Специально для Крым.Реалии
Мы регулярно видим сообщения средств массовой информации о том, что российские органы власти Крыма заключили то или иное соглашение или договор с органами власти регионов России. Таких договоров, по словам спикера российского крымского парламента Владимира Константинова на 2018 год было уже пятнадцать, но включая и 2019-20 годы, я насчитал масштабных внутренних меморандумов, соглашений, договоров около двадцати (возможно, что-то еще упустил) и соглашений с иностранными субъектами не менее десяти.
К сожалению, нигде нет сообщений о том, как они выполняются, какую пользу принесли и что они изменили в жизни Крыма. Тем более, что средства информации органов власти Крыма, сайты и газеты, не содержат текстов самих этих договоров. Они секретные? Или же закрытость текстов преследует цель оградить эти договоры от контроля и анализа? Но ведь жители Крыма имеют право знать, какие именно договоры заключает власть, как они выполняются. Между тем, дела с выполнением и пользой договоров и соглашений, как мы увидим дальше, обстоят не так хорошо, как с подписанием и мечтами.
Москва обязала все регионы России оказать помощь крымской власти
Примечательна история большинства договоров новой власти Крыма с регионами России. Она начиналась в 2014 году, когда приход России привел к краху крымскую экономику, курорт и социальную сферу, и Москва обязала все регионы России оказать помощь крымской власти. Насколько известно, в то время в регионах России даже деньги собирали среди населения якобы «для Крыма», хотя судьба их так и осталась неизвестной. Санкт-Петербург, например, поставлял автобусы, машины для уборки города и другие не лишние для самих петербуржцев вещи. А вот Татарстан прислал лишь делегацию с президентом Рустамом Миннихановым во главе, который уговаривал крымских татар покориться судьбе и смириться с новой реальностью.
Другие регионы звонили в крымский Совет министров или парламент и спрашивали, что нужнее всего прислать, а чиновники просили все, что могли придумать. Вначале все это было без каких-бы то ни было договоров, и только к осени 2014 года из Москвы поступила команда заключать договора сначала как бы на шефство, а потом и на «долгосрочное сотрудничество».
Так были заключены договоры в одних случаях крымского парламента, в других крымского правительства или министерств с мэрией и ведомствами Санкт-Петербурга, с районами и ведомствами Москвы, отдельно с МГИМО, а также с Татарстаном, Башкортостаном, Удмуртией, Саратовской, Ульяновской, Тульской, Курской, Брянской областями, Чеченской республикой, Абхазией, Краснодарским краем и отдельно с Республикой Адыгея, с Аланией-Северной Осетией, и уже совсем недавно – с Калининградской областью, а Ялта – с Краснодарским краем (с Белореченским районом).
Если судить по публичной информации об этих соглашениях, то можно четко проследить несколько тенденций.
Крымские соглашения и договоры прежде всего преследуют политические цели, в частности, признание подписантами Крыма в составе России
Во-первых, крымские соглашения и договоры прежде всего преследуют политические цели, в частности, признание подписантами Крыма в составе России, что всегда подчеркивается особо. Во-вторых, соглашения практически всегда имеют военно-политическую направленность, обмен идеями в области образования, прежде всего военно-патриотического российского воспитания. Особо занимается продвижением этих тенденций спикер парламента Владимир Константинов (здесь, здесь и здесь). Это всегда ставит контрагентов соглашений в зависимое, порой неприемлемое положение. Например, при заключении договора с Владимирской областью спикер, объясняя важность сотрудничества с Крымом говорил, что «нас объединяет общая история и общие корни, мы переплетены едиными нитями». У Крыма общая история и корни с Владимиром? Это, видимо, географическое и историческое открытие…
В-третьих, Крым в договорах и соглашениях использует власти регионов России для наполнения своего потока туристов и курортников. Такие пункты есть во всех соглашениях. Правда, они оговариваются о «взаимных» потоках туристов, но кто из курортного Крыма поедет «загорать и купаться» в Курск, Владимир, Саратов, Тулу или в Удмуртию, Ульяновск, Чечню? Поэтому в соглашении с Калининградом, к которому из Крыма нужно добираться трое суток, вписаны целевые пункты о создании групп и их финансировании из федерального бюджета. Прикрылись для этого словами о военно-патриотическом воспитании школьников. Однако, можно полагать, любопытные школьники историю присвоения Россией Калининграда знают, ну а теперь будут знать и историю «присоединения» Крыма.
Многие межрегиональные договора Крыма преследуют цель совместного производства оружия
В-четвертых, многие межрегиональные договора Крыма преследуют цель совместного производства оружия. Например, в договоре с Удмуртией предусматривается не только организация военно-промышленного туризма в Удмуртии, но и взаимодействие военных заводов Крыма с концерном «Калашников». Тем более, что Дмитрий Рогозин, будучи еще вице-премьером России, говорил о включении крымских предприятий в этот концерн. Таким образом, даже межрегиональные соглашения Крыма свидетельствуют о том, что Крым плотно втянут в военно-промышленный комплекс России.
Практически во всех договорах и соглашениях остаются невыполненными до половины, а то и больше пунктов
В-пятых, СМИ не содержат конкретной информации о выполнении договоров Крыма, однако есть многие косвенные свидетельства того, что они заключены наспех, без просчета необходимых условий и результатов. Например, многие договоры, в частности с Абазией, содержат пункты о том, что «будет организовано транспортное морское сообщение между Ялтой и Сухумом на теплоходе «Князь Владимир». Как мы уже знаем, этот проект так и не получил путевки в жизнь, поскольку оказался просто нерентабельным. Однако при заключении договора он выглядел красиво и многообещающе, но на самом деле превратился в мыльный пузырь. И это не единственный невыполненный пункт. По мнению одного из экономистов-экспертов из Крыма, который просил не называть его, практически во всех договорах и соглашениях остаются невыполненными до половины, а то и больше пунктов. Это свидетельство либо их несоответствия реальности, либо ненужности, и вписаны они туда «из-за политики».
И наконец, о смысле договоров. Ни в одном из них не удалось обнаружить что-нибудь такое, что нельзя было бы сделать… вообще без договора. Зачем заключать договоры о развитии туризма между Крымом и Севастополем, если он и до этого развивался, а улучшить его развитие можно простым совместным решением без предварительного договора. Ведь в 2014 году, когда никаких договоров не было, все мобилизованные Кремлем регионы поставляли в Крым все, что тот просил.
Вывод: договоры и соглашения Крыма с регионами России нужны для политического эффекта и для удовлетворения стремления чиновников к показушности. Одно дело – собраться, обсудить в кабинете, решить и выполнять. И совсем другое дело – на многолюдной международной (!) конференции под светом софитов и объективами телекамер подписать бумагу в красной папке, под аплодисменты пожать друг другу руки и… попасть во все телевизионные новости, еще ничего и не сделав. Тем не менее, аналитики в Кремле это увидят, оценят и доложат наверх. Такая у крымских чиновников практика…
Николай Семена, крымский журналист, обозреватель Крым.Реалии
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: