Издатель из Мелитополя Михаил Кумок: «На Керченском мосту я думал, чтобы у ВСУ хватило на него ракет»

Тысячи километров, путь через аннексированный Крым, российские блокпосты, досмотры и допросы. Журналист, управляющий владелец медиа-холдинга «Мелитопольские ведомости» Михаил Кумок в интервью Крым.Реалии рассказывает, как вывозил семью из родного Мелитополя, оккупированного российскими войсками, и что видел по дороге, в том числе на Крымском полуострове.

Михаил Кумок много лет возглавляет медиа-холдинг «Мелитопольские ведомости», объединяющий городскую газету, сайт и типографию. Учитывая большое влияние этого медиаресурса в Мелитополе, его сотрудники сразу оказались в поле зрения подконтрольной России местной администрации.

Российские силовики угрожали Михаилу Кумоку и его дочери – активистке Татьяне Кумок. Она, находясь в российской оккупации, включалась в эфиры украинских телеканалов и открыто заявляла о бесчинствах российской армии.

Руководитель медиа-холдинга «Мелитопольские ведомости» Михаил Кумок с дочерью Татьяной Кумок, 3 мая 2023 года

В марте 2022 года российские военные похитили Михаила Кумока, его семью, а также журналистов медиа-холдинга «МВ». С ними проводили «профилактические беседы», требовали лояльности и сотрудничества. Впоследствии всех отпустили.

После этого о Михаиле Кумоке и его родных несколько месяцев ничего не было известно. А в апреле медиаменеджер сообщил, что ему с семьей удалось эвакуироваться из Мелитополя в Израиль. Михаил Кумок сообщил, что живет в городе Наария и продолжает поддерживать Украину.

«Я гражданин и патриот Украины. И готов помогать ей всемерно, насколько это в моих силах. Я также гражданин и патриот Израиля. И готов помогать ему всемерно, насколько это в моих силах», – заявил Михаил Кумок.

Израильский флаг, прикрепленный к беспилотнику (не виден), развевается рядом с Монументом Независимости во время акции, организованной произраильскими активистами в Киеве, 14 мая 2021 года

Из-за российской оккупации и боевых действий выехать в Израиль из Мелитополя через подконтрольную Украине территорию было невозможно. Поэтому путь лежал через аннексированный Крым. Рассказ Михаила Кумока о том, как ему с семьей удалось преодолеть тысячи километров, пройти российские пункты пропуска и что он видел в Крыму, передаем от первого лица.

Мелитополь – Крым

– Мы оказались в оккупации 25 февраля 2022 года. После того, как нас отпустили после похищения, переехали на дачу недалеко от Мелитополя. Там постоянно кружила российская авиация. Было мерзко, но мы хотя бы больше не контактировали с оккупантами.

Здание железнодорожной станции в городе Мелитополе Запорожской области. Архивное фото

Когда стало ясно, что дело идет к «референдуму», мы приняли решение эвакуироваться. Поскольку вариантов путей для выезда было немного, мы решили, что будем ехать через Крым, Россию и Тбилиси (Грузия – КР).

Нас повез в своей машине знакомый мелитополец. Мы были в пути три дня, с двумя ночевками и это обошлось нам в 1300 долларов.

В Крым до 2014 года мы ездили часто. После 2014 года – ни разу. Поэтому было не очень понятно, что нас там может ожидать.

Из очевидного – дороги в Херсонской области на подъезде к Крыму почти нет, она в ужасном состоянии. От Мелитополя до Чонгара (российского контрольного пункта пропуска, который действует там с 2014 года – КР) – примерно 100 километров. Практически все время, пока мы проезжали этот участок, нам навстречу двигалась российская военная техника. В основном это были БТРы с живой силой.

Российская военная техника со знаком «Z» на выезде из Крыма, март 2022 года

(От редакции: с первых дней полномасштабного вторжения в Украину Россия регулярно перебрасывает из аннексированного Крыма свои войска и военную технику для захвата южных областей страны. Крым.Реалии неоднократно фиксировали перемещение военной техники и личного состава в сторону Херсонской области)

Чонгар

– К вечеру мы доехали до Чонгара. Примерно 1,5 часа стояли, потому что у российских пограничников была пересменка. Мы предъявили им свои израильские паспорта. На мой взгляд, это несколько укрепляет переговорные позиции.

