Балканское эхо российских учений

20 сентября завершились совместные российско-белорусские военные учения «Запад-2017». Еще до начала учений эксперты говорили о возможных провокациях. А теперь аналитики сходятся во мнении, что учения достигли своей основной цели.

Экс-посол Черногории в НАТО, профессор практической дипломатии и международных отношений Бостонского университета Веско Гарчевич считает, что этими учениями Россия пыталась показать Западу, что она стала сильнее и могущественнее и не собирается воздерживаться от участия в глобальных вопросах.

«Учения были проведены вскоре после того, как США утвердили новые санкции против Москвы, и потому их целью была в том числе демонстрация того, что санкции ЕС и США не способны поколебать военную мощь России», – говорит Гарчевич.

По мнению эксперта, учения стали сигналом и для балканских стран.

«Образ непобедимой, могущественной, технически и воинственно превосходящей Запад России традиционно импонирует многим людям и политикам в этой части Европы – независимо от того, насколько он соответствует действительности. Благодаря традиционно близким историческим, религиозным и культурным связям, которые можно охарактеризовать как «панславизм» или «славянское братство», Москва смогла довольно успешно сохранить свою прочную позицию в регионе, и будет продолжать использовать существующие лазейки и дефицит демократии, чтобы укрепить свои завоевания на Балканах», – заявляет Веско Гарчевич.

По его словам, Россия пытается обеспечить себе более широкое военное присутствие на Западных Балканах – в первую очередь, путем дальнейшего укрепления союза с Сербией.

«Несколько месяцев назад, во время президентской кампании, нынешний президент Сербии Александр Вучич посетил с официальным визитом Москву и встретился с президентом России Владимиром Путиным. После встречи Вучич признал, что они обсуждали масштаб военной поддержки Сербии Россией, которая может включать в себя поставки бронемашин, танков и истребителей. В свою очередь, Россия может вновь поставить вопрос о статусе так называемого Российско-сербского гуманитарного центра, позиционирующего себя как центр помощи во время стихийных бедствий, и расположенного вблизи аэропорта рядом со вторым по величине городом Сербии Нишем. Не так давно, в июле этого года, министр иностранных дел Сербии Ивица Дачич призвал правительство предоставить дипломатический статус российскому персоналу центра. Если это произойдет, такое решение позволит Москве официально оформить свое долговременное военное присутствие в Сербии и в регионе в целом. Какие бы неблагоприятные последствия для возможного вхождения Белграда в ЕС это ни несло, многие в Сербии хотели бы такого исхода», – сообщил бывший посол Черногории в НАТО.

Напомним, в прошлом году ряд американских СМИ опубликовали материал, посвященный Российско-сербскому гуманитарному центру (в статье его назвали российской «шпионской базой»).

Другие эксперты высказывали мнение, что гуманитарный центр вблизи Ниша, скорее всего, сейчас используют по прямому назначению, однако это не исключает того, что в недалеком будущем россияне могут превратить его в полноценную военную базу.

По словам сербского политолога Венцислава Буйича, кремлевские политтехнологи планировали подготовить своего рода «спящих агентов» по всей Сербии – они якобы должны были завоевать доверие местного населения, а затем, в «час Х», поднять антизападное восстание во всех городах страны. Такую же роль, по его мнению, отводили и центру помощи во время стихийных бедствий.

Статус этого учреждения вызывает опасения и у директора сербского Центра евроатлантических исследований (CEAS) Елены Милич. Российско-сербский гуманитарный центр был создан еще в 2012 году, но, по ее словам, истинная цель его создания для современных наблюдателей до сих пор не ясна. Более того, эксперт отмечает, что реальную поддержку в случае природных катастроф Сербия получает от европейских, а не российских партнеров.

«В апреле 2015 года Сербия присоединилась к так называемому Механизму гражданской защиты Евросоюза. Еще раньше, во время разрушительных наводнений в мае 2014 года Белград почувствовал реальную пользу этого института. Тогда большинство государств-членов ЕС предложили Сербии помощь в виде лодок, вертолетов, насосов и т.д. Более 800 сотрудников гуманитарных организаций из европейских стран были направлены в Сербию, Боснию и Герцеговину, а Европейская комиссия финансировала доставку помощи в пострадавшие районы. Эта операция была самой большой с момента создания Механизма», – вспоминает Елена Милич.

