Жилой фонд Калининграда – причудливая смесь классических панелек – хрущевок и новостроек, а еще "немцев" – довоенных немецких домов. Часть немецких зданий считаются объектами культурного наследия, но многие не имеют никакой исторической ценности. Это простые дома, которые строились для простых людей больше века назад. Они лишены архитектурных изысков, а часто и элементарных удобств. Расселения из таких домов люди ждут десятилетиями.
На окраине Калининграда, в Балтийском районе – целые улицы немецкой застройки. Во времена Кенигсберга здесь жил рабочий люд, и многие старые дома – барачного типа, с крошечными комнатами, которые в послевоенные годы объединяли в квартирки. До реконструкции вторичного фонда в Балтрайоне руки у властей традиционно не доходят. И стоят "немцы" с обшарпанными стенами, зияя кирпичными проплешинами в штукатурке.
"Жизнь человеческая – недорого?"
Дому №3 на улице Тихорецкой около ста лет, и сейчас он доживает последние годы: в 2014 году дом признали аварийным и подлежащим сносу. С фасада угрожающе нависают кирпичи. Угол дома, кажется, вот-вот обвалится. На фоне этого облупившаяся штукатурка и "убитый" подъезд уже не так страшны. Находиться здесь опасно, но люди живут.
Дом аварийный, страшно ночевать – такой треск стоит. Стараюсь ночевать в квартире у дочери
Во дворе высажены цветы в небольшом палисаднике. Их посадила Антонина Ивановна Самохвал. Ей 87 лет, она живет одна в крошечной однокомнатной квартирке и старается поддерживать порядок во дворе. Квартиру – а по сути комнату с небольшой кухней-прихожей, где хозяйка отгородила ванную, – ей дали почти 50 лет назад, как ветерану труда.
– Ну вот, посмотрите, как я живу. А ведь я ветеран труда. Дом аварийный, страшно ночевать – такой треск стоит. Стараюсь ночевать в квартире у дочери. У меня в комнате штукатурка обваливается. Дверь еле закрывается – уже лет шесть как говорят, что коробка покосилась, – рассказывает пенсионерка. – Ну кто уверен, что этот дом не завалится? Власти говорят: это дорого, нас расселить. А жизнь человеческая – недорого? Зимой дома очень холодно, квартира угловая, кирпичи вываливаются. Боюсь, мой угол вообще обвалится.
Недавно жители дома составили петицию в адрес городских властей и губернатора.
"Ремонт фасада и коммуникаций данного дома не проводился наверняка более сорока лет. Коммуникации, фасад, кровля, стены, подвал находятся в ужасном состоянии и дальнейшее проживание в доме становится опасным. Господа градоначальники, убедительная просьба, не занимайтесь отписками. Посмотрите, как живут ваши ЛЮДИ", – написали авторы обращения.
Приходится горшок выносить на улицу. В 21-м веке живем!
Из-за сквозных трещин в стенах постоянно холодно. Столетний дом настолько сырой, что протопить его невозможно, на стенах – зеленые налеты плесени. Хорошо в этом доме только крысам, которых не вывести никакими силами. "Убитый" подъезд никто не ремонтирует. Местные жители надеются на расселение. А представители управляющей компании здесь годами не появляются, зато плату за содержание жилья – а это 300–400 рублей с квартиры в месяц – с жильцов исправно взимают, говорит Антонина Ивановна, показывая платежки.
При этом в квартире пенсионерки нет даже туалета. На втором этаже расположен туалет на несколько квартир, туда по лестнице вверх ступенек сорок, пожилой женщине такая высота не под силу.
– У меня венозная болезнь. Врач сказал – никаких лестниц, носить не больше килограмма. Подняться не могу. Приходится горшок выносить на улицу. В 21-м веке живем! – возмущается пенсионерка.
Сейчас в 12 квартирах живет 17 человек, из которых четверо пенсионеры, а еще четверо – совсем маленькие дети. Один из местных жителей рассказывает: он снимает здесь квартиру вместе с женой и тремя детьми. Да, страшновато, потому что дом угрожающе трещит. Зато недорого.
Неужели мы за всю жизнь не заслужили?
Расселение дома, невзирая на его аварийность, переносили несколько раз.
