(Предыдущий блог – здесь)
Этого дня ждет каждый арестант с трепетом и нетерпением. Долгожданный, радостный миг из-за восторга кажется нереальным и сюрреалистичным. Сказочное событие, возможное лишь только раз в год. Свидание.
Это встреча лицом к лицу с самыми близкими. Редкий шанс обнять и поцеловать родных, ощутить их тепло и ласку. Но свидание провести позволено далеко не со всеми – имеется четко ограниченный список из тех, кто может быть допущен к осужденному. Чаще всего это родственники первой линии и лица, которые состоят в браке.
У меня осталась только моя любимая мама, и я ждал ее больше всего на свете
У меня осталась только моя любимая мама, и я ждал ее больше всего на свете. Встречу с ней я не променял бы ни на что в мире, ведь для осужденных, которые содержатся в бараке со строгими условиями содержания, такое право позволено лишь один раз в год, в то время как всем другим арестантам – через каждые три-четыре месяца. Оторванный от семьи, я скучал и вспоминал о счастливых секундах, жалел об упущенных моментах собственной жизни. И вот настало время, когда появилась возможность облегчить душу и сказать все накопившееся, недосказанное.
Свое свидание я спланировал как раз после собственного дня рождения. Но не так просто было осуществить задуманное. Тюремная администрация заявляла, что все комнаты для подобных встреч уже распланированы и забронированы на ближайший год. Единственный выход, который, по их словам, из этого следует, – «посидеть немного и подождать».
Но мне повезло, ведь на моей стороне находилась огромная группа поддержки. Каждому заключенному, только что прибывшему в колонию, положено внеочередное право на свидание с родственниками, которым я так и не успел еще воспользоваться. Отказывая мне в этом праве, администрация учреждения грубо нарушала Уголовно-исполнительный кодекс, и, в конце концов, адвокатский и правозащитный корпусы сделали свое дело.
Чтобы мама могла ко мне попасть, ей необходимо было выполнить настоящий квест. Сыктывкарская исправительная колония находится за много тысяч километров – можно даже сказать, на краю мира – от моего родного дома. Конечно же, прямых путей к этой колонии никогда не было и не будет. Единственный выход – это перелет в Москву, а потом – долгое путешествие на поезде до Республики Коми. Там уж дело за малым – отыскать в неизвестном городе с безумным названием Сыктывкар спрятанную от людских глаз тюрьму, подконтрольную Федеральной службе безопасности России. Конечно, это безумно дорого для одинокой женщины, оставшейся в оккупированном крымском городе. Безусловно, это невероятно трудно и для здоровья. И, конечно же, отправиться в тюрьму – это бесконечно страшно… Но сердце матери ни с чем не сравнимо. Оно вытерпит и преодолеет в своей любви любые препятствия. Без этого очага милосердия я не смог бы до конца пройти свой путь.
Сердце матери вытерпит и преодолеет любые препятствия. Без этого очага милосердия я не смог бы до конца пройти свой путь
Сложно передать, как же я ждал встречи с моей мамочкой. Наверное, всю ночь я не смыкал глаз. Когда за мной пришел конвой и приказал собираться, то весь барак желал мне хорошо провести время, постараться почувствовать свободу и, конечно, хорошенько покушать. Свидание длится всего три дня, и много вещей мне не нужно, поэтому я взял с собой лишь тетрадку с молитвами и ручку, чтобы записать что-нибудь важное, переданное мамой.
Место, где проводились многодневные свидания, было как своего рода барак – общежитие. От тюрьмы тут имелись стандартные реквизиты: все обнесено колючей проволокой, окна закрыты стальными решетками и входные двери, как контрольно-пропускной пункт, охраняются вооруженными охранниками. Конечно, никуда не деться и от прослушивающих устройств, а также расставленных видеокамер. Остальное же для одичавшего меня казалось невероятным проявлением свободы. Около десяти приватных номеров, разбитых на два этажа. В каждой стоит телевизор, стол, кровать и колыбель. По коридору бродит настоящий живой упитанный рыжий кот. Две общие ванные комнаты и одна кухня. Вишенкой на торте является детская комната, где стоит игровая приставка.
Меня завели первого, тщательно обыскали и оставили ждать в предназначенной для нашего свидания комнате. Я нервничал и ходил из стороны в сторону, пока в какой-то внезапный момент не открылись двери и внутрь не завели мою мамочку. Мы моментально обнялись, она расплакалась, да и у меня, безусловно, тоже появилась слезинка. Наверное, мы в таких объятиях и провели большую часть этих мгновенно пролетающих трех дней.
Я искал в маме вдохновение и упоение – и находил в достатке
Мама привезла мне бесконечное множество любимых вкусностей и старалась закормить так, чтобы хватило до конца срока. Мы часами лежали рядом и говорили про все на свете, вспоминая каждого, кого знали. Мне было жутко интересно, кто чем сейчас занимается и как изменилась жизнь за прошедшие два года. Особое место уделялось тайному перешептыванию, когда разговор касался самого важного – новостей из Украины, войны с Россией, ситуации вокруг моего уголовного дела и путей к освобождению. Я искал в маме вдохновение и упоение – и находил в достатке.
Когда она засыпала, я набирал еды и шел до самого утра смотреть кинофильмы, стараясь не потерять ни минутки из столь короткого времени, отведенного мне на отдых. Вот так все прошло – словно сон. Совершенно незаметно. Я словно закрыл глаза. А потом внезапно открыл. А мамы уже рядом нет. Осталась лишь бесконечная необъятная любовь в глубине сердца.
Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
Все блоги Геннадия Афанасьева читайте здесь