«Это абсолютная политика»: реакции на жесткие приговоры по белогорскому «делу Хизб ут-Тахрир»

Южный окружной военный суд в Ростове-на-Дону 12 января вынес приговор трем крымским татарам – фигурантам белогорского «дела Хизб ут-Тахрир». Всех троих крымчан признали виновными в «приготовлении к насильственному захвату власти»: Энвера Омерова приговорили к 18 годам, Айдера Джеппарова – к 17 годам, Ризу Омерова – к 13 годам заключения.

Сами подсудимые настаивают на своей невиновности. Министерство иностранных дел Украины потребовало от России отменить сегодняшнее решение российского суда. Украинская прокуратура Автономной Республики Крым назвала приговор «очередной волной репрессий, направленной на дискредитацию представителей коренного народа Крыма». Накануне оглашения приговора несколько десятков крымских татар отправились из Крыма в Ростов-на-Дону на заседание суда, однако на Керченском мосту их задержали сотрудники российской полиции. Об очередном жестком приговоре и сопутствующих событиях шла речь в эфире Радио Крым.Реалии.

Обвинения в «приготовлении к насильственному захвату власти организованной группой по предварительному сговору» не были единственными в белогорском «деле Хизб ут-Тахрир». В частности, Энвера Омерова признали виновным по части первой статьи 205.5 Уголовного кодекса России – «организация деятельности террористической организации», его сына Ризу Омерова, а также Айдера Джеппарова – по части второй статьи 205.5 УК России – «участие в деятельности террористической организации».

В «Крымской солидарности» со ссылкой на материалы дела утверждают, что «обвиняемые не имели оружия, взрывчатки, боеприпасов, не планировали совершать террористический акт и не призывали других к осуществлению террористических действий».

Крымский адвокат Назим Шейхмамбетов рассказал Крым.Реалии, почему считает преследование своих подзащитного Энвера Омерова и других фигурантов политическим, а не уголовным.

– Безусловно, мы будем обжаловать этот приговор, как и предыдущие аналогичные решения в отношении граждан Украины и крымских татар. На протяжении семи лет в Крыму на них оказывают давление – на тех, кто имеет мужество высказывать свою точку зрения публично. В данном случае даже разговоры дома стали предметом уголовного дела. В Российской Федерации за убийство дают от шести лет, за реальный террористический акт – до 15 лет. А тут дают 18 лет за то, что человек обсуждал историю Крымского ханства и рассказал, как крымские татары дважды сжигали Москву. Именно это стало одним из доказательств того, что наши подзащитные якобы готовили насильственный захват власти. На мой взгляд, с правом это ничего общего не имеет – тут абсолютная политика. В Крыму силовики попросту используют шаблон, который за многие годы выработался в Российской Федерации.

По словам Назима Шейхмамбетова, в основу обвинения в подобных делах неизменно ложатся аудиозаписи скрытой прослушки, на которых подсудимые обсуждают вопросы ислама.

– Важна не суть этих разговоров, а человек: если крымский татарин активен и занимается общественной деятельностью, то попадает в зону риска, и в отношении него начинают проводить оперативно-разыскные мероприятия. Далее обвинение представляет заключение экспертов – лингвистов, религиоведов – о том, что в аудиозаписях якобы присутствуют призывы к насильственному захвату власти, а также к антироссийской, антиконституционной деятельности. Эти эксперты подменяют понятия и интерпретируют широко распространенные в исламе термины как лексику для побуждения к противоправным действиям. В целом, безусловно, мы как адвокаты и правозащитники понимаем, где находимся, но готовы к любому развитию событий. Со своей стороны мы приложим все усилия, чтобы все произошедшее вошло в историю и закончилось, как страшный сон.

C вечера 11 января до утра 12 января российская полиция остановила для проверки документов и удерживала на мосту через Керченский пролив несколько десятков крымских татар. Они направлялись в Ростов-на-Дону для того, чтобы продемонстрировать поддержку фигурантам белогорского «дела Хизб ут-Тахрир». Официально в российском МВД эту ситуацию не комментировали.

Общественный защитник из Судака Сейтосман Каралиев был среди тех, кто провел всю ночь на мосту, и называет это спланированной акцией против крымскотатарских активистов.