– Обещали, что расселят – сначала как признали аварийным, потом в 2018 году. У нас уже были чемоданные настроения, а недавно нас опять отбросили – аж на 2023 год. Говорят: нет денег, – рассказывает Антонина Ивановна. – Но у нас 12 квартир всего. И нам не надо даже двухкомнатных квартир – люди живут по двое, детей мало. Дали бы по комнате, только бы без этой сырости, с туалетом. Я удивляюсь, неужели Калининград такой бедный? У нас же и янтарь есть. Неужели мы за всю жизнь не заслужили? Дорогие квартиры, говорят нам. А люди дешевые! Губернатору бы приехать и увидеть, как люди живут.
Женщина показывает ответ от городских властей: расселение дома перенесли на срок до конца 2023 года – в связи с недостаточностью финансирования. К ответу власти приложили копию постановления главы города Алексея Силанова от февраля 2019 года – о переносе сроков расселения еще 35 домов в Калининграде (документы есть в распоряжении редакции). Пока же власти предложили всем жителям переселиться в маневренный фонд, однако Антонина Ивановна боится, что на этом расселение их дома и закончится:
– Я разве могу идти на общую кухню, в моем-то возрасте? Чиновники предлагают временное жилье. Им важно лишь бы заселить нас куда-то. Их хитрости мы уже знаем. Так и останемся в маневренном фонде навсегда. Ну а я до расселения дома, конечно, не доживу, но хочу, чтобы моему внуку хотя бы дали нормальную квартиру.
Взрыв, бомжи и крысы
Еще один дом в Балтрайоне, на улице Восточной, недавно прогремел в СМИ. Его расселение тоже сдвинули, и жители вышли на журналистов, чтобы показать, как им придется жить еще пять лет.
Этот дом 1895 года постройки когда-то был даже красивым. На его фасаде сохранились немецкие надписи, элементы декора. В подъезде –старинные двери и деревянная резная лестница. В довоенное время это был доходный дом, хозяин сдавал комнаты в аренду, а сам жил по соседству.
– Потом хозяйский дом снесли. А еще во дворе были обалденные сараи из красного кирпича, на каждую семью, потому что топили углем, – рассказывает местная жительница Татьяна Гончарик. – А в 1946 году сюда заехали офицерские семьи, у каждого был надел сада. Был и общий сад, где люди собирались на праздники.
Но все это в прошлом. Сейчас здесь только разруха, сырость, обвалившаяся штукатурка, сгнившие потолки и полы.
– У моего трехлетнего сына из-за сырости обструктивный бронхит, он постоянно на лекарствах, – говорит Валентина Стельмах. – Мы стараемся закрывать трещины в стенах, но все равно все зеленое.
В 90-е годы износ дома был уже более 60%. В этом веке дом признали аварийным. В 2014 году ситуацию усугубил пожар, подточивший несущие конструкции, а через год – взрыв в одном из двух подъездов. Как говорят люди, газ открыл жилец.
– Мужчина погиб, у него был газовый баллон. Он был непьющий, но слепой. Жил с женой, она ушла от него. Может, депрессия была, – говорит Валентина. – Там такая трещина после взрыва была, можно было руку просунуть. Потолки опустились на метр. Жить стало опасно. Сказали, всем съезжать. Потом к нам приехал [Александр] Ярошук (бывший глава Калининграда. – РС), бил в грудь, что нам поможет, мол, мы людей не бросаем. Больше мы его не видели.
Тогда глава города дал указание рассмотреть возможность расселить людей в течение 2015 года.
Пол дрожит под ногами. Сидишь и думаешь: сейчас рухнешь
Но до сих пор ничего не изменилось. И четыре года после взрыва половина дома так и стоит раскуроченной. Какое-то время в неповрежденных квартирах подъезда, где произошел взрыв, еще жили люди, но потом там отключили воду и свет и жильцы съехали – кто к родственникам, кто – в маневренный фонд. А в соседнем подъезде люди так и живут. И самое страшное, что он начинает "ползти" вслед за своим взорванным соседом.
– Тот, второй подъезд тянет за собой наш. Окна начинают плохо закрываться. Мебель сползает, дверь оседает. Пол дрожит под ногами. Сидишь и думаешь: сейчас рухнешь, – говорит Татьяна.
