Гибридный крымский коллаборационизм

Специально для Крым.Реалии

Гибридная война России против Украины (или «гибрессия», по меткому выражению одного из украинских экспертов) породила странную реакцию на все происходящее, которая не укладывается в традиционную логику восприятия военных действий и образа врага. О том, что Россия напала на Украину, оккупировала Крым, а ее солдаты воюют на Донбассе, известно всем, но официальной войны с Москвой нет. Россия вроде бы и враг, но какой-то ненастоящий: разве можно считать врагом двоюродного брата, который живет под Смоленском, хоть он и голосовал регулярно за Путина и поддержал «Крымнаш»? Еще сложнее обстоит дело с выявлением коллаборантов, причем не только в Крыму и на Донбассе, но и на остальной территории страны.

Можно ли считать коллаборационистами украинцев, которые продолжают вести бизнес с российскими партнерами, ездят в Россию на заработки или же просто покупают российские товары, тем самым спонсируя экономику врага? И да, и нет.

Согласно юридической трактовке, коллаборационизм – это осознанное, добровольное и умышленное сотрудничество с врагом в ущерб своему государству.

Если ты торгуешь с Россией военными двигателями, то ты, безусловно, коллаборант и предатель, а если шоколадными конфетами или сырами – уже вряд ли: ты же не наносишь ущерб экономике Украины, наоборот, получаешь прибыль и платишь налоги в бюджет своей страны, обеспечиваешь работой своих сограждан.

Те, кто едут на заработки в Россию, тоже не совсем подходят под определение – они ведь не собираются наносить ущерб Украине, а, наоборот, заработанные средства будут тратить в своей стране, стимулируя свою экономику. Поэтому покупка российских товаров в Украине, наверное, выглядит большим злом, поскольку приносит прибыль российским компаниям, спонсируя тем самым войну Кремля против Украины. Хотя все эти действия вряд ли можно назвать умышленным сотрудничеством.

А как же быть с крымчанами в этом случае? Кто из них попадает в категорию «пособников оккупантов»? Сегодняшний крымский коллаборационизм настолько сложен и многогранен, как и сама гибридная война.

С одной стороны, однозначно можно сказать, что те, кто нарушил присягу, данную Украине (военные, сотрудники СБУ, правоохранительных органов, прокуратуры, госслужащие) – это, в первую очередь, изменники Родины, а уж потом коллаборанты, поскольку пошли на службу к врагу. А таких оказалось не просто много, а катастрофически много.

Около 80% украинских военнослужащих, дислоцированных в Крыму, остались на полуострове. Лишь немногие уволились, остальные перешли на службу во вражескую армию. Хотя, какая же она вражеская, скажут вам эти вояки – ведь россияне по нам не стреляли, на парады мы с ними вместе ходили, а то, что Крым оккупировали, так это ж большая политика.

Из крымского и севастопольского управлений СБУ практически 90% личного состава перешли на сторону врага. Аналогичная картина и в правоохранительных органах, судах, прокуратуре.

Абсолютное большинство государственных чиновников также сохранили свои должности, но уже в органах оккупационной власти. Правда, многие из них не признают сам термин «оккупация» относительно ситуации в Крыму, а рассматривают события «крымской весны» через призму российской трактовки как «историческое воссоединение». А значит совесть у них чиста, и они могут спокойно служить новой/старой родине. И самое главное, что они в это искренне верят или же заставили себя поверить. Хотя и здесь все не так однозначно, о чем повествуют реальные истории крымчан.

Крымский военный, который не смог переприсягнуть и уволился, рассказывает о том, что среди его сослуживцев далеко не все хотели служить России. Но семья, квартира, налаженный быт… А на новом месте все пришлось бы начинать с нуля. К тому же, до пенсии осталось всего ничего, а в России она гораздо выше… В общем, все по Марксу – бытие определило сознание.

Или другая история. Бывший сотрудник украинских правоохранительных органов попытался в марте 2014 года перевестись на материк – звонил, узнавал, а ему ответили, что вакансий для перевода нет. Остался в Крыму, продолжил службу в органах, спивается.