– На подъезде к самому мосту сотрудники ДПС сделали такой узкий коридор, чтобы могла проехать только одна машина. Несколько полицейских останавливали, спрашивали документы, заглядывали в салоны. Видя, что это крымские татары, они забирали документы и требовали поставить автомобиль на небольшую стоянку рядом. Если вдруг у кого-то была просрочена страховка или еще что-то, полицейские считали это основанием для проверки. Обычно это занимает 10-15 минут – я предполагал, что ДПСники составят протокол и отпустят нас, но нет. На этой стоянке собрали исключительно крымских татар, которые ехали поддержать своих соотечественников, при этом никаких объяснений насчет того, почему нас задерживают так надолго, не последовало. Мы заметили там ОМОНовцев и сотрудников ФСБ в гражданском. Мы требовали у ДПСников отпустить нас, но те лишь отмалчивались.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

«Подавление любого инакомыслия в Крыму набирает все больший оборот»

По словам Сейтосмана Каралиева, одному из пожилых активистов во время ожидания на мосту стало плохо, ему вызвали «скорую помощь». Это уже второй подобный прецедент, когда крымским татарам мешают выехать в Ростов-на-Дону: в начале ноября примерно две сотни активистов не смогли приехать на оглашение приговора фигурантам красногвардейского «дела Хизб ут-Тахрир».

Заместитель подконтрольного России Муфтия мусульман Крыма Эсадуллах Баиров на пресс-конференции 18 декабря в МИА «Россия сегодня» заверил, что на полуострове преследуют только экстремистов и что осужденных по «делам Хизб ут-Тахрир» якобы нельзя считать политзаключенными:

«Вся эта истерия навевается извне – людьми, обиженными на судьбу, на Крым, на то, что им пришлось уехать. Сегодня в России «Хизб ут-Тахрир» запрещена и считается террористической организацией. Ее адепты не скрывают свою деятельность, ведут ее открыто в Интернете, собираются вживую, устраивают несанкционированные митинги. Мы два года вели профилактическую разъяснительную работу после 2014-го, объясняли пагубность этой идеологии в целом и что может произойти с ними в российском Крыму. Сейчас все меры, которые принимаются против них, понятны… Не обязательно быть политически окрашенным. Быть мусульманином – значит посещать мечети, молиться и быть со своими семьями, смотреть за своими детьми, воспитывать их, а не сидеть в тюрьмах непонятно за какие диалоги и делать из себя жертву. Тем более называть себя политзаключенными».

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

Сергей Заец: «Крым стал репрессивной лабораторией России»

Эксперт российского правозащитного центра «Мемориал» Сергей Давидис не согласен с такими оценками и указывает на то, что по террористическим статьям преследуют людей, которые не имеют никакого отношения к экстремизму и терроризму.

– Все это в точности повторяет риторику российских властей: мол, политзаключенных нет, а раз организацию объявили террористической, то эти люди террористы. Что еще может говорить этот муфтий, если он зависим от российской власти? Ни в одном из «дел Хизб ут-Тахрир» не было ни оружия, ни боеприпасов, ни приготовления к каким-то насильственным действиям, ни призывов к ним. Эту организацию объявили террористической исключительно за теоретические богословские воззрения, с которыми, конечно, трудно согласиться светским людям. Вряд ли они хотят жить во всемирном халифате, однако «Хизб ут-Тахрир» не навязывает это силой, а лишь ведет пропаганду в пользу такого устройства общества. Ни о каком насилии речи тут нет.

Украина может помочь жертвам политических преследований в Крыму двумя разными способами, которые не исключают друг друга, – считает украинская правозащитница, координатор Медийной инициативы за права человека Мария Томак.

– Первый путь – правовой, он пролегает через международные судебные институции. Здесь Украина делает довольно много, все ключевые инстанции покрыты. В Европейском суде по правам человека ожидается предварительное решение насчет того, ответственна ли в принципе Россия за нарушения прав человека в Крыму, и если да, то с какого момента. Речь также идет о Международном уголовном суде, который в этом году может открыть расследование по Украине, по Крыму. К сожалению, все это длительные процессы, и далеко не факт, что Россия на них отреагирует. Второй путь – политические договоренности, неформальные соглашения, которые могут привести к освобождению людей. Возможно, в этом году Украине удастся с помощью «Крымской платформы» вовлечь международных партнеров в усиление давления на Россию и добиться освобождения политзаключенных.

В России организация «Хизб ут-Тахрир» с 2003 года считается запрещенной по решению Верховного суда, однако в Украине и большинстве других стран мира продолжает работать легально. Правозащитный центр «Мемориал», а также официальный Киев, считают тех, кого российские силовики преследуют за причастность к «Хизб ут-Тахрир», политическими заключенными. Им выносят приговоры по так называемым террористическим статьям, с тюремными сроками вплоть до 20 лет.

(Текст подготовил Владислав Ленцев)