По ее словам, спор о статусе центра достиг апогея в 2016 году, когда наблюдатели обратили внимание на частое использование аэропорта Ниша российским грузовым самолетом «Иллюзия». После многочисленных запросов местных журналистов Летное управление выпустило заявление, указывающее на существование «исключения из запрета на перевозку опасных грузов по воздуху», а также на «разрешение на перевозку оружия и военной техники». Согласно заявлению, это разрешение было выдано самолету, вылетавшему из Ниша для «технической посадки» в Джидде с конечным пунктом назначения в Саудовской Аравии, на границе с Йеменом.

«Эксперты по правам человека и контролю за распространением оружия рассматривают это как возможное нарушение международного права. Однако никаких официальных заявлений сербских властей по этому поводу так и не последовало. Тем временем российские официальные лица настаивают на специальном дипломатическом статусе для Гуманитарного центра в Нише. В марте 2015 года был подготовлен законопроект о сокращении рисков стихийных бедствий и управлении в чрезвычайных ситуациях. Он был хорошо принят экспертным сообществом, и мог бы способствовать разрешению статуса Российско-сербского гуманитарного центра. Однако процесс принятия этого закона существенно затормозился, как только российское правительство начало оказывать давление на Сербию относительно статуса этого учреждения», – отмечает эксперт.

По словам Елены Милич, не меньшую тревогу вызывают и совместные российско-сербские военные учения, количество которых после проведения «Запада-2017» может только возрасти. На днях CEAS опубликовал доклад о ситуации на Балканах, в котором приведены данные по военному сотрудничеству Москвы и Белграда.

Согласно материалам CEAS, в 2016 году сербские вооруженные силы приняли участие в 170 учениях, самыми большими из которых были совместные тренировки с российской и белорусской армиями.

«3 ноября на аэропортах и учебных полигонах, принадлежащих сербским вооруженным силам, начались трехсторонние военные учения «Славянское братство 2016», в котором участвовали сербский спецназ и вооруженные силы России и Беларуси. В учениях приняли участие более 700 участников и 20 самолетов. Во время тренировок сербские военнослужащие проходили подготовку вместе с подразделениями российских спецслужб, которые участвовали в операции по оккупации Крыма», – говорится в докладе. Не менее важным мероприятием стали проведенные в октябре 2016 года было совместные учения российских и сербских летчиков «БАРС-2016».

В марте 2017 года министр обороны Зоран Джорджевич провел встречу с атташе полководца России Андреем Киндяковым (тем самым, с которым встречался один из обвиняемых в подготовке переворота в Черногории член радикальной общественной организации «Заветници» Неманья Ристич). После встречи Джорджевич заявил, что Сербия проводит взвешенную политику военного нейтралитета и сотрудничает со всеми партнерами на основе взаимного уважения.

В августе 2017 года члены 37-го механизированного батальона сербской армии приняли участие в тактических учениях совместно с российскими военнослужащими Западного военного округа. Министерство обороны Сербии заявило, что целью этих учений было повышение функциональной совместимости двух армий и уровня подготовки для выполнения специальных задач. В то же время танки сербской армии заняли третье место в первой полуфинальной гонке «Цхинского биатлона», которая проходила на подмосковном военном полигоне «Алабино» и в которой участвовали лишь немногие европейские страны.

«При этом самой опасной вещью, которой часто пренебрегают и сербские чиновники, и западные аналитики, является характер этих учений. Военные игры, проводимые Россией, обычно очень агрессивны, и в них часто участвуют спецподразделения, задействованные при оккупации Крыма. С другой стороны, учения, проводимые совместно с НАТО и странами-членами ЕС, отрабатывают участие в миротворческих миссиях, то есть носят неагрессивный характер. Ложное представление участия в обоих этих учениях как проявления «симметричного подхода» – это очевидный сигнал того, что у западного международного сообщества отсутствует механизм реагирования и решения этой проблемы», – подытожила Елена Милич.