В израильском паспорте мое имя написано латиницей, согласно украинскому правописанию. И вот российская пограничница смотрит в мой паспорт и говорит своему коллеге: «Смотри, а по-ихнему, Михаил – это Михаило!»

Это было очень смешно.

Российский КПВВ «Джанкой», март 2016 года. Архивное фото

Затем осмотрели наши вещи. Женщин и мужчин старше 60 лет, как правило, в загон (место для дополнительного досмотра – КР) не заводят. Но нас завели.

Сначала с нами работал «хороший» следователь, потом – «плохой». Когда выяснили, что я – из медиа, сразу прозвучал вопрос: «Почему вы клеветали на российскую армию?»

Я отвечаю: «Я не клеветал. Как было, так и писал».

«Точно?» – переспрашивает меня.

Отвечаю: «Точно».

Следующий вопрос: «Почему вы не живете в России?»

Есть масса ответов, почему я не живу в России. Но я ответил так: «Потому что я никогда в ней не жил».

Еще один вопрос, который задали всей моей семье: «Как вы относитесь с «специальной военной операции» (так в России называют свое полномасштабное военное вторжение в Украину – КР)?»

Лучше всех ответила моя дочь: «Я – дизайнер свадебных платьев. Вот так и отношусь»

Я ответил, что я – гражданин Израиля и разделяю позицию Израиля. Не хотел я в лобовую переть, чтобы нас не завернули. Так мы и выкрутились.

Российский КПВВ «Джанкой», март 2016 года. Архивное фото

На этом разговор был исчерпан. Нам повезло, что не смотрели ни наши профили в Фейсбук, ни мессенджеры. Иначе нам могло быть значительно хуже. Когда мы сидели в загоне на Чонгаре, моя дочь Татьяна сказала нам с женой: «Если сейчас они посмотрят мою страницу в Фейсбук и заставят каяться на камеру, я не буду этого делать». И тут мне стало страшно, когда я представил, что может быть. Потому что за своего ребенка всегда страшнее, чем за себя.

На мой взгляд, пройти все эти процедуры нам помогли израильские паспорта. Хотя мы и не скрывали, что являемся в равной степени и гражданами Украины, и гражданами Израиля, российских пограничников интересовали именно наши дарконы (паспорта гражданин Израиля – КР). И, думаю, благодаря им, у нас не было серьезных проблем.

После всех процедур на Чонгаре мы поехали в сторону Керченского моста.

Керченский мост

– Когда мы ехали к Керченскому мосту, наступила ночь. Никаких процедур мы не проходили. Никто нас не досматривал, хотя машина, на которой мы ехали, была с украинскими номерами.

Пустой Керченский мост на следующий день после взрыва, Крым, 9 октября 2022 года

Так я впервые оказался на мосту, о котором до этого знал только из медиа. Когда ехал по нему, думал о том, чтобы у ВСУ хватило ракет на это сооружение. Надеюсь, что хватит. Надеюсь, что смогут.

Есть ли украинский след в подрыве Крымского моста? | Крым.Реалии ТВ

Проехав Керченский мост, мы оказались в России. Наш водитель сильно устал, и мы остановились в Краснодарском крае в придорожном отеле. Поспали, поели и поехали дальше.

Южная Осетия – Грузия

Смешной момент у нас был в Южной Осетии – квази-государственном образовании с очень условными границами с Россией.

Военнослужащий на «государственной границе» между Россией и Южной Осетией, август 2018 года

Стояли мы на заправке со своей машиной с украинскими номерами. И вдруг подходят к нам два неизвестных человека и говорят: «О, вы из Украины? А откуда?»

Отвечаю: «Из Мелитополя».

«Ой, нам там п...ды вломили!» – заявляют они.

«Приятно слышать, – отвечаю. – Верю, что вломили, а точно в Мелитополе? Может, под Мариуполем?»

«А, может, и под Мариуполем. Ну, слава богу, что ноги унесли», – ответили они.

Кто были эти люди, я не знаю. Но история эта мне запомнилась.

Дальше мы доехали до Военно-Грузинской дороги (дорога через главный Кавказский хребет, соединяющая российский Владикавказ с грузинским Тбилиси – КР). А дальше была Грузия, где мы увидели обилие украинской символики, и это было большим наслаждением. А далее нам уже была свободна дорога в Израиль.

Мелитополь – ворота в Крым

– В нашей семье есть реликвия. Мой покойный дед, когда во время Второй мировой войны немцы наступали на Мелитополь, успел вывезти свою семью. Благодаря этому, я родился. Семья закопала свое имущество, чтобы не досталось захватчикам. И из всего, что у них было, остался только шкаф, пробитый осколком. Когда я уезжал из своего города, сказал, что немцев хватило на два года (чтобы удерживать город в оккупации – КР), а россиян на столько не хватит. И я продолжаю так думать.

Я всегда знал, что мне придется эвакуировать свою семью. Особенно остро я думал об этом в 2014 году. И именно поэтому я в итоге получил гражданство Израиля.

Всегда кажется, что беда тебя не коснется. Но когда касается, начинаешь понимать самое важное.

Первый приоритет – это семья и ее безопасность.

Медиаменеджер из Мелитополя Михаил Кумок с семьей, 16 сентября 2019 года

Второй приоритет – самоуважение и чувство собственного достоинства. Потому что сотрудничать с российскими спецслужбами, как мне предлагали, означает плюнуть в то, что я создавал более тридцати лет.

И третий приоритет – это понимание, что «Україна – понад усе».

В начале большого вторжения России в Украину я опасался, что в моем городе повторится 2014 год, когда во время российского захвата Крыма и Донбасса в Мелитополе на пророссийские митинги выходили тысячи людей.

Когда российская армия пришла в город в 2022 году, за них не было ни одного митинга. Мы же в оккупации выходили на акции в поддержку Украины 11 дней, пока людей не начали жестоко разгонять. Самый большой митинг у нас насчитывал семь тысяч человек.

Акция протеста против вторжения России в Украину в захваченном российскими военными Мелитополе, 7 марта 2022 года

Такая разница во взглядах мелитопольцев, на мой взгляд, связана с тем, что люди, наконец, поняли, что произошло в Крыму в 2014 году.

Акция протеста против вторжения России в Украину в захваченном российскими военными Мелитополе, 7 марта 2022 года

Я разделяю мнение, что Мелитополь – это ворота в Крым. Поэтому от того, что будет происходить в этом городе, зависит и судьба Крыма.

Я – не военный эксперт, но вижу ситуацию так: во время контрнаступления ВСУ будет освобожден Мелитополь, наши войска выйдут на линию Азовского моря. Высока вероятность, что после этого оккупанты уберутся к Крыму.

Я убежден, что Мелитополь будет освобожден и всерьез надеюсь, что это будет в мае-июне. Далее моя семья будет жить на две страны. Я обязательно вернусь в свой город к коллективу своего медиа-холдинга, в котором ни один человек не пошел на сотрудничество с оккупантами.

Гауляйтер Мелитополя Балицкий заявляет: «Я этот город никому не отдам». Так вот, Мелитополь – это мой родной город, и я его никому не отдам! Потому что оккупанты и коллаборанты там чужие, а моя семья в этом городе – с XIX века.

СПРАВКА: Российское полномасштабное военное вторжение в Украину продолжается с утра 24 февраля 2022 года. Российские войска наносят авиаудары по ключевым объектам военной и гражданской инфраструктуры, разрушая аэродромы, воинские части, нефтебазы, заправки, церкви, школы и больницы. Обстрелы жилых районов ведутся с использованием артиллерии, реактивных систем залпового огня и баллистических ракет.

Ряд западных стран, включая США и страны ЕС, ужесточил санкции в отношении России и осудили российские военные действия в Украине.

Россия отрицает, что ведет против Украины захватническую войну на ее территории и называет это «специальной операцией», которая имеет целью «демилитаризацию и денацификацию».

Роскомнадзор пытается заблокировать доступ к сайту Крым.Реалии.Беспрепятственно читать Крым.Реалии можно с помощью зеркального сайта: https://dwdo7ovou46x7.cloudfront.net/ следите за основными новостями в Telegram, Instagram и Viber Крым.Реалии. Рекомендуем вам установить VPN.