Доступ в раскуроченный подъезд открыт. Много раз дверь туда пытались заварить, но бездомные и наркоманы выламывают замки. На наших глазах из разрушенного подъезда выходит потрепанный мужчина, который, судя по всему, справлял там нужду.
– Постоянно ходят бомжи. Заваривали двери – ходят через наш подъезд, на чердаке есть сквозной проход. Забивали его – опять ломают двери, – говорят жильцы. – У них там на чердаке и кресло, и матрасы, и подушки. Постоянно устраивают пожары. Пожарные уже адрес знают, куда ехать, – Восточная, 3–5.
Поднимаемся по деревянной лестнице с красивой резьбой. Она угрожающе шатается, меж ступенями трещины с палец толщиной. Выходим на чердак – там дыры в крыше, через которые светит солнце. И действительно – следы жизни: матрасы, ящики.
– Неоднократно вызывали полицию. И там мне отвечают, что никаких правонарушений не выявлено. Но мы уже знаем график бомжей: они в 12 уже уходят оттуда, а полиция днем как раз и приходит. А то, что недавно оттуда вытащили мертвого, так это никого не касается, – говорит Надежда Тимошенко.
Туалеты постоянно замерзают зимой – мы их называем "вытрезвитель"
Она купила здесь квартиру в 2011 году, еще до взрыва и признания дома аварийным, – денег хватило только на такой вариант. Тогда, по ее словам, дом был более-менее приличным. Казалось, что это все равно лучше, чем коммуналка с общей кухней, говорит Тимошенко.
Как вспоминают жильцы, считанные разы за все годы управляющая компания здесь что-то ремонтировала. Ремонт жильцы делали своими силами. Однако последние годы власти кормили их обещаниями о расселении – поэтому вкладывать деньги в подъезд люди перестали.
– Управляющая компания к нам вообще не ходит. Здесь еще трубы немецкие, унитазы немецкие были – пока люди не поставили свои. Туалеты в доме общие, но люди делают свои в квартирах. Кто-то делает душ, а у кого нет возможности – моется в тазике. Туалеты постоянно замерзают зимой – мы их называем "вытрезвитель". У нас бабушка 80 лет, пришла к ЖЭК, чтобы ей поставили унитаз в квартире, – а ей говорят: "Мы вам поставим чашу "Генуя". Я говорю: "Вы еще напишите "Вокзал".
В довершение всех бед в доме недавно отрезали газ – оказывается, здесь давно не чистили вентканалы.
Весной нам сказали, что из-за футбола переезд откладывается
– Никого не предупредили, не повесили объявление. Это было в марте. У нас проводка очень слабая, сейчас начнется зима, люди будут все отапливаться обогревателями. В прошлом году три раза вызывали пожарных, – делится Валентина.
В марте стало известно, что расселение этого дома тоже перенесли на срок до конца 2023 года.
– Мы должны были в 2018 году переезжать, но весной нам сказали, что из-за футбола переезд откладывается, на него не хватает, мол, мы много утопили, а весла забыли купить, – говорит Татьяна Гончарик.
Как говорят люди, они вовсе не требуют дорогого жилья. А лишь мечтают избавиться от сырости, крыс и соседей-бомжей.
– Мы просто хотим нормальное жилье, чтобы был туалет в квартире, чтобы газ не отключали. Чтобы не было сырости, чтобы соседи не были бомжами. Мы не требуем квартиры, как у Путина или Силуанова. Зимой даже не представляю, что тут будет. Бомжи будут греться, устроят пожар, – говорит Валентина Стельмах.
Застрять на 36 лет
По закону жители аварийных домов еще до расселения имеют право на жилье в маневренном фонде. Не дают его только тем, у кого есть в собственности другое жилье – такая ситуация у четырех семей из дома на Восточной. Остальным власти Калининграда предложили временные благоустроенные комнаты и квартиры, сообщила начальник управления учета и найма жилья городской администрации Елена Палкина. И, по ее словам, жильцам лучше поторопиться – взрыв существенно подпортил несущие конструкции дома.
– Уведомления о переселении вручены. Но трое жителей просто их порвали, кто-то получил, но никто не пришел, даже не посмотрел, куда им предлагается переехать. У них своя версия событий, они трактуют так, что если они уедут в маневренный фонд, их расселение сдвинется. Сейчас они спекулируют чуть-чуть своим правом. Они полагают, что их позиция позволит им вперед очереди получить жилые помещения. Но это значит подвинуть кого-то еще. А кого двигать? – отмечает чиновница. – Но в случае обрушения дома ответственность будет нести лицо, принявшее решение. Если лицо решило, что не пойдет в маневренный фонд, ему тесно или нет тот район, оно должно понимать, что с этой ответственностью ему жить самому.
Ранее несколько жильцов взорвавшегося подъезда в маневренный фонд съехали. И сейчас рассказывают "страшилки" оттуда.
Нам писали, что какие-то суммы запланированы, куда они делись?
– Одна наша пенсионерка переехала – ей после инсульта дали комнату на пятом этаже, где постоянные сквозняки, дыры затыкать приходится. Люди рассказывают: один туалет на восемь семей, ходят по расписанию, соседи пьют. Семьям с детьми или пенсионерам там жить невозможно, – говорит Валентина Стельмах.
Но главное, чего боятся люди, что маневренный фонд – уже навсегда.
– Зная нашу систему маневренных фондов – у нас люди переехали, и вот они уже пять лет живут, никто про них не вспоминает. Предложили парню комнату площадью 11,7 кв. м – так вся его мебель туда не влезет. Здесь у него 35,4 м – общая площадь, как все туда перевезти? Нам сказали – берите самое необходимое. Но что, вещи оставлять? Они тут сгниют, бомжи растащат. У нас была какая-то очередь на расселение, мы были на 2019 год, куда она делась? Нам писали, что какие-то суммы запланированы, куда они делись? – возмущается Гончарик.
Один из домов, которые сегодня используются под маневренный фонд, находится недалеко, на улице Судостроительной. Это здание по виду мало чем отличается от дома на Восточной – такое же старое и "убитое". Но здесь, судя по желтой трубе, хотя бы есть газ. Облезлый фасад, грязный подъезд, жужжащие полчища мух. На стук выходит одна из жительниц. Встречает хмуро:
– Что-то вы часто стали ходить. Вот уже два дня ко мне ходят чиновники, вы, наверное, тоже подосланы с Павлика Морозова (улица, где находится управление учета и найма жилья. – РС)?
Узнав, что гость журналист, немного смягчается. И рассказывает:
– Я здесь живу уже 36 лет. Работала дворником 11 лет, обещали хоть что-то дать. Я стояла первая на очереди на муниципальное жилье, еще райисполком был. И вот дали маневренный фонд. Потом власть поменялась, красные ушли, пришли белые. Но здесь более-менее нормально, снаружи дом страшный, но крыша не течет. Я бы здесь и старость дожила, никуда бы не дергалась.
Недавно в СМИ появилась информация: жителей дома на Восточной переселяют сюда, в это аварийное здание. В администрации города информацию опровергли: людям предлагается благоустроенный и отремонтированный жилой фонд на ул. Левитана (в часе езды от центра города). А здание на Судостроительной, тоже аварийное, будут расселять.
Жди там, пока умрешь, обидно до ужаса
Правда, о расселении ее подъезда собеседница не слышала. А главное – никто ей не предлагал переехать в собственную квартиру. Кажется, в ее случае маневренный фонд – это действительно навсегда.
– Если будут куда-то выкидывать, это очень будет обидно, я бы хотела тут остаться, – говорит пенсионерка. – Недавно приезжали из администрации. Мне предлагали в Дом ветеранов, это то же самое, что и дом престарелых. Но я туда не собираюсь. Жди там, пока умрешь, обидно до ужаса, конечно.
Перепрыгнуть не получится
Сегодня в Калининграде более ста аварийных домов, подлежащих расселению, говорит Елена Палкина. Но признание дома аварийным еще не значит, что он скоро рухнет.
А в жизни у нас не было ни одного дома, который бы обрушился
– Это говорит о том, что в доме существует реальная угроза и опасность обрушения. Но это термин. А в жизни у нас не было ни одного дома, который бы обрушился. Была реально подтверждена угроза обрушения дома на Московском проспекте, это знаменитый падающий дом, где было введено чрезвычайное положение, и в три дня запретили эксплуатацию и всех выселили в маневренный фонд, – поясняет Палкина.
