Жизнь в «серой зоне»: что ждет Донбасс в 2018-м

Ресурсов на Донбассе становится все меньше, а людей, на них претендующих, довольно много. Такое мнение выразили эксперты, говоря об ухудшении ситуации в ОРДЛО. Также они утверждают, что Россия может еще долго держать оккупированные территории в «полунищенском» состоянии. Люди разочаровываются в проекте «ЛНР» и «ДНР» и не теряют контакта со свободными территориями Украины. Какие судьбоносные события произошли на Донбассе за прошлый год и что повлияло на нынешнее состояние российско-украинского конфликта? Что ждет Донецк и Луганск в 2018-м? Об этом в эфире радио Донбасс.Реалии рассказали шеф-редактор издания «Деловая столица» Виталий Пирович и журналист телепроекта Донбасс.Реалии Андрей Дихтяренко.

– Виталий, какие топ-события на Донбассе и в большой Украине вы бы выделили касательно этого конфликта?

Пирович: Самое свежее и значимое событие для их внутренней жизни, – наверное, победа группы ФСБ над группой Суркова. Я говорю о так называемом «государственном перевороте в ЛНР», когда был смещен Плотницкий и заменен Пасечником.

– Вы намекаете, что ФСБ берет в свои руки бразды управления над группировками, над конфликтом. К чему это может привести?

​Пирович: «ЛДНР» нельзя рассматривать отдельно, то есть, это элемент внешней и внутренней политики Путина, который на годовщину аннексии Крыма будет снова избираться президентом России. Поэтому в этом контексте нужно рассматривать происходящее в «ЛДНР».

Возвращаясь к «перевороту», внутренняя задача для Путина: больше всего окружение Путина, которое готовит выборы, боится низкой явки, и он будет выглядеть не совсем легитимным в глазах Запада. Им нужно обеспечить явку, видимость конкуренции для Путина. И, чтобы повысить эту явку, нужны победы и действия.

Похоже, Путин готов к обострению на Донбассе. С этим я связываю победу в местной политике ставленников более агрессивной группировки ФСБ. Чтобы Путину шантажировать Запад, нужны козыри. Для этого нужно действовать по принципу рэкетира – создать проблему и предложить ее решение.

Дихтяренко: Частично согласен с Виталием. Поскольку событие показало, что все не так гладко в системе управления Кремлем этими территориями и что различные группировки внутри системы власти могут принимать достаточно судьбоносные решения, активно действовать на этой территории.

Но, на мой взгляд, самое главное, что произошло в том году и что, возможно, серьезно повлияло на тенденции будущей реинтеграции и скорее всего даже усложнило еще сильнее – блокада, которая была в начале года, и последующая за этим «национализация» и переход крупных предприятий на оккупированных территориях в так называемое управление группировками «ЛДНР».

Это очень ударило по экономике этих регионов. По факту, огромное число людей, которые были связаны с Украиной, работали на этих шахтах и заводах, получали украинские зарплаты, оказались частично отрезанными. Это сильно ударило по общественному благу людей на этой территории и, подозреваю, в будущем все процессы реинтеграции, которые будут инициированы не только Украиной, но и международным сообществом, могут разбиваться об опыт, который люди в ОРДЛО получили в 2017 году: что Украина в одностороннем порядке может обрезать экономические связи.

– Получается, что за прошедший год экономически еще больше отдалились, группировки «ЛДНР» образовались как экономические единицы, появились какие-то новые уникальные модели. Как ты бы это охарактеризовал и жизнеспособна ли эта экономика?

Дихтяренко: Там очень тяжелая ситуация, и она продолжает ухудшаться. Даже луганский «переворот», о котором говорил Виталий, во многом случился из-за того, что ресурсов, которые могут контролировать боевики, становится меньше, а людей, претендующих на эти ресурсы, достаточно много.

Подозреваю, что эти силовые процессы, процессы пожирания одних пауков другими, во многом связаны с тем, что уменьшается кормовая база, уменьшается количество бизнесов, денег, потоков на этой территории. И это будет продолжаться дальше. Но поскольку территория несамостоятельная и Россия может их поддерживать долго, подозреваю, что в таком полунищенском состоянии их будут удерживать, пока стоят войска, пока это выгодно России. Будет сильнее работать пропаганда. Ведь название «народная республика» говорит о тоталитарном режиме, а они удерживаются не экономикой, в первую очередь, а страхом.

– В октябре сепаратисты группировки «ДНР» заявили, что запустили Юзовский металлургический завод, как они его сейчас называют. Это предприятие расположено в центре Донецка и более трех лет не работало. О чем свидетельствует открытие такого крупного предприятия? В прошлогоднем исследовании вашего издания говорилось о невоенных дотациях для группировок «ДНР» и «ЛНР». Зачем эти деньги инвестируются?

Пирович: Мы говорили примерно про полмиллиарда долларов в год. Кроме того, они аккумулируют какие-то свои средства. Вчера была новость, что запустили Алчевский металлургический комбинат, одну доменную печь. И схемы будут все те же: весь металл будет поставляться из России по каким-то серым схемам, будет идти в Россию на внутренний рынок, и российским металлургам придется потесниться. Все эти механизмы запускаются.

И я, наверное, соглашусь, что блокада была самым значимым событием прошлого года. А уже «переворот» и все остальное стали следствием этой блокады.

– Андрей, а что с гуманитарными, социальными связями? Чувствуют ли себя люди на оккупированных территориях связанными с Украиной? Или канаты, связывающие Донбасс с Украиной, рвутся?

Дихтяренко: Группировки «ЛДНР» постоянно возят детей в Россию. Особенно в 2017 году большое количество программ было связано с обработкой детей. Они участвовали в конкурсах, олимпиадах с Россией.

Также ввели так называемые «гуманитарные программы по воссоединению Донбасса», которые пытались с переменным успехом осуществлять в Донецке и Луганске. Успех был в отчете перед кураторами. Что-то подобное пытались запустить и с нашей стороны, но особого эффекта это не возымело.

Да, сейчас Россия пытается максимально замкнуть на себя остатки экономики и выстроить более-менее самодостаточную модель. Но большая часть оккупированного населения продолжает общаться и быть интегрированными, несмотря на препятствия со стороны боевиков и с нашей стороны. Об этом говорят данные по ежедневному пересечению блокпостов.

Также люди приезжают решать свои финансовые, юридические, образовательные проблемы. Процесс еще не настолько запущен, как бы того хотелось самими группировкам и россиянам, курирующим их.

– Виталий, Россия тратит огромные деньги на инвестиции. А не выгодно ли России держать эти территории? Там новые рынки сбыта, продаются российские товары, нет конкуренции.

Пирович: Для нее это не настолько огромная сумма, вполне посильная.

Платежеспособность населения низковата. Мне кажется, это не целесообразно с экономической точки зрения. Экономически анклавы были завязаны на Украину. Если их восстановить, они будут работать на 20-30%. Все, что могли, порезали, вывезли. Это вряд ли будет приносить прибыль России.

– Андрей, мы говорим о негативных событиях. А есть какие-то победы Украины за прошедший год?

Дихтяренко: Я уверен, что все, что делалось украинскими политиками и чиновниками, никак не приблизило реинтеграцию, не облегчило жизнь людей. Если и были, то совершенно мизерные шаги.

То, что можно считать победой, – скорее не заслуга украинской стороны, а просчеты Москвы. Большая часть людей, которые еще в начале года колебались, окончательно распрощались с иллюзиями о хорошей жизни на оккупированных территориях. В Луганске население относится очень скептически к своему будущему и будущему проектов группировок «ЛНР» и «ДНР».

Пирович: Вынужден согласиться с Андреем. Позитивных моментов очень мало. Не нужно было вводить блокаду, доводить до этой ситуации.

– Аргумент блокады звучал довольно сильно, что это торговля с агрессором.

Пирович: Через Украину проходит газопровод, который аккумулирует нам в бюджет два миллиарда долларов в год. Мы обеспечиваем газом Европу из России. Торговля с агрессором по этому направлению идет прекрасно. Тогда уже нужно взорвать газопровод.

Мы не нанесли блокадой урон экономике ОРДЛО. А Россия сейчас запустит комбинаты, и Путин будет выглядеть благодетелем. Люди будут работать, получать деньги и благодарить его, а не Украину.

– Андрей, как, по твоему мнению, есть ли белые пятна, населенные пункты, о которых Украина забыла? Есть ли информация о состоянии людей и заботится ли о них кто-то?

Дихтяренко: Периодически поставляется или поставлялась какая-то гуманитарка в течение прошлого года. Чем дальше люди живут от областных центров, тем хуже. Зарплаты меньше, меньше возможности получить социальную помощь.

Продолжали работать некоторые международные организации, как Красный крест и ООН, помогали людям восстанавливать, в том числе и жилье. Конечно, гуманитарки стало значительно меньше, чем в предыдущие годы. Но острой необходимости в ней стало тоже чуть меньше.

– А кто сейчас стал элитой и продолжает набирать власть, экономическое влияние на территориях ОРДЛО? Кто эти люди и каким образом им удалось сколотить капиталы?

Дихтяренко: Можно перечислять людей, связанных с органами власти, бизнесменов, которые наживаются на жителях оккупированной территории. Но, по факту, никакой элиты за последние четыре года там не возникло. Россия очень боится, чтобы на Донбассе возникла самостоятельная прослойка, которая могла бы что-то решать. Этого боятся и сами боевики, которые захватили власть. Они боролись не так с Украиной, как друг с другом.

Есть люди, которые временно вынесены, поставлены как марионетки, но они прекрасно понимают, что вряд ли даже их дети смогут унаследовать хотя бы часть тех денег, которые они сейчас гребут.

– Виталий, вы говорили, что в новом году ожидаете нового витка обострения, связанного с внутренней повесткой в России и внешней тактикой Путина. Как Украине стоит вести себя и к чему готовиться?

Пирович: Мы не владеем стратегической инициативой. Мы должны подготовить свою оборону – вещь банальная, но мы должны понимать, что нужно достойно отвечать на военные вызовы.

Естественно, мы должны предлагать мирные инициативы, пробовать разные варианты. Не упираться в тягучий «Минск», а постоянно предлагать западным партнерам варианты решения. Тогда на фоне обострения и агрессивной политики Путина мы будем конструктивными партнерами Запада в решении проблемы.