указ о специальных экономических мерах против Турции. Фактически, документ вводит санкции против турецкого бизнеса. Будет запрещен ввоз турецких товаров, запрещена работа турецких граждан на территории России, кроме того запрещается продажа турпутевок, чартерное авиасообщение с Турцией, а с 1 января 2016 года Россия приостанавливает безвизовый режим с Турцией. О последствиях таких решений для России, Турции и Крыма – в этом выпуске.
Самые разные сайты публикуют сегодня аналитику, посвященную последствиям санкций на экономике Турции, на экономике России. Будем исследовать эту проблему в рамках нашего эфира. И у нас на связи Владислав Иноземцев, директор российского Центра исследований постиндустриального общества.
– Так или иначе, торговый товарооборот с Турцией, он один из крупнейших для России. 2/3, например, от китайского, и при этом это товарооборот для России с положительным сальдо. Порядка 15 миллиардов долларов в год. Скажите, те санкции, которые вводятся Россией, они инструментальны, они эмоциональны? По кому они сильнее ударят?
– Ну, в первую очередь, конечно, эмоциональны, как и большинство действий российского руководства. Что мы пока видим из заявлений, это ограничение на поставку овощей и фруктов и прекращение авиасообщений. Эти меры будут ударять пока больше по России. То есть можно ожидать на продовольственном рынке существенное повышение цен. По отчетам Центрального банка, это добавит к общей инфляции к новому году где-то половину процента. И, конечно, это будет сильным ударом по российской индустрии, потому что за последние годы количество туристов, выезжающих из России, постоянно снижается. В России также очень большой сегмент турецкого строительства и большой объем недвижимости, который принадлежит турецким компаниям – офисные и торговые комплексы. А вертикаль власти, она у нас совершенно безумная, поэтому могут начаться отзывы лицензий на строительство, отъем земельных участков и так далее. И если против этого бизнеса начнутся какие-то движения, я думаю, это вызовет катастрофический удар по инвестиционной привлекательности России.
– На сегодняшний день во взаимоотношениях с Турцией можно ли говорить о какой-то красной линии, которую переступать, ну, вряд ли станут? Или пока идет «нащупывание» этой линии?
– Трудно сказать. Единственное, что я могу сказать – почему эмоциональное, потому что все нормальные, скажем так, страны, когда вводят санкции против других государств, то эти санкции всегда ограничивают свой экспорт в те страны, на которые вы «обиделись». И в этом смысле самым логичным, конечно же, шагом, было бы отключение газовых поставок в Турцию. И вы правильно сказали про положительное сальдо, это бы ударило по Турции очень сильно. Причем ударило бы по Турции, как государству, которое сбило самолет, а не по турецким компаниям, которые здесь ни при чем. Что касается того, перешли ли красную линию – я думаю да, перешли. И с учетом того, что Путин не хочет встречаться с Эрдоганом, не хочет и телефонных контактов, я думаю, что ситуация будет только ухудшаться. То есть, безусловно, турецкий бизнес в России будет подвергаться все большему давлению. И вопрос тут будет только в том, насколько серьезным будет ответ.
– Действительно, российская и турецкая экономика сильно связаны, и более того, более 60% потребности Турции в газе сегодня удовлетворяется за счет газопровода «Голубой поток», который идет по дну Черного моря, и трансбалканской поставке российского газа через Украину. Турецкое же направление в России приносит ей ежегодно 15 миллиардов положительного сальдо от товарооборота. А вот интересно, а будет ли турецкий ответ на российские санкции? У нас на телефонной связи турецкий политолог, Тагрул Исмаил, профессор Университета экономики и технологий торговой палаты и биржи Турции.
Как на ваш взгляд будет реагировать турецкое руководство на введенные санкции? Будут ли ответные санкции?
Тогрул Исмаил: Естественно, после принятых решений, кое-какие меры будут приняты и с турецкой стороны. Стороны уже начали показывать друг другу, кто прав, кто виноват в этом вопросе. Тем не менее, турецкая сторона пока не собирается вводить санкции. Если удастся лидерам двух стран как-то встретиться и договориться (ведь президент Турции в Париже еще раз отметил, что мы с первого дня попросили встречу, но пока ответа с российской стороны не последовало). Но я думаю, что эти бизнес-санкции с двух сторон все равно будут.
– Правильно ли я понимаю, что, с точки зрения официальной Анкары, сегодня дипломатический мяч находится на российской стороне поля, и если Россия захочет сделать пас, пойти навстречу – провести встречу на высшем уровне, то такая встреча состоится, но если Россия не согласится пойти навстречу и провести дипломатические переговоры, то ситуация будет и дальше накаляется?
Тогрул Исмаил: Нам это не выгодно. Надо выяснить сначала, кто виноват в этой ситуации с самолетом, который был сбит. Выяснить с участием международных комиссий и нейтральных сторон. Наша сторона утверждает, что мы правы. Сегодня и НАТО, и Америка исходят из того, что военный бомбардировщик нарушал воздушное пространство Турции. Думаю, после выяснения всех обстоятельств можно будет принять меры по отношению того, кто виноват в этой ситуации. Это могут быть компенсации или официальные признания своей вины. А пока обе стороны утверждают, что они были правы, со своей стороны. Вопрос только в этом.
– Спасибо, Тогрул. А мы говорим о последствиях ведения российских санкции в отношении Турции, и поверьте, тут вопрос не только в цифрах, а в большой политике. И буквально пару цифр, чем чреваты российские санкции в отношении турецкой экономики для самой России. Вот, например, Андрей Мовчан на сайте Московского центра «Карнеги» хорошие аналитические статьи опубликовал. И он пишет о том, что ограничение на импорт из Турции прежде всего ударит по поставщикам и населению. Ведь после прошлых антисанкций цены на продовольствие обогнали инфляцию на 10-25%. Теперь же после запрета на турецкую продукцию можно будет получить опережающий рывок цен еще на 10%. И по некоторым товарам еще будут больше показатели, так как заменить поставщика – в данном случае Турцию – уже по большому счету некем. Кроме того, для российских туроператоров Турция была вторым направлением после Египта: за 2013 год в Турции успели отдохнуть чуть менее 3 миллионов людей, а в Египте – чуть более 3 миллионов российских туристов, поэтому на самом-то деле очень многие сферы могут пострадать как раз-таки от российских санкций. А с нами на связи из Чехии – Иван Преображенский, издание «Дольче Велле».
Иван, вы пишете, что мы сегодня находимся внутри очень важного процесса: по большому счету, конкуренция русского и турецкого мира на постсоветском пространстве, конфликт между Анкарой и Москвой заставит многие страны на постсоветском пространстве определяться – с кем они? Начиная от республик в составе России, таких как Татарстан и Башкортостан, и включая независимое государство Казахстан и Азербайджан – определяться с кем они и по какую сторону баррикад?
Иван Преображенский: Да, безусловно. С кем они? Им всем сейчас приходится выбирать. И выбор их – безусловно Россия, а не Турция, так как она начинает применять жесткую систему санкций. Дмитрий Медведев сказал, что, возможно, санкции будут углубляться. С другой стороны, Башкирии выдвинуто требование: отказ от совместных культурных проектов с Турцией, а для местных культурных организаций это огромные деньги. В значительной мере многие из них последние 10-15 лет существовали, в основном, на турецком финансировании. Если мы посмотрим на Азербайджан, то фактически там две нации и одно государство. Азербайджан оказывается в очень сложной ситуации выбора между Турцией и Россией, чего делать и не хочет, и не может, по сути. Выбор в пользу Турции – это потеря Нагорного Карабаха. С другой стороны, выбор в пользу России – это потеря крупнейшего геополитического союзника в регионе.
– А Казахстан?
Иван Преображенский: И Казахстан уже недвусмысленно дает понять России, что он устал от российских санкций по Евросоюзу, которые создают проблемы и другим партнерам Евразийского экономического союза, и он не хочет еще и новых санкций против Турции, которая также является торговым партнером Казахстана, где торговый оборот превышает сейчас 3,5 млрд долларов, если я не ошибаюсь. И у Казахстана в планах выйти на 10 млрд, заявлялось в прошлом году. Они не хотят терять эти деньги. В основном, речь идет о поставках из Татарстана, где поставляется сырье, из Турции получают огромное количество ширпотреба. Конечно, это не китайские масштабы, но все-таки. И также Турция – это хороший союзник на случай войны, для любой тюркской стороны. Это надо понимать.
– Спасибо, Иван. Друзья, и в продолжение темы – ведь проблемы могут возникнуть и у российских металлургов. И если, например, в ответ на введенные Россией санкции Турция решит закрыть для российских металлургов свой рынок, то это означает потерю для них 4 миллиардов долларов. Просто чтобы понимали объемы и масштабы торговли. Сможет ли Украина использовать сложившуюся конъюнктуру в отношениях между Москвой и Анкарой, мы спросим у Богдана Яременко, главы общественной организации «Майдан иностранных дел».
На ваш взгляд, Украина сможет использовать охлаждение между Москвой и Анкарой, ну, к своей пользе, к своей выгоде. Это так?
Богдан Яременко: Ну, если речь идет не об экономике, не о торговле, а о политике и обороне, то Украина уже использует это осложнение. Поскольку речь идет о снижении рейтинга России как военного союзника, как возможного потенциального участника антитеррористической коалиции. То есть речь идет о прямом военном конфликте России с НАТО, который разворачивается на наших глазах. Что еще и еще раз бьет по имиджу России, по мнению стран НАТО о возможности сотрудничества с ней, и это облегчат работу нашей дипломатии по прошиванию линии по вопросу санкций.
– Скажите на ваш взгляд, на взгляд профессионального дипломата, у Киева на сегодняшний день есть какая-то системная стратегия по турецкому направлению. Вы долгие годы работали в Турции, и кому как не вам об этом судить?
Богдан Яременко: Я думаю, что нет. И проблема здесь не столько в Украине, сколько в самой Турции. Она, конечно, знает, чего она хочет от Украины, и ее пожелания носят, конечно же, экономический, торговый характер. У Украины нет таких больших интересов, и она не умеет защищать даже те, что есть у нее. Ну, и с другой стороны, государству, которое создалось и функционирует после «революции достоинства», тяжело было бы сотрудничать с режимом, который проявляет недемократичные тенденции. Хотя, вместе с тем, еще год назад мы говорили о полном несоответствии турецкой политики заявленному курсу на поддержку территориальной целостности Украины, а на сегодня вот уже приостановлено паромное сообщение между Крымом и Турцией, т.е., то, о чем год назад мы и мечтать не могли.