По ее словам, до конца 2023 года в Калининграде будут расселены 87 домов, признанных аварийными до 2017 года. В том числе дома на Восточной и Тихорецкой и другие, где сроки расселения сдвинулись. А вот "перепрыгнуть" очередь на расселение не получится – она выстраивается по дате признания дома аварийным. Впереди дома на Восточной – около 60 таких же ветхих "немцев".
Перенос сроков расселения был связан с нехваткой федерального финансирования, поясняет начальник управления учета и найма жилья городской администрации.
– Федеральный национальный проект ("Жилье и городская среда", в состав которого вошел федеральный проект "Обеспечение устойчивого сокращения непригодного для проживания жилищного фонда". – РС) был принят только в конце 2018 года. Проект о продлении срока действия Фонда [содействия реформированию ЖКХ] и распространении его на дома, признанные аварийными после 2012 года, рассматривался два года. Мы его ждали еще в 2017 году. В итоге его продлили только в декабре 2018 года. И только в начале января были изданы методические рекомендации по разработке региональных программ. Только после этого нам довели средства на первый этап, и мы его сейчас начинаем реализовывать, – говорит чиновница.
В правительстве не затянули – они изыскивали возможность
Давать оценку, почему затянули с нацпроектом, а значит и финансированием, городские власти не имеют права, отметила Палкина:
– В правительстве не затянули – они изыскивали возможность. Это проблема глобальная, не было средств в бюджете. Возможно, они это делали тогда, когда им удалось аккумулировать определенную сумму средств. Но мы оценивать их не имеем никакого права.
Обидно то, что для жителей, как бы мы ни работали, все равно мы будем плохими
В 2019 году в Калининграде будет расселено пять домов на сумму 63 млн рублей. И это все федеральные деньги. В последующие годы транши из госбюджета будут расти: в 2020 году поступит 161 миллион, в 2021-м – 92 млн, в 2022-м – 450 млн и т.д. В целом же область получит 2,1 млрд на расселение домов до 2024 года.
– Мы каждый квартал пишем в правительство, что нам надо увеличить объемы финансирования, что у нас много домов, что нужно рассмотреть вопрос увеличения, потому что определенная социальная напряженность есть. Все рассматривают, и правительство ведет работу по поводу сокращения сроков реализации и лимитов финансирования. Чем это закончится, я не знаю, это не наше, мы не можем тоже туда сильно лезть. Но никто не сидит без дела. У нас ни копейки не осталось нереализованной с прошлых лет. Обидно то, что для жителей, как бы мы ни работали, все равно мы будем плохими, – отмечает Елена Палкина.
С сортиром на улице
В целом по стране в ближайшие пять лет из ветхого жилья должно быть расселено 660 тысяч человек. Однако далеко не все нуждающиеся попали в региональные программы по расселению. В Великом Новгороде лишь девять домов официально признаны аварийными – не потому, что ветхого жилья там нет, а потому что так удобно местным властям. Жители вынуждены выходить на акции протеста.
В аварийных бараках с сортирами на улице живут и в Подмосковье, в Усове – совсем рядом с Ново-Огаревом, где находится резиденция Владимира Путина.
В целом более 20% семей в стране проживают без канализации. В том числе многодетная семья из поселка Поречье-Рыбное в Ярославской области. Их реальность сегодня – отсутствие удобств, туалет и баня во дворе, печка и старый аварийный дом. В очереди на льготное жилье они 67-е. Но жилья в районе почти не строится, а значит, переселять людей некуда.
Так что Калининград со своими аварийными "немцами" из общей картины не выбивается. Темпы расселения даже внушают оптимизм: здесь ветхие дома расселяют быстрее, чем во многих других регионах. В Калининграде уже расселили дома, признанные аварийными до марта 2013 года. Во многом за счет городского бюджета. А в других регионах только-только занялись зданиями, попавшими в списки аварийных до 2012 года, говорит Палкина.
Правда, успехи демонстрирует лишь областной центр. Другим городам области похвастать нечем, средств на расселение аварийщиков у них нет. В Советске, в 120 км от Калининграда, жилой фонд такой ветхий, что жители предлагают снимать на улицах фильмы про Вторую мировую войну. Здесь же находится знаменитый аварийный дом на границе, жильцы которого долгие годы безуспешно добиваются переселения.
В городах Калининградской области ни один дом, признанный аварийным после 2012 года, так и не был расселен. Их жителям еще не один год придется ждать благоустроенных квартир, положенных по закону.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: