«Моветон и архаизм»: чем живет крымский театр после аннексии

Как развивается современное искусство в Крыму после аннексии? Как изменилась крымская театральная сцена за последние четыре года?

Об этом в проекте «Дневное шоу» на Радио Крым.Реалии беседуем с режиссером и актрисой украинского театра PostPlay Галиной Джикаевой.

Галина Джикаева в 1993 году вместе с единомышленниками основала «Театр на Москольце» в Симферополе. В 2005-м крымские власти закрыли учреждение за поддержку «Оранжевой революции». Позднее Галина Джикаева создала арт-центр «Карман» и театр-студию «Мы». В феврале-марте 2014 года она была одним из координаторов работы иностранных СМИ в Крыму. В июле того же года ФСБ вызвала Галину Джикаеву на так называемые беседы о группе Олега Сенцова и проукраинских митингах на полуострове. В августе с помощью правозащитников ей удалось выехать из аннексированного Крыма в Киев. Сейчас Галина Джикаева работает в столичном театре PostPlay и ставит документальные спектакли.

– Как творческие люди вроде вас переживают такие драматические события, как аннексия Крыма?

– Когда я работала в новостях, все это проходило через меня, но я все-таки фильтры выстраивала. Все эти процессы я стараюсь рассматривать прагматически, в динамике. С другой стороны, я эмпат, мне бывает тяжело. Сейчас я работаю с культурологической программой, меня все устраивает.

– А что происходит с крымской театральной сценой?

– Там всячески пытаются создать иллюзию, что все прекрасно, все развивается, что 2014-й год стал переломным моментом в самом хорошем смысле. Те, кто там остался и приветствовал Россию, не думают, а просто верят в «светлое настоящее». К сожалению, критика сейчас там не приветствуется. Это не значит, что в Крыму остались только плохие актеры – вовсе нет. Я говорю про общую атмосферу.

​– Неужели новые реалии не влияют на творчество?

– Иногда, безусловно, влияют. Например, Владимир Косов – прекрасный крымский актер и режиссер. Мы с ним создавали «Театр на Москольце», он по-новому открыл мне глаза на суть театра. В 2014-м он выбрал, что называется, холодильник, и, на мой взгляд, это полностью уничтожило его как творческую личность. Владимир Косов поставил спектакль «Мост над рекой», посвященный Крымскому мосту. На фотографиях я увидела уровень советского кинематографа 1930-х годов, а потом он сказал в интервью, что работал в лучших традициях бесконфликтной соцреалистической драматургии. Это то, против чего все творческие люди многие десятилетия боролись, это моветон, это архаизм. Конечно, хочется, чтобы эта гибридная война закончилась, а мы все вернулись в Крым.

– Вы могли бы остаться дома, если бы не было преследования со стороны ФСБ?

– Нет. Я не могла спокойно находиться там, где творится такая несправедливость, куда ворвались российские военные. Мы проводили акции протеста, там пересеклись несколько раз с Олегом Сенцовым, но не действовать же, как агрессивно настроенный пророссийский «гопник». Я говорю про собирательный образ, конечно же. Это могли быть не только «самообороновцы», но и женщины, и подростки.

– Вы выступаете с моноспектаклем «Ополченцы». Там рассказывается о мужчине, жителе Донецка, который решил пойти на войну, чтобы купить дочке велосипед. Почему вы играете его?

– Это отстранение, необходимый прием, для того чтобы полностью очистить образ от заранее установленных ассоциаций. Спектакль основан на интервью реального жителя Донецка, который стал «ополченцем»​ по таким меркантильным соображениям. Один из моих знакомых потом сказал, что ему захотелось ударить меня по лицу. Значит, хорошо сыграла. При этом я каждый раз использую немного разное наполнение, то есть этот персонаж говорит про актуальные новости. Так и должно быть: театр всегда разный, даже если он документальный. Именно это направление затянуло меня в последнее время. Главная задача – вырвать зрителя из оцепенения и заставить думать над тем, что происходит. Думаю, именно такое провокативное искусство нужно нам сейчас.

​(Текстовую версию материала подготовил Владислав Ленцев)