Но если с этой категорией более-менее понятно, то с остальными ситуация гораздо более сложная. Считать ли коллаборантом крымского врача, спасшего жизнь боевику с Донбасса, который убивал наших военных? С одной стороны, клятва Гиппократа, с другой – он лечил убийцу наших солдат…

А как быть с учителем истории, который теперь рассказывает на уроках детям о «киевской хунте» и спасительнице России. И это не плод его больного воображения – так написано в учебнике. И по-другому он теперь не может, потому что коллеги, даже никогда не жившие в совке, прекрасно научились «стучать», мимоходом подслушав под дверью. Отнести ли этого учителя к числу коллаборантов? Скорее всего, да, ведь он добровольно согласился учить детей такой истории, а вреда от таких уроков может быть даже больше, чем от следователя, который, надев российскую форму, ищет воров. Учителям математики или физики в этом смысле повезло больше: таблица умножения и в России остается всего лишь таблицей умножения, а бином Ньютона вряд ли станет биномом Путина.

И не спешите забрасывать меня камнями – я никого не оправдываю, просто коллекционирую истории и констатирую факты. Можно вспомнить еще и о рабочих оборонных предприятий Крыма, которые теперь работают на российскую армию. Но у них нет другого источника дохода, который может исчезнуть, если их завод закроют. Поэтому они строчат слезные письма Путину, рассказывая, сколько пользы смогут принести России и ее военпрому. Хотя, с другой стороны, в их сознании прочно укоренился миф о том, что Россия вовсе не аннексировала Крым, а просто забрала то, что ей принадлежит по праву. Да и на Донбассе российских войск нет и в помине – там идет гражданская война. Какие же они после этого коллаборационисты?

Пожалуй, единственные, к кому претензий меньше всего, – это крымский бизнес, который вынужден выживать в российских драконовских условиях. Хотя и здесь есть нюансы. Не скажу, что знакомый бизнесмен радовался аннексии – догадывался, что ожидает его бизнес. Но когда стал получать прибыль, на первых порах даже большую, чем при Украине, признался, что ему абсолютно «все равно под кем быть, главное – сладко есть и сладко спать». Теперь дела идут не очень, поэтому он отчаянно ругает Украину и за то, что не отстояла в 2014-м, и за то, что отключила воду и свет, и в порыве откровенности даже рассказывает, что ждет освобождения от «российского ига». Кто он – предатель, коллаборационист или простой крымский бизнесмен, которому «жить-то как-то надо»?...

Кстати, таких простых бизнесменов немало на материке, которые теперь страдают, что «прикрыли» торговлю с Крымом. Потому что там, конечно, оккупанты, но мы же своим украинским гражданам везем товары. Или едем к ним отдыхать потому, что надо поддержать крымчан – им там и так плохо. И вроде бы логично, все в духе гибридной войны, которая есть, но ее как бы нет… А иначе как объяснить закон о СЭЗ в Крыму, который разрешает вести бизнес на оккупированной территории и с оккупантами, уплачивая им налоги, который потом пойдут, в том числе и на снаряды для российских «Градов»?…

В общем гибридный коллаборационизм – вещь странная и непонятная, его по полочкам не разложишь. И то, что один назовет коллаборационизмом, для другого всего лишь бизнес. Как говорится, только бизнес и ничего личного.

При этом переживать крымским коллаборантам тоже пока нечего, ведь в украинском уголовном законодательстве ответственности за сотрудничество с оккупантами и вовсе нет. Правда, глава Меджлиса крымскотатарского народа Рефат Чубаров предлагает ввести уголовное наказание за коллаборацию, считая, что под ее действие в Крыму попадет лишь несколько тысяч человек, которые «привели в Крым оккупантов».

«Я мысли не допускаю, что сотни тысяч людей могут быть наказаны за то, что государство не смогло их защитить. Но среди них есть те, кто привел оккупантов в Крым. Я думаю, что таких людей наберется несколько тысяч», – отметил Чубаров.

Крымский блогер, который скрывается под псевдонимом Али Татар-заде, предлагает наказывать пособников оккупантов в госучерждениях пенсионным рублем, вычеркнув годы оккупации из стажа работы. «Те, кто работал в госучреждениях оккупанта, но не был госслужащим, не занимал руководящие должности, этим людям не только не засчитывается этот стаж, наоборот, ровно на сумму этого стажа уменьшается пенсия», – предлагает он.

В нынешних реалиях пока сложно себе представить, как будет проходить деоккупация и что ждет тех, кто так или иначе сотрудничал с агрессором. Безусловно, что самые одиозные успеют покинуть Крым раньше, чем там появятся украинские войска. А остальные достанут свои украинские паспорта и пойдут получать справку о том, что они оказались невинными жертвами российской оккупации. Хотя, возможно, они такими и являются?..

Елена Сергеева, крымский историк и политолог

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции